Под несчастливой звездой - Анастасия Анфимова

Писец отложил в сторону папирус и удивленно посмотрел на него.

— Ты еще здесь?

— Твой помощник что-то не идет, господин, — просительно улыбнулся Алекс. — Видимо, дело не простое оказалось.

Показался Зесгеб с охапками папирусов.

— Ты не перепутал имя, чужак? — еще издали закричал он.

— Нет, господин, — замотал головой юноша. — Её зовут Анукрис из Абидоса.

— В чем дело? — грозно нахмурил брови начальник.

— За последние полгода к нам из Абидоса не присылали ни одной женщины.

— Как это? — не понял Александр, хлопая глазами.

— Нет у нас твоей женщины! — раздражено пояснил Зесгеб.

— Она не моя, — машинально поправил его юноша.

— Ты хорошо смотрел? — нахмурился Небптах.

— Взгляните сами, господин, — помощник положил на стол папирусные свитки, накрученные на деревянные палочки с выжженными иероглифами на торцах.

— Вот последние сопроводительные росписи из Дома ожиданий Билда. — Нет ни одного похожего имени

Начальник быстро пробежал глазами ровные ряды записей.

— Действительно, — вскинул брови писец.

— Прости мою дерзость, уважаемый господин, — заговорил на тонганский манер Алекс. — Но не могла ли запись как-нибудь затеряться?

Небптах возмущенно фыркнул.

— Ты ничего не понимаешь, чужак!

— Конечно, — легко согласился юноша. — Но только боги не ошибаются.

Писец крякнул и взглянул на помощника.

— Я посмотрю поименные записи, — проговорил тот. — Но это займет некоторое время.

— Не буду вам мешать, господа, — Александр поклонился и направился на знакомую скамейку, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями.

Он почему-то не сомневался, что Айри нет в каменоломнях, и её отправили в другое место. Но куда, и, главное, кто его обманул? Юноша сел, опираясь спиной о глиняную стену Дома камня. Неужели Мерисид? И зачем ей это нужно? Неужели из-за ревности? Но бывшая танцовщица производила впечатление здравомыслящей женщины. Уж она-то должна понимать, что если Алекс обнаружит ложь, то первой заподозрит именно её. И откуда Мерисид могла знать, что он отправится в Уразские каменоломни? Юноша сам решил это в последнюю минуту. Неужели эта женщина смогла так легко его просчитать?

Александр сжал пальцы так, что хрустнули суставы. Выдохнув, он немного успокоился. «Но почему я решил, что соврала именно Мерисид? — подумал он. — Тут дело темное. Надо вернуться и непременно все выяснить».

— Я очень не люблю, когда мне лгут, — тихо проговорил юноша с угрозой в голосе.

День приближался к середине, все сильнее хотелось пить, но он терпеливо ждал. К нему несколько раз подходил караульный солдат, пытаясь завести разговор. Но юноша отвечал так коротко и односложно, что тот, надувшись, уходил во двор Дома людей, где очевидно находил более интересных собеседников. Жажда стала нестерпимой, когда прибежал слуга и попросил его подойти к господину Небптаху.

— На Уразских каменоломнях нет Анукрис из Абидоса, — сурово сказал писец. — Ты обманул нас, чужак!

— Видят боги, я этого не хотел, — извинился Алекс. — Та женщина, что ввела меня в заблуждение, будет наказана. Простите, господа, что занял ваше драгоценное время.

Он встал и поклонился.

— Пусть боги вознаградят вас за доброту и терпение, господин Небптах. А у меня осталось к вам только одно дело.

— Что еще? — нахмурился писец.

— Господин Фуубис говорил о послании к господину Сетиеру?

— Тебе его принесут, — буркнул Небптах, отворачиваясь.

Александр поклонился в последний раз и покинул двор Дома камня.

Вернувшись в усадьбу, он первым делом напился холодной и удивительно вкусной воды из колодца, а потом отправился искать старшую служанку. Но неожиданно наткнулся на Туптаха.

— Ты куда направляешься? — спросил юноша, глядя на кислую физиономию толстяка.

— Молодой господин хочет сходить на гору! — чуть не плача ответил тот. — Не сидится ему дома!

— Сопровождать его — твой долг, — ханжески вздохнул Алекс и поинтересовался. — Ты Матасену не видел?

— На птичнике, — буркнул недовольный слуга. — Иди вон по той дорожке мимо гранатовых деревьев.

На огромном участке, окруженном высоким плетнем, разместилось большое количество водоплавающих пернатых. В середине на высоком столбе красовалась статуэтка какого-то бога с утиным клювом. Важные бело-серые гуси и коричневатые с ярко-синими перьями утки купались в небольшом пруду и толклись у долбленных колод с кормом.

Старшая служанка что-то гневно выговаривала двум женщинам с натруженными руками. Одна из них робко оправдывалась.

Матасена гневно топнула босой ногой, разбрызгивая жирную грязь. Юноша встал в сторонке, терпеливо дожидаясь окончания разноса.

Заметив его, женщина нахмурилась.

— Тебе чего?

— Хочу узнать, где можно выстирать одежду? — с самой располагающей улыбкой спросил Александр. — И нет ли у вас цирюльника? Не люблю ходить с длинными волосами.

— Пойдем, — махнула рукой старшая служанка.

— Тряпье свое выстираешь сам, — сказала она. — Хочешь, иди к озеру, хочешь, бери воду в колодце. Лохань возьмешь на кухонном дворе. Скажешь, я разрешила.

Матасена остановилась и попыталась схватить его за руку, плотоядно облизываясь.

Тот увернулся.

— У тебя есть муж, госпожа.

— И у тебя есть, — губы женщины скривились в блудливой улыбке.

Юноша вздрогнул.

— Ну, не дуйся! Все знают, что ты любовник молодого господина, — старшая служанка хихикнула. — Что тут такого? Вы оба молоды и красивы.

Алекс разжал кулаки.

— Помада размазалась.

— Что? — вскинула брови Матасена.

— Я говорю, помада размазалась.

— Где?

— Вот, — с этими словами он ударил её кончиками пальцев по губам и, не оглядываясь, зашагал на кухонный двор.

Лохань ему выдали по первому требованию. Завернувшись в одеяло, Александр затеял постирушку. Когда одежда почти высохла на жарком солнце, явился усталый и несчастный Туптах.

— И почему мой господин такой неутомимый?! — всхлипнул толстяк, забираясь на лавку. — Он детство вспоминал, а я таскал за ними тяжелую корзину!

— За кем?

— Раамос взял с собой наложницу отца!

— Ого, и тот ему разрешил?

— Конечно, — удивился подобному вопросу слуга и опять стал жаловаться. — Они пили вино, ели пирожки. А мне оставалось только завидовать! С Перхсеба я не встречался ни с одной женщиной!

— Бедный ты, несчастный, — покачал головой юноша. — Как я тебе сочувствую.

— Спасибо, — всхлипнул Туптах. — Ты настоящий друг.