Трени-ян - Андрей Геннадьевич Кощиенко

— Нет, не нужно, — отрицательно качает головою ХаНыль, — я хочу работать фоторепортёром в отделе новостей. Знаешь, эти мгновенные репортажи с места событий?

ЮнМи кивает в ответ на его вопросительный взгляд.

— В такой работе очень важно уметь снимать быстро, — явно с удовольствием продолжает рассказывать ХаНыль о своей будущей работе, — сразу выделять самое главное в происходящем, видеть центр сцены с наибольшей энергетикой эмоций и потом — бах! Каждый снимок — как выстрел снайпера! Раз и готово! Можно идти, получать премию «World Press Photo».

— От меня-то, что нужно? — уже с некой опаской смотря на увлёкшегося собеседника, начавшего размахивать руками, спрашивает ЮнМи.

— Просто разрешить мне тебя снимать, — с удивлением смотря на не понимающую его девушку, говорит ХаНыль, — я буду пробовать работать как фоторепортёр. Буду снимать тебя издали, в самой разной обстановке. Все твои фото буду выставлять на публичное обозрение только с твоего согласия, согласно закону защиты прав личности. Что скажешь?

ЮнМи задумывается.

— Давай просто попробуем, — начинает уговаривать её ХаНыль, — ты красивая. Фотографирую я хорошо…

— Я — красивая? — перебивая его, спрашивает ЮнМи.

— Да, — с готовностью подтверждает тот, — и фотогеничная. Я сделал на пробу несколько фотографий. Ты хорошо получаешься на снимках. Вот, смотри!

ХаНыль достаёт из папки, которою держит в руках, несколько снимков.

— Хорошо же вышло? — говорит он, показывая фото ЮнМи.

— Да, хорошо, — кивнув, подтверждает та, посмотрев на то, «что там вышло», — мне нравится.

— Вот! — довольно говорит ХаНыль, — Соглашайся! Может, нам выпадет шанс быть замеченными. Если не обоим, то хоть кому-то из нас. Пятьдесят процентов, согласись, это отличный результат по сравнению с нулём. И тебе, считай, ничего делать не нужно для этого. Ты меня порой даже не будешь замечать, когда я буду делать снимки! А потом я буду приносить тебе твои фото и всё. Заявки на выставки и всякие организационные вопросы — за мной.

— Хорошо! Я согласна, — принимает решение ЮнМи, — Но без моего согласия нигде ничего не выставлять! Окей?

— Окей, — кивает парень, — только если к тебе кто-то подойдёт с такой же просьбой, как я, говори, что работаешь только со мною. Окей?

— Окей, — не задумываясь, тоже кивает ЮнМи.

— Договорились, — с удовлетворением в голосе констатирует ХаНыль.

(за разговором ЮнМи и ХаНыля издали наблюдают три школьницы, одновременно разговаривая между собой)

Время действия: вечер

Место действия: школа Кирин. Небольшое помещение с музыкальными инструментами. Барабанная установка, электрогитары, две кряжистые, невысокие чёрные акустические колонки стоящие на полу, стойка на колёсиках с усилителями. Студия группы «Am-kiss». Хозяева студии в данный момент репетируют. В углу комнаты, в синих резиновых перчатках до локтя, присев на корточки, возится ЮнМи. С недовольным лицом сбирая мусор с пола и складывая его в чёрный пакет. Музыканты заканчивают играть фрагмент произведения. Наступает тишина.

— Хён, — обращается барабанщик к СынРи и, имея в виду ЮнМи, спрашивает, — она ещё долго будет там возиться? Я не могу сосредоточиться, глядя на то, как она там ползает.

— Чего меня спрашиваешь? — удивляется в ответ СынРи, — Спроси её сам.

— Не получится, — отвечает барабанщик, — у неё в ушах — беруши и мне придётся вставать. А мне — лень.

— Беруши?! Это зачем они ей?

— Когда она пришла до тебя, она сказала, что шум её нервирует. Поэтому, для общения, ей нужно подавать зрительные сигналы…

— Какие… сигналы?

— Руками размахивать. Или прыгать… Хён, подай ей зрительный сигнал, чтобы она уже убиралась отсюда. Это ведь была твоя идея устроить батл?

СынРи оценивающе оглядывает фигурку в углу.

— А откуда у нас вообще мусор? — спрашивает он, — У нас же убирают?

— Мы накидали, — с гордостью в голосе сообщает барабанщик.

— Вы? Зачем? Я же сказал вам, чтобы вы на неё не наезжали!

— Но хён? Она же — рабыня. Должна же она хоть что-то поделать в этой роли?

— И вы ничего умнее не придумали, кроме как накидать мусора в угол комнаты?

— Ну да… Сложит его обратно в пакет и выкинет. Делов-то. А если её хоть немножко не поэксплуатировать, она нас уважать потом не будет. Да и в школе могут начать говорить, всякое…

Парни некоторое время смотрят на занятую придуманным делом ЮнМи.

— Могли бы и меньше мусора накидать, — говорит СынРи, — она тогда бы быстрее и ушла.

— Сколько было в мешке, столько и вывалили, — ворчливо отзывается бас-гитарист, — ты же не думаешь, что мы по одной обёртке бросали?

СынРи осуждающе качает головой.

— Сами виноваты, — говорит он.

В этот момент, заметив прекращение поступления в пространство звуковых колебаний, ЮнМи оглядывается. Увидев это, СынРи, крутит правой рукой в воздухе, привлекая к себе её внимание.

— Чего, «заводи»? — стянув перчатку с правой руки и вынув из уха затычку, недовольным голосом спрашивает «рабыня».

— Что, «заводи»? — не понимает в ответ СынРи.

— Танкисты так показывают — заводи двигатель, — поясняет ЮнМи.

— Ты откуда знаешь?

— Кино смотрела, сонбе.

— Зачем тебе беруши в ушах? Демонстрируешь, что не уважаешь нашу музыку?

— Всего лишь личные особенности организма, сонбе. Пронзительные звуки вызывают у меня вибрацию оснований костей скелета. Вы издаёте много пронзительных звуков.

Парни переглядываются, принимая решение как реагировать на эти слова. В этот момент дверь в комнату приоткрывается и в образовавшуюся щель протискивается ХаНыль с фотоаппаратом в руках, целясь его объективом в ЮнМи.

— Эй, эй, эй!! — возмущённо кричит ему СынРи, — Ты что творишь?

Не обращая внимания на окрик, ХаНыль делает несколько быстрых снимков и так же молча, как появился, но уже задом, втягивается обратно в дверь, аккуратно закрыв её за собой.

— Это ещё что за? — недоумённо вслух задаёт вопрос СынРи, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Всё в порядке, — говорит ему ЮнМи, — это мой личный фотограф.

— Личный… кто?

— Фотограф, сонбе.

— Фига се! — изумляется бас-гитарист, — Личный фотограф? Мне показалось, или это был Кан ХаНыль?