Загадка Ситтафорда - Агата Кристи

— Да, ерунда! — огрызнулся майор. — Вы просто меня здорово удивили, вот и все.

— Ладно, — беззаботно сказал Ронни. — Мне надо двигать. Пока.

Майор что-то проворчал. Ронни спустился по лестнице.

— Послушайте, а вы не скажете, где это произошло? — по-мальчишески спросил он.

Майор ткнул пальцем в направлении гостиной.

— Можно заглянуть туда?

— Если вам охота! — прорычал майор.

Ронни открыл дверь гостиной. Несколько минут он пробыл там, потом появился.

Майор поднялся по лестнице наверх, а Эванс остался в прихожей. Всей своей статью он походил на сторожевого пса, его маленькие глубоко сидящие глаза следили за Ронни с какой-то злобой.

— Послушайте, — сказал Ронни. — Я думал, пятна крови никогда не выведешь. Думал, сколько ни отмывай их, они все равно остаются. Ах да, ведь его стукнули этой штукой? — Он схватил длинный валик, прислоненный к одной из дверей, задумчиво взвесил его на руке, покачал. — Ничего игрушечка, а? — И несколько раз махнул им по воздуху.

Эванс молчал.

— Ладно, — сказал Ронни, понимая, что молчание не было признаком одобрения. — Лучше я пойду. Боюсь, я был несколько нетактичен, э? — Он кивнул в направлении верхнего этажа. — Да я и забыл, что они были такие приятели. Неразлучные друзья, ведь верно? Ну теперь я уж точно пошел. Простите, если что не так сказал.

Он прошел через прихожую и вышел. Эванс продолжал неподвижно стоять, пока не услышал, как щелкнула задвижка калитки за Гарфилдом. Тогда он поднялся по лестнице и присоединился к Барнэби. Молча пройдя через комнату, он опустился на колени перед ящиком для обуви и продолжил начатое дело.

В половине четвертого они закончили. Один сундук с бельем и одеждой был предназначен для Эванса, другой был перевязан и подготовлен к отправке в приют для сирот моряков. Бумаги и счета были уложены в портфель. Эвансу было отдано распоряжение узнать в местной фирме по перевозке мебели о возможности сдать на хранение спортивный инвентарь и охотничьи трофеи, так как в коттедже майора места для них не было. Поскольку «Орешники» сдавались только с мебелью, других проблем не возникло.

Когда все таким образом было улажено, Эванс кашлянул раз, другой, потом сказал:

— Прошу прощения, сэр, но мне понадобится работа — ухаживать за джентльменом. Такая же, как я выполнял у Кэптена.

— Да, да. Вы можете всякому сказать, что я готов дать рекомендацию. Это вполне удобно.

— Прошу прощения, сэр, это не совсем то, что мне нужно. Ребекка и я, сэр, — мы говорили с ней об этом, — мы хотели бы знать, не возьмете ли вы нас на испытательный срок?..

— Ах вот что! Но ведь я сам себя обслуживаю. А эта — как ее там по имени? — приходит убирать у меня каждый день и кое-что готовит. И это, пожалуй, все, что я могу себе позволить.

— Тут дело не столько в деньгах, сэр, — быстро проговорил Эванс. — Видите ли, сэр, я очень любил Кэптена и.., ну, словом, если бы я вам подошел, как подходил для него, ну это было бы как раз то, если вы меня понимаете.

Майор прокашлялся и отвел взгляд.

— Очень тронут, честное слово. Я.., я подумаю об этом. — И, поспешно удаляясь, он чуть не бегом помчался по улице.

Эванс стоял и смотрел ему вслед. По лицу его блуждала понимающая улыбка.

— Как две капли — он и Кэптен, — пробормотал он. Потом улыбка сменилась озабоченностью.

— Куда это они подевались? — проговорил он. — Странно, надо спросить Ребекку, что она думает.

Глава 24

Инспектор Нарракот обсуждает ситуацию

— Я не очень-то доволен этим делом, сэр, — сказал инспектор Нарракот.

Шеф полиции посмотрел на него вопрошающе.

— Да, — сказал Нарракот. — Не так доволен, как был.

— Вы полагаете, это не тот человек?

— Я не удовлетворен. Видите ли, сначала все работало на одну версию, теперь — на другую.

— Улики против Пирсона остаются ведь те же самые.

— Да, но появилось и множество других улик. Существует другой Пирсон — Брайан. Считая, что нам некого больше искать, я принял на веру заявление, что он в Австралии. Теперь выяснилось, что все это время он был в Англии. По всей вероятности, он прибыл в Англию два месяца назад, не исключено, что на том же пароходе, что и семейство Уиллет. Похоже, что девушка приглянулась ему во время путешествия. Ни с кем из своей семьи по какой-то причине он не общался. Ни брат, ни сестра и представления не имели, что он в Англии. В четверг на прошлой неделе он покинул гостиницу «Ормсби» на площади Рассела и поехал на Паддингтон[33]. С тех пор до ночи с понедельника на вторник, когда на него наткнулся Эндерби, был неизвестно где и сообщить о своем местонахождении отказывается.

