Незнакомка - Барбара Картленд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Здесь так душно! Не понимаю, зачем ты притащил меня сюда в это время! Уже ночь!
Вирджиния непроизвольно вжалась в стену дома и затаила дыхание, ибо она слишком хорошо знала этот голос. Говорила леди Шельмадина.
— Мне нужно поговорить с тобой, — раздался мужской голос, в котором Вирджиния безошибочно узнала голос Маркуса Рилла. — Согласись, явиться к тебе в комнату было бы сущим безумием. Никогда не знаешь, кого встретишь в коридорах. Тут повсюду шпионы.
— Слушаю тебя! В чем дело? — перебила его Шельмадина почти грубо. — Если кто-нибудь застанет нас здесь, то вряд ли поверит моим объяснениям, что я явилась посреди ночи в библиотеку, чтобы выбрать себе книгу для чтения на сон грядущий.
— Подожди минутку! Дай я зажгу свечи.
Вспыхнуло несколько свечей. Вирджиния повернула голову, пытаясь сообразить, где можно укрыться, чтобы остаться незамеченной. Нигде! Прямо над ней находилось второе окно, и стоит ей только пошевелиться, как ее сразу же станет видно из библиотеки.
— Что стряслось? — раздраженно повторила свой вопрос леди Шельмадина.
— Что стряслось?! Беда да и только! Вот что стряслось! Сегодня вечерней почтой я получил письмо. Прочел только сейчас, когда поднялся к себе в комнату после ужина… потому и не сказал ничего тебе за столом. Сам не хотел расстраиваться заранее, потому что прекрасно знал, что приятных новостей там нет. Так и оказалось!
— Что в нем?
— Мне дается недельный срок для погашения долгов.
— Всей суммы?
— Всей! Все сорок тысяч фунтов, будь они прокляты!
— Но это же невозможно!
— Конечно, невозможно! И немыслимо! Но на сей раз их ничто не остановит.
— Ты должен немедленно поговорить с Себастьяном!
— Думаешь, он мне даст сорок тысяч фунтов? В прошлый он раз предупредил меня, что впредь не собирается оплачивать мои долги. К тому же я сомневаюсь, что у него в наличии есть такая сумма.
— Он обязан помочь тебе! Иначе тебе грозит тюрьма!
— Да! Одно из двух: либо я отправлюсь в тюрьму, либо буду вынужден навсегда покинуть Англию.
Оба замолчали.
— Есть еще третий путь, — заговорила леди Шельмадина.
— Ты имеешь в виду таблетки?
— Да, их! Кстати, ты привез их с собой?
— Конечно! Я же не такой дурак, чтобы оставлять их без присмотра. Они ведь смертельные! Так, во всяком случае, мне говорил тот парень.
— Да, мой друг, у которого я узнавала его адрес, подтвердил, что они действуют безотказно! — прошептала леди Шельмадина. — Он опробовал их в Западной Африке, и результат был просто потрясающим.
— Знаю, Шельмадина! И все же я никак не могу решиться на этот шаг! Особенно в отношении Себастьяна!
— Он стоит на твоем пути, разве не так? Герцог — тяжелый, бессердечный человек. Лично я с ним ничего не могу сделать. Я уже перепробовала все! У меня такое впечатление, что он вообще не живой человек! Бесчувственный, словно камень! Как бы то ни было, а из тебя получится гораздо более привлекательный герцог!
— Ты дьявол, а не женщина, Шельмадина! — воскликнул капитан Рилл. — Я уже давно заметил, что в решающий момент женщины всегда действуют хладнокровнее и безжалостнее, чем любой мужчина.
— Тебе решать! — спокойно отпарировала дама. — Хочешь сидеть в тюрьме — ступай! Я не держу тебя. Насколько я знаю, с теми, кто подделывает чеки, не очень церемонятся! К таким закон особенно суров, а судьи беспристрастны!
— Хватит, Шельмадина! Прекрати! — застонал Маркус Рилл. — Пусть так! Все равно другого выхода у нас нет! Но ты абсолютно уверена, что яд невозможно обнаружить?
— Абсолютно! Все, что нам нужно сделать, — это положить ему одну таблетку в кофе или в бокал с вином. Ни в коем случае нельзя этого делать, когда вы с ним одни. Иначе ты будешь единственным свидетелем его смерти. Нужно максимально избежать всяких осложнений.
Снова последовало долгое молчание.
— Они у тебя с собой? Ты не обманываешь меня? — нарушила затянувшуюся паузу Шельмадина.
— Сейчас нет. Они наверху, в ящике комода. И все же не нравится мне это! Может быть, я и подонок, но убийцей я еще никогда не был!
— Что ж, ты волен в своих решениях! Поступай как знаешь! Но не думай, что я стану прилежно навещать тебя в твоем заточении или последую за тобой на континент, чтобы поселиться в какой-нибудь лачуге! В мире полно и других мужчин!
