Я и ты - Ольга Приходченко

И еще раз о великом и могучем.

– Мальчики, не желаете повеселиться? – услышали мы за спиной приятный женский голос. От того, что это было произнесено на качественном русском, без всякого акцента, впечатления возросли во сто крат. Повеяло наконец-то чем-то близким, родным.

Обернулись. Две златокудрые дамы неопределенного возраста, с голубыми глазами, никак не сочетаемыми с местными лицами, приглашали в свое укромное и уютное, по их словам, гнездышко. Цена называлась вполне сопоставимая с нашими суточными.

Бусан – крупнейший порт Кореи и второй по грузообороту в мире. В самом центре – сдавленная со всех сторон широкими авеню улочка, где двум тучным разойтись крайне сложно. Ее все здесь знают, как «Русскую». Тут бойко торгуют всем, чем попало, наши соотечественницы из Приморья и Сахалина.

«Мальчики» – гости Универсиады, ученые мужи от студенческого физвоспитания из Москвы, Питера, Екатеринбурга. Воспользовавшись небольшой паузой в соревнованиях, они выбрались в Бусан покупаться в море. Интимное общение не входило в их планы, что дам очень даже огорчило. Придется ждать захода в порт очередного рыболовецкого судна из России…

Даже не знаешь, кого благодарить – судьбу, всевышнего или прозорливых организаторов, вписавших Универсиаду именно в эти временные рамки – в последнюю декаду августа. Будь она двумя неделями позже, сильнейший тайфун, обрушившийся на Корею, мог снести ее, как сносил дома и все, что попадалось на его пути. Мы наблюдали за разбушевавшейся стихией по ТВ в Москве. Где это спокойное море на пляже у отеля «Мариотт» в Бусане, в мягких волнах которого мы с удовольствием еще недавно бултыхались? Вот он, ажурный мост, по которому столько раз ездили. Внизу, с песчаных островков, обнаженных мелководьем, ловилась на удочку рыбешка, а рядом, на изумрудных полях, кипели женские футбольные страсти. Теперь, казалось, вздыбившаяся река утянет его вместе с мутной мощной струей.

Но как бы там ни было – Саранхэ, Корея! Я люблю тебя, Корея!

Дэгу – Москва, 2003 год

Ах, вы, кони, мои скакуны

А ведь не только в области балета мы были впереди планеты всей!

Помню переполненные трамваи двадцать третьего маршрута. Висели на подножках, цеплялись за поручни, самые рисковые устраивались на буфере, а то и забирались на крышу. До стадиона «Динамо» с его знаменитым послевоенным дерби ЦДКА – «Динамо» ехать и ехать. Но что это? Народ словно ветром сдувает, вагоны в мгновенье пустеют, едва, за несколько остановок до него, придавленный к стене кондуктор хрипло объявляет: «Ипподром». Середина прошлого века. Неверно, что Москва тогда целиком была охвачена футбольной лихорадкой.

Спустя многие годы спешу на соревнования в память о человеке, который этот миф разрушил. Его имя – Николай Насибов – золотой росписью вписано во всемирную историю конных испытаний. Своими ста семьюдесятью пятью победными финишами на одних лишь зарубежных ипподромах он доказал, что мы не только в области балета, шахмат, покорения космоса были впереди планеты всей или, по крайней мере, на равных с ней. В Национальном конном парке «Русь» в Подмосковье, в скульптурной композиции мне виделось монументальное воплощение сказанного, и проникаешься еще большим уважением, охватывает еще большая гордость, что мы – соотечественники человека, прославившего отечественное коневодство и отечественный конный спорт. Да и долго бытовавший миф, что вообще верховая езда – развлечение исключительно аристократов, королевских и царских особ и приближенных ко двору, словом, господ с голубой кровью в жилах, развеян в том числе и им, Николаем Насибовым.

Я еду в солнечный летний полдень по гудящему день и ночь третьему столичному кольцу. Немного не по себе, щемящее чувство какой-то потери. Трамвая, который столько лет являлся неизменной приметой московского бытия, ведь уже нет, пути разобрали. Грусть, правда, с примесью радости: ожидающие меня скачки в честь легендарного жокея вселяют надежду, что возрождается, несмотря ни на что, российское конное хозяйство.

В Австралии мне довелось по ТВ наблюдать за знаменитым Кубком Мельбурна, который по традиции проводится в первый вторник ноября. Этот день становится выходным не только для города, что узаконено, а практически – «под шумок» – и для всей страны. Люди разом побросали все дела. Ставки принимались в любом месте – на улице, в офисах, ресторанах. Не причисляя себя к Бог весть каким знатокам конных состязаний, тем более австралийских, мы с женой, оказавшись в каком-то кафе, тоже включились в игру, сбросились по два, естественно, австралийских, доллара, и Ольга в итоге на пятнадцать долларов восполнила наши расходы на путешествие – «ее» лошадь пришла третьей. Какая жалость, что такое счастье не подвалило ей непосредственно на ипподроме, перепала бы более внушительная сумма: ведь призовой фонд составлял почти четыре миллиона долларов.

