Матадоры войны - Сергей Зверев

– На пол! Бросить оружие и лечь лицом вниз! Руки за голову!

Эльбрус перестал улыбаться. Кто-то из его соратников остался в живых. Может быть, сам Шахриар. Но он проиграл. Эльбрус проигрывать не собирался. Ловко, буквально в два движения, он закрепил динамитный пояс на теле своей пленницы и развернул его таким образом, чтобы взрывной механизм оказался на спине, под рукой у самого Эльбруса. Дуло автомата больно уперлось Пилар между лопаток.

– Лицом вниз! Руки положить на затылок! – раздался за дверью повторный окрик.

– Наш выход, сладенькая, – ласково прошептал на ухо своей пленнице Эльбрус, а затем слегка подтолкнул ее по направлению к выходу. – И не вздумай дергаться. Твоя жизнь висит на волоске.

Пилар не поняла произнесенных на фарси слов, но ей и так было понятно, что делать и как себя вести. Динамитный пояс и приставленный к спине автомат были красноречивее любых слов. Все, что позволила себе девушка, так это машинально запахнуть на груди блузку. Эльбрус хохотнул.

– Разумное решение. А теперь пошли.

Он подвел Пилар к двери, и девушка сама повернула ручку. Эльбрусу даже не пришлось ничего приказывать. Пилар переступила порог столовой. Иранец благоразумно держался за ее спиной, полностью закрывая себя телом заложницы от возможной огневой атаки противника. Глаза Эльбруса метались из стороны в сторону, оценивая ситуацию, но внутренне он оставался при этом совершенно спокоен. Эльбрус верил, что сумеет благополучно выбраться из здания. Все козыри для этого были у него на руках.

18

Первым появление Эльбруса и его заложницы заметила сеньора Диас. Женщина негромко вскрикнула и тут же закрыла рот двумя руками. В такой позе она и замерла. Хосе обернулся, отслеживая направление ее взгляда. Лицо испанца закаменело. Локис поспешно шагнул вперед и встал рядом с напарником. Коренастый в военной форме навел на Эльбруса дуло автомата. Его примеру последовали и двое подчиненных, располагавшихся рядом с лестницей. Остальные бойцы в этот момент были заняты тем, что спешно выводили из здания насмерть перепуганных детей. Большинству из них требовалась немедленная психологическая помощь. Машины и вертолеты, ожидавшие в пределах ста метров от Marнa del Amparo, были готовы доставить сирот в Бадахос…

– Черт возьми! – невольно вырвалось крепкое словечко из уст Альвареса.

Эльбрус засмеялся. Удерживая сеньориту Пилар свободной от оружия рукой за динамитный пояс, он заставлял девушку передвигаться мелкими, почти муравьиными шагами. Как только на их пару обратили внимание присутствующие, иранец и вовсе приказал своей пленнице остановиться. Осторожно выглянул из-за ее плеча.

– Дорогу! – потребовал он на самом ломаном и корявом английском, который когда-либо приходилось слышать Владимиру Локису. Выговор у Эльбруса был просто безобразным. – Пропустите нас, или я взорву эту неверную. Динамита хватит на то, чтобы на воздух взлетели не только мы, но и все этажи здания.

Коренастый сориентировался первым. Он прикинул количество динамита, висевшего на теле заложницы, и понял, что Эльбрус прав. Бандит не блефовал. Военный опустил свой автомат.

– Убрать оружие! – коротко распорядился он, обращаясь к двоим подчиненным у лестницы, а затем, слегка повернув голову, скомандовал остальным: – Продолжайте выводить заложников. Живее!

Перед глазами Локиса все поплыло. Две картинки смешались в единое целое: эта и та, что Владимир видел раньше. Они были практически идентичными. И в том, и в другом случае заложницей была девушка. За ее спиной прятался террорист, готовый от отчаяния на любые действия, лишь бы спасти собственную шкуру. Глаза девушки были полны слез. Ее жизнь целиком и полностью зависела от грамотных действий Локиса и его товарищей по оружию. Либо они сумеют спасти ее, либо нет. Ту девушку Владимиру спасти не удалось. А что, если не удастся и эту?.. Что, если он не оправдает ее надежд?..

Спецназовец попытался отогнать от себя эти сомнения, но получилось не очень удачно. Они лезли в голову снова и снова. Локис моделировал ситуацию. Не должен был этого делать, но моделировал… Он вспомнил все, что говорил ему Хосе. Страх и неуверенность внутри тебя самого… Их нужно изгнать!

– Чего ты хочешь? – спросил коренастый у Эльбруса, и Локис заметил, как рука бойца осторожно потянулась за спину, где к поясу был прикреплен широкий нож.

Заметил это движение и иранец.

– Не дергайся! – выкрикнул он.

