Группа риска - Сергей Майоров

— Да…

Марков подумал, что, действительно, еще несколько дней, и он навсегда забудет эту страну и связанные с ней переживания, и эта мысль приободрила его.

Когда Степа с Ромео увезли Маркова и машины скрылись из вида, Валя-Латыш прошел в дом и заглянул в погреб.

Трое «расстрелянных» продолжали лежать в тех же позах, но открыли глаза и вполголоса переговаривались. Если бы эту сцену увидел Владимир Иванович, то остаток дней своих он неминуемо провел бы в психушке, где, без сомнения, не вспоминал бы ни страну, ни друзей и не переживал бы уже ни о чем.

— Вставайте, они уехали, — поторопил Валя. — Через час ваш самолет… Помоетесь здесь, заберете в гостинице вещи — и в аэропорт. Я сам тут приберу.

— «Клиент» доволен? — спросил «одноглазый», поднимаясь и подбирая пластмассовую руку с часами.

— Нет, — поморщился Валя. — Ненатурально получилось. Я же предлагал, для правдоподобия боевыми стрелять…

Степа подвез Маркова к самому офису. На прощание Ромео протянул Владимиру Ивановичу аудиокассету, со вкладыша которой жизнерадостно улыбались голубоватые супермены из группы «Ха-Ха».

— Вот, послушайте на досуге. Это то, о чем я вам говорил. Здесь все подробности — как они ее украли, где держали, как забрали деньги. Послушайте, только не забудьте потом уничтожить.

Слушать кассету Марков не стал. Вечером, перед тем, как заняться с секретаршей Светой сеансом снятия стресса, Владимир Иванович запер дверь в кабинет, вытянул из кассеты ленту и сжег ее в пепельнице. Подумав, он раздавил каблуком сам корпус, а заодно с ним и футляр, а цветастый вкладыш разорвал на мелкие куски и бросил в унитаз. После этого он вытащил из бара бутылку водки, налил полный стакан и выпил, не закусывая.

Владимир Иванович был достаточно жестким человеком. Годы занятий бизнесом, собственные взлеты и падения приучили его принимать решения, выдерживать чужие удары и бить самому. Но одно дело — расправляться с противниками росчерком авторучки или при помощи продуманной финансовой комбинации, а совсем другое — самому участвовать в физической расправе. Ему даже в драках, по-настоящему жестоких, не таких, как показывают в боевиках, а настоящих, уличных, за всю жизнь ни разу не приходилось участвовать. В молодые годы как-то бог миловал, а потом, когда он набрал вес и приобрел положение, дрались за него другие. Он только видел конечный результат, да и то не всегда.

Владимир Иванович выглянул в приемную. Света сидела перед компьютером, прилежно щелкая по клавишам пальчиками.

— Светик, заканчивай и загляни ко мне. Хватит на сегодня, и так тяжелый день был…

Света ответила понимающей доброй улыбкой.

— Я сейчас, Владимир Иванович! Через минутку подойду.

Олег вернулся к Оксане — той самой, у которой раньше прятался Толя. У нее никто не жил, и она согласилась предоставить ему пристанище, не задавая лишних вопросов, только спросила:

— У вас с Толей ничего не получилось?

— Почему? — При упоминании ненавистного имени Олег поморщился. — С чего ты взяла?

— Так, сразу было видно. Не в те игры полез.

— Козел он драный. Подставил меня, выше некуда…

Оксана философски вздохнула и отправилась на кухню готовить ужин.

На следующий день, когда Оксана отправилась по каким-то своим делам, Олег поехал на городской вещевой рынок. Толкучка занимала территорию бывшего Гостиного двора в самом центре города и постепенно неумолимо расползалась, заполняя собой соседние дворы и прилегающие пустыри. Торговали здесь всем, чем угодно, и хотя цены мало отличались от обычных магазинных, покупатели все равно стекались сюда со всех районов. Какое-то подобие порядка здесь пытались поддерживать плечистые ребята в камуфлированных безрукавках, с овальной эмблемой ЧОП «Оцепление» на груди. Иногда в толпе мелькали милицейские фуражки или лихо заломленные береты самых разных оттенков, принадлежащие, в основном, курсантам новозаветинской средней милицейской школы. Некоторые из них обделывали здесь свои дела, другие просто надеялись благодаря форме получить приличную скидку с цены товара, а потому и внимания на них никто не обращал — выстроившиеся шеренгой около одного из боковых входов ребята с рекламирующими газовое оружие табличками на груди нимало не беспокоились о том, что их сейчас начнут крутить и оттаскивать в отделение. Впрочем, случись даже такой вариант, он все равно закончился бы ничем — за ношение подобных табличек к ответственности не привлекают, а каких бы то ни было «стволов» в карманах продавцов отродясь не водилось. Пара «агентов» или «комбатов» валялись в багажнике машины, припаркованной около близлежащего кафе, где за столиком у окна пил кофе напарник, или в каком-нибудь другом, не менее надежном месте. На рынке можно было купить вещи и посерьезнее, чем газовая хлопушка, но такие люди с вывесками не стояли и услуги свои открыто не предлагали. Где их искать, Олег не знал, а потому направился к «газовому ряду», где должен был торговать приятель.

— Покупаем? — с ходу прицепился долговязый парень с забинтованной правой рукой. — Есть четыре модели, даже «макар». Будешь брать — подешевле уступлю.

— Не, — мотнул головой Олег. — Мне Вовик нужен.

— Кто? А, этот, с золотыми зубами! Не видал сегодня. Посмотри там, или в кафе загляни.

«Там» Вовика тоже не обнаружилось, и Олег прошел в кафе. Большой полутемный зал был почти пуст, заняты, в основном, столики по левой стороне, вдоль окон. Вовика не было и здесь, но за одним из столиков сидел бугай неопределенного возраста, в малиновых штанах и кожаной куртке, с аппетитом уплетая из горшочка что-то мясное. Олег когда-то видел его вместе с Вовиком, тот даже называл его кем-то вроде местного «бригадира».

— Чего надо? — не переставая жевать, спросил бугай, когда Олег подсел за его стол. — Места свободного мало?

— Я Вовика ищу. С золотыми зубами.

— А я-то причем? — бугай окинул Олега на стороженным взглядом. — Иди ищи, че ко мне-то прицепился?

— Я думаю, ты знаешь.

— Я много чего знаю, — бугай выскреб вилкой дно горшочка, вздохнул и взялся за кофе. — Только вот тебя не знаю. Иди, не отсвечивай. А то ведь и попросить могут…

Олег обернулся и увидел, как из-за соседнего столика на него, не мигая, смотрят два раскачанных до невозможности «бычка» в спортивных костюмах и джинсовых куртках. В отличие от Олега, костюмы их были сшиты не в китайской деревне, а представляли собой настоящую «пуму», да и куртки явно покупались не в ночном «комке». Олег мог ответить еще более крутым взглядом — после убийства Тихого он почувствовал, какую власть над людьми дает оружие, но связываться не стал, поднялся с места и миролюбиво объяснил:

— Я ведь только поинтересоваться хотел. Ничего больше.

— Иди, в другом месте интересуйся, — посоветовал бугай, еще раз оглядывая одежду Олега. — А здесь ничего интересного нет.

Олег вышел на улицу, вернулся обратно к шеренге продавцов. Вовик среди них не объявился, и пока Олег стоял, раздумывая, стоит обращаться к кому-то другому или лучше просто уйти, его тронул за рукав один из продавцов, маленького роста, щуплый, стоявший в шеренге с самого края.

— Ты Вовку спрашивал?

— Ну, а что?

— Его подрезали вчера.

— Как… подрезали?

— Не знаю, говорят, насмерть. Я не видел, меня вчера не было. Говорят, какие-то залетные шухер навели. Кого-то из ихних кинули, что ли… Вовку бритвой полоснули, еще одному селезенку разорвали. Они не здесь, в тот двор ходили разбираться.

— Н-да, дела… — Олег достал пачку сигарет, угостил продавца и закурил сам. — У вас тут что, такое веселье часто бывает?

— Бывало и хуже. — Паренек, которому при ближайшем рассмотрении никак нельзя было дать больше восемнадцати лет, неопределенно пожал плечами. — У нас с ним товар одинаковый, в одном месте берем. Надо чего? Сегодня торговли вообще никакой, скидку хорошую дам.

Олег помолчал, взвешивая ситуацию. У него осталось всего два патрона к «ТТ», и он приехал сюда, собираясь при помощи приятеля пополнить боезапас. Связываться с незнакомыми не хотелось, но и деваться, вроде бы, было некуда, да и щуплый паренек особых опасений не вызывал. Его он вообще голыми руками уделать может, а появятся приятели, так чтоб их отпугнуть, и двух патронов хватит.

Олег поманил паренька в сторону и вполголоса сказал:

— «Маслята» нужны.

— Что?

— Патроны. Для «ТТ». Можешь устроить?

Паренек вздохнул:

— У меня нет. Да и у Вовки их никогда не было. Это, вон, на том конце, видишь крайнего, с замотанной клешней? Попробуй к нему подойти… Только он, может быть, и разговаривать не станет. Сегодня все пуганые, а он с чего-то решил, что ты на мента похож.

— Я? Хм… А ты чего, не боишься этого?

— А я разбираюсь лучше и вижу, что никакой ты не мент. Да и у меня у самого брат в ментовке работает, если что, так…