— Шельмадина! Я сделаю все, что ты скажешь! Другого пути у меня нет!
— Значит, решено! — сказала Шельмадина. — А теперь, ради Бога, отпусти меня! Я умираю, хочу спать! И нельзя, чтобы нас видели вместе, да еще в такой неурочный час! Это может навести на подозрения.
— Ты выйдешь за меня замуж, Шельмадина, когда это… все будет закончено?
Раздался короткий смешок.
— Я всегда мечтала быть герцогиней, Маркус! И бриллианты мне очень к лицу.
Громко стукнула дверь.
— Подожди, Шельмадина! Куда же ты? Надо погасить свечи! Вот женщина! Ушла и бросила меня одного, чтобы я наводил тут порядок! — недовольно пробурчал капитан Рилл и принялся гасить свечи, одну за другой. В библиотеке стало темно. Только теперь Вирджиния, поняла, что ее всю трясет от страха и омерзения. Немыслимо! Этого не может быть! Уж не приснился ли ей весь этот разговор в кошмарном сне? Разве могут нормальные люди замышлять такое? И обсуждать убийство с таким хладнокровным цинизмом? Невозможно! В это нельзя поверить!
Ей действительно никто не поверит! Вирджиния отлично понимала это! Сообщи она о подслушанном разговоре герцогу, тот просто поднимет ее на смех. Кто поверит, что два аристократа готовы добровольно пойти на такое тяжкое преступление? Ее слово против них — ничто! Подумаешь, какая-то незнакомая девчонка из Америки что-то услышала! Фантазии и бред!
Вирджиния осторожно пробралась к двери. К ее величайшему облегчению, она была еще не заперта. Медленно, стараясь не шуметь, она поднялась на второй этаж к себе в спальню. В комнате было тепло, уютно, веяло спокойствием и безмятежностью! Веселенькие ситцевые обои, элегантная мебель, мягкий пушистый ковер на полу — это часть замка, часть того благополучного мира, в котором живет английская аристократия. И рядом это страшное преступление! Оно вот-вот должно быть совершено! Она не могла даже думать о нем без содрогания. Вирджинию охватило отчаяние. Что ей делать? Что она может? Она беспомощна! Ей никто не поверит! А герцог умрет! Умрет, потому что ей никто не поверит!
Она представила себе, как он выпивает яд. И умирает!
— О Боже! — воскликнула она, не в силах даже мысленно видеть эту страшную картину. Что делать? Руки у нее связаны, помощи ждать неоткуда. Она не может ни помешать, ни предотвратить готовящееся преступление. Слезы градом хлынули у нее из глаз, слезы отчаяния и ужаса. И Вирджиния впервые поняла, что любит его!
Глава 8
Всю ночь Вирджиния прометалась без сна. Тупо уставившись в потолок, она снова — уже в который раз? — пыталась найти выход из той западни, в которую попала. Несмотря на охватившее ее смятение, одно она знала точно: она должна спасти герцога любой ценой. И не только потому, что она любит его. Никогда, даже в самом страшном кошмаре девушке не могло привидеться, что убийство может быть так легко замыслено. И кем? Такими людьми, как Маркус Рилл и леди Шельмадина! Такое обдуманное зверство потрясало и не укладывалось в голове. Она должна предотвратить преступление! Остановить убийц, несмотря на все последствия для нее самой! Весь вопрос только в том, как это сделать.
Представить себе, что она идет к герцогу и рассказывает ему, что его двоюродный брат решил отравить его, она не могла. Вирджиния почти воочию видела, как расплывается в насмешливой улыбке лицо герцога. Но даже если он и поверит ей, то что он сможет? Какие обвинения он может выдвинуть против своего родственника? Сказать, что его ночной разговор с леди Шельмадиной подслушала какая-то никому не известная американка?
Вот уж будут смеяться! Сама идея, что такое возможно, даже ей показалась абсурдной. Но предположим, она поделится этой зловещей тайной с кем-нибудь, кто не является членом семьи герцога. Например, с его адвокатом или врачом. В крайнем случае, можно обратиться прямо в полицию! Но они могут начать действовать лишь тогда, когда преступление совершено. А это уже поздно! Да, они скажут, что она была права. Ей-то что за утешение, когда герцог будет уже мертв?
Чем больше она думала, тем более неразрешимой представлялась ей вся задача. Единственное, что она могла реально сделать, это дождаться, когда герцога отравят, а потом обвинить Маркуса Рилла в совершении преступления.
Она закрыла глаза и вспомнила голос герцога, нежный и страстный. Невозможно было поверить, что голос мужчины может так действовать на нее! Она хорошо знала, что стоит ему приблизиться к ней и начать говорить своим глубоким взволнованным голосом, и опять все в ней начнет трепетать и рваться навстречу ему.