Коренастый опустил руку. Его лицо разгладилось и приняло отдаленно доброжелательное выражение. Видно было, что прежде он уже имел опыт ведения переговоров с террористами.

– Успокойся. – Голос бойца звучал ровно и почти убаюкивающе. – Я ничего не делаю. Никто не причинит тебе вреда. Просто скажи, что ты хочешь?

Судя по всему, Эльбрус только говорил по-английски плохо, а понимал отменно. Ему не потребовалось мысленного перевода произнесенных переговорщиком слов.

– Я хочу, чтобы вы нас выпустили.

– Вместе? – уточнил коренастый. – И тебя, и девушку?

– Да. Вместе. У вас есть вертолет?

– Есть.

– Я хочу, чтобы вы доставили его на лужайку прямо перед зданием. С западной стороны. – Эльбрус сделал небольшой шаг в направлении кухни, на мгновение раскрылся, но тут же подтащил к себе и заложницу. Блузка на груди сеньориты Пилар распахнулась. – Мы сядем в вертолет и беспрепятственно улетим. Как только я окажусь в безопасном месте, я отпущу девушку.

Еще один шаг в сторону кухни. Эльбрус выбрал для себя именно этот вариант отхода: минуя кухню, в общий холл, а оттуда через черный ход на улицу. Потому он и требовал, чтобы ему подали вертолет с западной стороны. Локис, наблюдая как за террористом, так и за заложницей, не мог не заметить характерные синяки на теле девушки. Эльбрус бил ее. Бил и насиловал. А что еще он мог делать наедине с Пилар в смежной комнате?

Кровь бросилась в лицо Владимиру. Он должен ее спасти! Должен! На долю девушки за сегодняшнюю ночь и так выпало немало. Напротив, слишком много! Локис не мог допустить повторения той давней истории. Не имел права!.. Он слегка заступил за спину стоящего рядом Хосе и, пользуясь тем, что внимание Эльбруса сосредоточено преимущественно не на нем, а на человеке, с которым террорист вел переговоры, потянулся к НРС-1. В наличии оставалась еще одна «стрелка» с ядом. Если рука Локиса в нужный момент не дрогнет, как дрогнула в прошлой схожей ситуации… А если дрогнет? Нет! К черту эти мысли! К черту неуверенность! Он же профессионал. Значит, и действовать должен исключительно как профессионал. Не позволяя самому себе моделировать ситуацию…

– Я не могу взять на себя ответственность… – протянул коренастый, не спуская с Эльбруса глаз.

– Мне нужен вертолет! – упрямо повторил иранец.

– Я понимаю. Просто… Когда речь идет о заложнице… Отпусти ее, и я гарантирую тебе, что ты сможешь беспрепятственно покинуть здание. Тебя никто не будет задерживать. Я сам распоряжусь о том, чтобы тебе подали вертолет…

Эльбрус расхохотался. Прикрываясь Пилар, он продолжал пятиться к кухне.

– Ты считаешь меня дураком?

– Нет. Я лишь хочу…

Коренастый сделал шаг вперед, но был тут же остановлен окриком Эльбруса:

– Назад!

– Отпусти ее.

В голосе испанца не было приказных интонаций. Он по-прежнему говорил мягко. Он словно просил Эльбруса об одолжении. У Локиса создалось впечатление, что коренастый боец намеренно тянет время. Он ждет чего-то. Чего?..

– Я взорву ее, если вы попробуете приблизиться, – заявил Эльбрус. – Я взорву нас всех. Понятно?

– Да. Понятно, – коренастый кивнул.

Дети уже покинули столовую. В числе последних бойцы вывели воспитателей: Каталину, Марту, затем сеньору Диас. Двое бойцов вынесли находящегося в бессознательном состоянии Шахриара. Уже с порога сеньора Диас обернулась, и ее глаза встретились с глазами Пилар. Взгляд девушки молил о помощи. Но что могла для нее сделать в такой ситуации сеньора Диас? Сейчас от нее ничего не зависело. Это дело мужчин… Взгляд Пилар умолял не оставлять ее одну. Но и здесь женщина была бессильна. Мужчина в военной форме, придерживая ее за локоть, вывел из помещения.

Пилар осталась. Осталась заложницей в руках безумного человека и с мыслью о том, что весь этот кошмар никогда не закончится. Он продолжался слишком долго. Бесконечно… И Эльбрус не собирался ее отпускать.

Локис снял с пояса НРС. Дело оставалось за малым: выстрел. Прицельный выстрел на поражение. Но Владимиру мешала ненависть. Ненависть по отношению к террористу, поступившему таким образом с ни в чем не повинной девушкой. Эта ненависть застилала молодому человеку глаза. А спецназовец не имеет права на эмоции в момент атаки. Эмоции – только помеха. Локис заставил себя успокоиться.

– Звони! – потребовал Эльбрус.

– Куда? – Коренастый действительно затягивал время. Искусственно затягивал.