Но я не нашей семейной радостью хочу поделиться с читателями, а дать им почувствовать атмосферу. В день скачек с телеэкранов начисто исчезли бейсбол, гольф и теннис (их крутят здесь практически круглые сутки), а с ними и лица шоу-звезд и кинодив, даже всеобщей любимицы Николь Кидман. Их заменили другие «звезды». Ошибаетесь, если думаете, что доминировали красавцы-скакуны. Конечно, они присутствовали, куда без них, но скорее как фон, оттеняющий другую красоту. Телекамеры, нацеленные в толпу, сплошным видеорядом «вели» умопомрачительные головные уборы. И стар, и млад изощрялся в фантазиях кто как мог. Авторство большинства фасонов и моделей, особенно из разряда супер, принадлежало художнице Кэт Давенпорт – очередь к ней, как удалось выяснить, была расписана на пару лет вперед.

Можете себе представить, сколь ярко все это выглядело, тем более что милых дам на трибунах было не меньше, чем элегантных кавалеров. И напрасно думать, что все они принадлежали к высшему обществу. Такова сложившаяся здесь традиция, которой австралийцы неизменно следуют: дамы в шляпках, мужчины – при «бабочке» или строгом галстуке. «Женщины создают особую атмосферу на Кубке Мельбурна, они сентиментальны и романтичны, своим внешним видом они вдохновляют нас, жокеев, и все это – не поверите – передается лошади, ей тоже хочется понравиться, – услышал я интервью победителя новозеландца Скотта Симмера. – Посмотрите, какая воздушная шляпка на моем тренере Шелле Лаксон. Ну, как тут не выиграть…»

Вполне естественно, что, оказавшись на Центральном московском ипподроме, я прежде всего принялся за «шерше ля фам». Искать женщину. Долго рассматривал публику, пока не заметил у самой кромки круга несколько барышень, под симпатичными шляпками которых укрывались аккуратно причесанные головки. Пусть несколько, но и это уже символично. Значит, что-то меняется в нашей жизни, если на скачках мужчины – пока отдельные личности – стали появляться в смокингах, а дамы – в выходных нарядах. И обстановка вокруг как-то сразу заиграла веселыми солнечными бликами. Даже томительное ожидание переполненными трибунами результатов каждой скачки не могло нарушить праздничную атмосферу. Она скрашивала настроение проигравшим в тотализатор, а выигравшим добавляла энтузиазма и желания еще раз выпустить дозу адреналина и раскошелиться на очередную ставку в попытке поймать за хвост птицу удачи.

Помню, поделился тогда своими наблюдениями с одним из известных наших специалистов по конному спорту. В ответ услышал:

– Мы сами еще в поиске, только ищем философию организации наших мероприятий. Обращаемся к опыту старой российской жизни – офицерства, дворянства, купеческого люда, да и простых крестьян, выхаживавших лошадей. Вспомните, как притягивал ипподром, московский в первую очередь, все сословия. Вот эти традиции и хочется восстановить. Конечно, заманчиво конные состязания и испытания окружить светской аурой, как гонки «Формулы-1» или теннисные турниры, тот же «Кубок Кремля». Но сегодня не политики, представители шоу и другого бизнеса, крупные коммерсанты – основные посетители ипподромов, хотя, не скрою, привлечение людей из элиты только на пользу делу. Большинство сегодняшней публики – обыкновенный народ, знающий и болеющий за российское коневодство. И такие праздники, как Кубок Насибова, Приз Президента Российской Федерации, Российское дерби или, скажем, Московское дерби для арабских лошадей, организуются в первую голову для них, для всех, а не для избранных. А символы, особый антураж? Поиски своего образа, идеи, которая устраивала бы всех, идут. Может, это будут кепки «а-ля мэр», хотя, скажу честно, шляпки мне тоже очень нравятся. Правда, они должны быть недорогими, доступными для всех.

Что ж, дай Бог, чтобы самые значимые мероприятия на отечественных ипподромах, прежде всего столичном, вышли на столь же высокий уровень – и организационно, и по призовой шкале, – как мельбурнский кубок или скачки на призы короля Георга VI и королевы Елизаветы II. Это же престижно, прежде всего для всей России, не говоря уже о колоссальном влиянии на развитие инфраструктуры отечественного конезаводства и конных состязаний.