— Вы указали ему на всю опасность такого поведения?

— Ответил, что ему наплевать, что не имеет никакого отношения к убийству и это наше дело доказывать противоположное. Сказал, что как он распорядился своим временем — его личное дело и никого не касается. В общем, категорически отказался говорить, где был и что делал.

— Более чем странно, — сказал шеф полиции.

— Да, сэр. Понимаете, нет смысла скрывать: этот тип гораздо подозрительнее, чем тот, первый. Как-то не верится, чтобы Джимми Пирсон мог ударить старика по голове этим валиком. На Брайана Пирсона, по-моему, такое больше похоже. Он горячий, своенравный молодой человек, и получает он точно такую же долю, помните? Да, он приехал сегодня с мистером Эндерби, очень веселый, живой, такой предупредительный, открытый, но это лишь поза. Она не обманет нас, сэр, не обманет!

— Хм, вы считаете?..

— Фактами не подтверждается. Но почему он не откликнулся раньше? О смерти его дяди газеты сообщили в субботу. Брат его был арестован в понедельник. А он не подает никаких признаков жизни. Да он так бы и не объявился, если бы этот газетчик не напоролся на него вчера в полночь в саду Ситтафорда.

— Что же он там делал? Я имею в виду Эндерби.

— Вы знаете, что такое газетчики, — сказал Нарракот. — Вечно что-то высматривают, вынюхивают. Просто жуткий народ!

— Да, они чертовски надоедливы, — согласился шеф. — Хотя, надо сказать, бывают полезны.

— Я предполагаю, молодая леди подбила его на это.

— Молодая леди?

— Да, мисс Эмили Трефусис, — сказал инспектор Нарракот.

— Как же это она догадалась?..

— О, она была в Ситтафорде, все там разузнала. А она, как бы это сказать, тонкая особа, ничего не упустит.

— Как Брайан Пирсон объясняет свое появление там?

— Говорит, приехал в Ситтафорд-хаус повидать свою девушку, мисс Уиллет. Она вышла встретить его, когда все уже спали. Она не хотела, чтобы об этом знала мать. Вот их рассказ. — Голос инспектора Нарракота свидетельствовал о сомнении. — Я считаю, если бы Эндерби не выследил их, Брайан так бы и не обнаружил себя. Он возвратился бы в Австралию и затребовал бы оттуда свою долю наследства.

— Как он, должно быть, проклинает этих вездесущих репортеров! — Легкая усмешка тронула губы шефа полиции.

— Выяснилось и еще кое-что, — продолжал инспектор. — Существует трое Пирсонов. Вы помните: Сильвия Пирсон замужем за Мартином Дерингом — романистом. Он сказал мне, что провел день с американским издателем, а вечером был на так называемом литературном обеде. И вот теперь выясняется, что на обеде-то он не был.

— Кто это сообщил?

— Опять же Эндерби.

— Я думаю, мне следует встретиться с Эндерби, — сказал шеф полиции. — Он, по-видимому, один из активистов этого расследования. Есть в штате «Дейли уайер» способные молодые сотрудники.

— Это, конечно, не очень существенное обстоятельство, — продолжал инспектор. — Тревильян был убит до шести часов, и где Деринг провел вечер, в общем-то, не имеет значения. Но зачем он солгал? Мне это не нравится, сэр.

— Да, — согласился шеф. — Кажется, в этом особой необходимости не было.

— Это заставляет думать, что и другие его сведения ложны. И я допускаю, что Деринг мог выехать с Паддингтона поездом двенадцать десять, приехать в Экземптон где-то после пяти, убить старика, сесть на поезд шесть десять и быть дома около полуночи. Во всяком случае, следует это проверить, сэр. Надо выяснить также и его финансовое положение, узнать, не испытывал ли он денежных затруднений. Ну а деньги, которые получила бы его жена, — он бы завладел ими, я вас уверяю. Стоит только взглянуть на нее, чтобы понять это. Остается одно — установить, достоверны ли его другие показания.

— Да, дело необычное, — заключил шеф полиции. — Но все же я считаю, что улики против Пирсона достаточно весомы. Вы, я вижу, со мной не согласны. Вам кажется, что вы совершили ошибку, задержав Пирсона.

— С уликами все в порядке, — согласился инспектор Нарракот, — косвенные там и все прочее. Любой присяжный признает его виновным. И все-таки вы правы, я не вижу в нем убийцы.

— И его девица активно действует, — заметил шеф.

— Мисс Трефусис? Да, это верно… И ни единого промаха. Просто замечательная особа. И полна решимости спасти его. Она приспособила этого журналиста — Эндерби и, будьте уверены, использует его как следует. Она, правда, слишком хороша для этого Джеймса Пирсона. Я бы не назвал его мужчиной с характером, разве только внешне привлекателен.