Неистребимый. Трилогия - Сергей Зайцев

– Значит, заказ, – повторила Ксарра задумчиво, продолжая вертеть в пальцах почти опустошённый бокал. Щёлкнула пальцами, подзывая Чена. Тот почти мгновенно материализовался рядом – вежливый, исполнительный старикашка, с неизменным выражением внутреннего достоинства на лице. Ни для кого не было секретом – чтобы обеспечить круглосуточную работу своей забегаловки, Чен был вынужден завести себе кибера-двойника. Более того, старикан не нашёл ничего лучше, как переписать в чип искусственного интеллекта кибера пси-матрицу своего собственного сознания. И иной раз было трудновато понять, кто из них – человек или робот, в данный момент обслуживают посетителей. Лично для Хэнка эта «угадайка» вскоре превратилась в своеобразную игру… Но не сейчас. Сейчас ему было не до игр.

– Давай ещё по одной, Чен, – распорядилась Ксарра, отставив бокал. – И принеси что-нибудь поесть. Что-нибудь этакое… свою утку по-пекински, что ли. На троих. Так и быть, Хэнк, в честь столь неожиданной встречи я сегодня угощаю.

Сдержанно кивнув, Чен молча удалился выполнять заказ.

Хэнк нахмурился. Вот влип. Попробуй ей отказать, не объясняя причин, и тут же пожалеешь. Придётся выкладывать все как есть… Он сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду:

– Извини, Ксарра, но я спешу. Правда спешу. В этой забегаловке мне нужен только сервис-терминал, после чего я испарюсь с такой скоростью, словно меня здесь и не было. Так что придётся вам трескать эту утку вдвоём…

– А-а, так я и думала, – не без сарказма проговорила Ксарра. – То-то ты такой взмыленный сегодня, аж сердце прохватывает от жалости. А ты у нас, оказывается, сам сегодня Большой Чувак с Большими Бабками, а?

– Деньги не слишком большие, но хватит, чтобы смотаться из этого задрипанного района, – угрюмо парировал Хэнк.

– Например, в Осеннюю Рощу? – Ксарра откровенно ухмыльнулась.

В Хэнке против воли начало нарастать раздражение. Резким движением он воткнул окурок в пепельницу. Сейчас эта акула постарается откусить от него кусок. И, по всей видимости, каким-то образом ей это удастся, чтоб она подавилась.

– Если бы… – он старательно отвёл взгляд, понимая, насколько жалко и нелепо сейчас выглядит в глазах этой самодостаточной парочки. Хорошо ещё хоть шелтянин пялится мимо. Хотя, конечно, тоже задевает, когда ты для кого-то – пустое место. – Я не такой крутой, как ты, мне таких заказов никто не предлагает.

– Что-то ты сегодня не слишком откровенен, а?

– Да уж какой есть, Ксарра…

Вернулся Чен с небольшой жаровней. Установив её посреди стола, он отправился за уткой.

Хэнк снова скосил зрачки на таймер лоцмана. Пять минут. Всего пять минут – и его здесь не будет. Чем только их заполнить, эти пять минут… Спокойно, парень, спокойно, не нервничай ты так, а то аж руки дрожат – самому противно…

– Ладно, Хэнк, не дури, здесь все свои. Кто у тебя сейчас посредник?

– Как кто? – Хэнк непонимающе уставился на Ксарру. – Уж тебе-то должно быть известно, что я работаю только с Титу. Ты же сама посредник, а в ваших кругах все обо всех…

– Так ты, что же, ничего не знаешь? – Ксарра недоверчиво хмыкнула. – Хотя, если подумать, вполне в твоём духе – запереться в своей конуре, отгородившись от всяческих новостей. И сколько ж ты дней, скажи на милость, не видел своего приятеля?

– Погоди, ты о чем? Чего я не знаю? – насторожился Хэнк.

– Три дня назад Титу нашли со стилетом в груди. В собственном жилище.

Время словно остановилось. В голове загудело, сердце оборвалось и рухнуло куда-то в пустоту, тело стало ватным и непослушным.

– Как… как это случилось? – Хэнк услышал собственный голос словно бы со стороны – чужой, далёкий и на удивление бесцветный.

Появился Чен. Все также молча, в мёртвой тишине, он водрузил блюдо с нарезанными ломтиками жареной утки на горячую жаровню, расставил посуду и снова удалился.

Проводив его взглядом, Ксарра сдержанно пожала плечами:

– Соповцы пока ничего не могут сказать. Никаких улик, никаких намёков, кто бы это мог сделать. Из жилища ничего не пропало. Такое впечатление, будто Титу решил вдруг свести счёты с жизнью и сам продырявил себя этим стилетом. Как видно, действовали профессионалы.

– Но почему? – Хэнк и сам понимал, что задаёт совершенно глупый и никчёмный вопрос.

– Сперва я думала, что этот мягкотелый лопух кому-то случайно перешёл дорожку, по своей неистребимой наивности полагая, что все люди братья и должны эту самую дорожку друг другу уступать из элементарной вежливости… – Ксарра медленно отхлебнула из своего бокала и преспокойно принялась накладывать себе на тарелку кусочки ароматного птичьего мяса, сдобренного жёлтым соусом с тушёными ростками бамбука. – Может, даже Немету. В нашем кругу такое случается сплошь и рядом…

– Только не с Титу! – Хэнк не осознавал, что кричит в полный голос. – Он был классным посредником. У него никогда не случалось конфликтов. Он умел все улаживать полюбовно!

Ксарра так и замерла с тарелкой в руке, изумлённо вскинув тонкие брови. Даже шелтянин и тот заинтересованно взглянул в его сторону, сразу прошив своими жутковатыми зрачками насквозь и вызвав невольный озноб.

– Ты на меня так орёшь, будто это я его пришила, – медленно, с расстановкой произнесла она почти шёпотом, но именно этот шёпот отрезвляюще подействовал на Хэнка.

Ватная пелена стала медленно рассеиваться.

– А теперь сдаётся мне, – по-прежнему невозмутимо продолжала Ксарра, – все дело именно в последнем заказе, который ты от него получил… С прикрытием у Титу дело всегда обстояло неважно, сам видишь – себя и то уберечь не смог.

Хэнк почувствовал, что уже в состоянии рассуждать. Но лучше ему от этого не стало. Напротив, гораздо хуже. Предположение Ксарры выглядело исключительно верным и безошибочным. Три дня назад… Три дня назад он как раз этот заказ и получил… Вот злободрянь, если они так быстро вычислили Титу, то почему до сих пор не нашли его самого? Неужто бедняга Титу умудрился сохранить в тайне, кому отдал заказ? Слабое утешение. Все равно ведь ищут сообщников… И если найдут… Один труп или парочка – разница небольшая, если та контора так печётся о своих секретах…

Хэнк вдруг ощутил себя таким крошечным, хрупким и уязвимым, будто он – клоп, над которым занесён гигантский палец. Сейчас палец опустится, и от него останется лишь маленькое мокрое пятнышко на полу.

Он вскочил, едва не повалив стул, но от волнения не заметил своей неловкости: