Ратибор. На арене Кузгара - Александр Фомичев

— Не трухайте, шучу, — Ратибор отмахнулся от Озаника, как от назойливой мухи, ибо тот, замазав целебным бальзамом пару глубоких ранений на груди и плече, вознамерился было пройтись по всем сегодняшним многочисленным царапинам могучего исполина, что молодого богатыря в корне не устраивало. — Я копчиком сверкать не любитель! Ладно, погутарили и будет. Пойду-ка я потрапезничаю, ежели, конечно, титулованные господа не против. А то чего-то после боя на откушать пробило…

* * *

— Что скажешь? — Зелим проводил восхищённо-завистливым взглядом дюжего ратника, отправившегося в обеденный зал, и развернулся к Ельваху. — Найдёшь ему достойных соперников? Игрища будут продолжаться всю неделю, и каждый день против него треба выставлять лучших воинов, что у тебя есть!

— Думаешь, он способен в таком темпе продержаться всю седмицу? — Ельвах скептически поднял левую бровь.

— А ты кумекаешь, что нет? — вопросом на вопрос ответил тысячник. — Ты же видел его сейчас в деле, коли, конечно, не впал затем в беспамятство от потрясения! Каков боец, а⁈ Он невероятен! Лицезрел ли ты, уважаемый, хоть раз в жизни что-нибудь похожее⁈ То, что русич сотворил сегодня, это нечто запредельное! Одного-то льва завалить сталью вострой, ента та ещё задачка, с которой справляются единицы! А уж троих за один заход!.. Никто и никогда такого даже помыслить не мог, что в одиночку подобное возможно! Ратибор с ходу вписал своё имя в историю Кузгара! И очевидно же, он может протянуть до конца игрищ! Но наша задача этого не допустить! В какой-то из дней рыжий вепрь должен окочуриться! Лучше всего, как мне кажется, в последний; очень бы символично и трагично вышло! Публика такое любит…

— Варвар, конечно, впечатлил сегодня, признаю. И это мягко сказано, — хмуро проронил глава стражей Кузгара. — Да только без хоть какого-то передыху любой сдуется, и не особо важно тут, насколько он силён да могуч. Свой предел есть у каждого…

— Вот именно! Таков план! Надобно, чтобы дикарь сдох на песочке в ближайшее время! Желательно, чтоб это произошло на глазах у императора! — нетерпеливо хрюкнул Зелим. — Так что меняй пары, перекраивай расписание, освобождай лучших головотяпов специально под него! Задача поставлена: уморить огнекудрого руса на арене! И тебе её выполнять!

— Он поломал нескольких бриттов сегодня ночью в уборной Кузгара, на третьем ярусе. И посему заслуживает темницы да разбирательства… — угрюмо молвил Ельвах. Смотритель не любил Ратибора за его вспыльчивость и непокорность, но мерзкий приказ замордовать на арене дюжего ратника явно пришёлся главному стражнику не по нутру. После того как могучий русич сдюжил в одну ряшку одолеть иберийцев и львов, симпатии ушлого начальника ристалища пусть и неохотно, но качнулись-таки в сторону «рыжего медведя». Ельвах, где-то в потаённых закромах своей души, был всё же справедливым человеком и храбрым воином, за долгие годы службы в Кузгаре ещё не окончательно запамятовавшим, что такое доблесть, честь и совесть.

— Даже не вздумай его туда посадить и тем самым оградить от игрищ! — нервозно взвился тысячник. — А то я ведь могу поинтересоваться, как эти бесхребетные поломыши вообще оказались минувшей ночкой не на своём этаже, да ещё и с ножами, хотя ношение любого оружия до выхода на арену строго запрещено, не так ли⁈ Да-да, я в курсе ночного происшествия! Не забывай, что приставлен к рыжебокому наблюдателем и должен всё знать, что с ним приключается!.. — Зелим злобно сверкнул на Ельваха карими очами. — Ты меня услышал?

— И прекрасно… — нехотя буркнул в ответ смотритель, с горечью понимая, что деваться ему некуда: придётся подчиниться. Если, конечно, не хочется, чтобы разбирательство проводили уже насчёт него самого. А у Ельваха такого желания отнюдь не имелось.

— Вот и славно! — Зелим довольно осклабился, примирительно хлопнул лысого заправилу по плечу и бросил напоследок: — И не жалей ты его! Тоже мне, сострадатель нашёлся!.. О себе думай всегда в первую очередь!.. Своя корма должна тебя заботить, а не чей-то нахальный рыжий курдюк!

Глава 14

Второй день игрищ

— С двуручной секирой ты дружишь, как, впрочем, и с копьём, это я уже понял, — Ельвах, хитро прищурившись, уставился на Ратибора. — Ну а каков ты на кулаках? Махать-то своими громадными колотушками умеешь, аль сразу за оружие хватаешься в случае грозы?.. Поди, только по прямому назначению руки используешь, то бишь для подтирания своей рыжей задницы?

— Ну почему же «только»? Ещё в носу ковыряюсь регулярно, — брякнул в ответ рыжебородый великан.

— Ну это само собой! — раскатисто рассмеялся глава смотрителей. — Но я, собственно, к чему веду: мы тут с Мехмером, этим ушлым пройдохой… Да ты видел его!.. Ну слышал, по крайней мере, точно! Глашатай наш, что с насеста во время игрищ кукарекает, аки петушок поутру. Оповещает, так сказать, толпу! Вспомнил? Ага, ента Мехмер и есть! Приказ у нас — подбирать тебе соперников посильнее да позлее, уж не серчай. Так вот, подумали мы с ним давеча, посовещались и решили сегодня посмотреть на твои пудовые кулачищи в деле! Против Варда тебя выставим!.. — Ельвах перестал улыбаться и заметно посерьёзнел. — Он из скоттов, дикого племени варваров, обитающего далеко на севере, где-то за Бритундией. Изловили его, когда Вард со своей ватагой разбойников очередную прибрежную ялминскую деревушку разорял. Зверствовали там вовсю, шакалята, то есть грабили, насильничали, издевались, пытали и убивали почём зря! Обычные рыбаки, сам понимаешь, достойного отпора дать им не могли. Причём далеко не первый раз учинили такое непотребство вардовские изверги; не одно загубленное селение на их счету значится. Слава дурная сильно впереди них шла.

Ельвах нахмурился, припоминая невесёлые подробности кровавых похождений вардовской своры, после чего ещё более мрачно продолжил:

— Удивляюсь командующему карательным отрядом; вырезав под корень всю шайку, специально посланные по души этих проклятых головорезов элитные ялминские гвардейцы сдержались и пощадили как раз лишь их главаря Варда, известного насильника, затем продав, в общем-то, за относительно небольшие, по крайней мере, по меркам Нурязима, деньги подсуетившемуся принцу Джушукану. Ялминцы, верно оценив внушительные размерчики звероподобного скотта, позарились на возможный куш и решили не убивать негодяя, а дукатов на нём срубить. Но слегка, конечно, продешевили, ибо брат императора мог выложить злата и поболее… Хотя я бы на месте гвардейцев