Я не знаю тебя! - Василиса Васильева

— Да вот так! Хотел заманить подальше в квартиру, а цветок упал…

— Пошли, посмотрим по камерам, — хмыкнул он.

Дойдя до террасы, Гор плюхнулся на барный стул всей своей немалой массой.

— Ну вот, — его пальцы запорхали по клавишам и вывели сносную картинку на экран. — Я тут немного похимичил и подключился к местным камерам.

— Кто бы сомневался, — похлопал друга по плечу.

— А то! Мы и не так могём, — друг засмеялся, одновременно проверяя поочерёдно камеры.

После долгого просмотра всех имеющихся камер, так и не поняли, куда же девался хрен в чёрном. Вот он выбежал из квартиры и заскочил в лифт, который, к слову, стоял открытый и ждал его. Лифт не останавливался и он не выходил из него. Я рвал и метал, зная, что спугнул, и одновременно был рад такому исходу.

Зазвонивший телефон отвлёк от раздумий. Схватил трубку и рявкнул:

— Да!

— Я тоже рад тебя слышать, сынок, — отозвался отец. — Мы уже у тебя в офисе, ты скоро?

— Буду минут через тридцать, — и, отключив вызов, бросил его в карман пиджака.

— Родители? — сочувственно спросил друг.

— Да, приехали в гости, вернее, я их позвал, хочу их с Камиллой познакомить.

— Ну, дерзай! — ухмылка не сходила с лица Гора. — И мы тоже хотели тебя в гости позвать, — стушевался друг.

— Та-а-а-ак! — протянул я. — Кто это “мы”? Неужели непробиваемая гора нашла себе тихий ручей?

— Не только же тебе детей заводить и за бабами приглядывать…

— Так вы еще и беременны? — и тут меня практически осенило. — А не Настюха ли твоя избранница? А, друг мой?

— Даже если и так, то что? — окрысился на меня Пашка. Напрягся весь, будто собирался мне влепить в любой момент.

— Паш, ты не горячись! Я рад за сестру! Только вот почему она сама мне не сказала? Приходила же на прошлой неделе.

— Потому и не сказала, что не жили вместе, — Гор вздохнул. — И вообще, мы вчера расписались. Настя так визжала, что, думал, убьёт ненароком.

— Что ты сделал? — глаза мои полезли на лоб. Чтобы моя взбалмошная сестрёнка метр с кепкой в прыжке и чуть не убила… Да она воробей желторотый! Хотя на Пашку поглядывала с интересом лет с пятнадцати, это я помню.

— Ничего такого, просто принёс в ЗАГС, и нас расписали, — пожал он плечами в своей манере.

— Как принёс? — заржал я.

— Как-как? На плече, поймал у института и привёз.

— Она тебе этого не простит! — я уже покатывался со смеху, держась за живот. — Уж я-то знаю мелкую.

— Угу, — друг потёр, видимо, ушибленный бок. — И я уже знаю…

— Ну да ладно! — хлопнул я по плечу со всей дури друга. — Это ваши дела, но Настю в обиду не дам.

— Да знаю я, — поморщился Гор. — Башку снесёшь, твоя же любимая фраза.

Вот так, препираясь, закончили все дела в квартире у Маргариты. Даже цветок поставили на место и, распрощавшись, поехали каждый в свою сторону.

Глава 18

Зайдя в приёмную, увидел хмурую Маргариту. Она на меня так глянула, что я сразу понял — маман отчудила и тут. Моя родительница сидела в позе королевы и бросала надменные взгляды на мою помощницу.

Когда спросил у Риты, где Ками, она с таким видом выплюнула слова, что я побоялся за свою мать. Как ребёнок может мешать? Тем более, она не знает, чей он. Но по телефону рассказывать о таком я не мог. А родители отдыхали, поэтому я был зол сейчас на всех. Но Марго явно не дала в обиду дочь, я в ней не сомневаюсь!

— Мама! — заорал я. А она только пожала губы и последовала за отцом в кабинет.

Сев на диванчик, мать пыталась убить меня взглядом.

— И что у тебя такого срочного, что я практически с самолёта должна тебя ждать?

Я толстокожий носорог, и на нападки Киры Львовны не реагирую лет с шестнадцати.

— Потому что я хотел познакомить вас со своей дочерью.

— Виталик, не верь! Это секретутка хочет тебя облопошить! — взвилась она.

— Кира, сядь! — наконец-то у отца голос прорезался. Он безумно любит маму и практически всё спускает ей с рук. — Виталий, объясни!

— Камилла моя дочь. О её существовании я не знал десять лет. Сюзанна только потому, что выходит замуж, отправила ребёнка к матери, и согласна отказаться от неё в мою пользу.

— Сын! — визгливые нотки в голосе матери меня неимоверно бесили, но что поделать, родителей не выбирают. — Она даже на тебя не похожа! — мать топнула ногой от досады.

— Мама! Я предупреждаю первый и последний раз! С внучкой налаживать отношения будешь сама.

Я вкратце рассказал историю, как Ками появилась у меня, и каким затравленным ребёнком была.

Мама охала и ахала, хотя я знал — всё это напускное. Отец отреагировал нейтрально.

Маргарита, постучавшись, зашла с гордым видом сообщить, что Ками не желает идти, и попросила самому забрать ребёнка, даже не взглянув в сторону моих предков. Да и это понятно, она прикипела к моей дочери.

Проходя мимо матери, глянул на неё таким взглядом, что её должно было пронять с первого раза. Малышка сидела за столом, и её глазёнки бегали, она явно чувствовала себя не в своей тарелке.

Протянул руку и позвал знакомиться с моими родителями, пообещав ещё раз её не давать её в обиду. А когда Камилла сказала, что мама отчитывала Маргариту, мне совсем не по себе стало.

— Папа, мама, знакомьтесь, это ваша внучка, Камилла, — мама фыркнула, отец её схватил за руку и сжал так, что она подпрыгнула, шипя.

Ками хотела вжаться в меня, я положил ей руки на плечи и ободряюще поглаживал, даря защиту.

— Приятно познакомиться, — очень тихо отозвалась она.

— Мне тоже, — отец протянул руку, но Ками вела себя настороженно и не подходила.

Мама сидела, как богиня Геката, и даже не улыбнулась. Вот откуда в ней столько злости? Отец незаметно ткнул её сапог носом своих ботинок, призывая к действию, но мама даже бровью не повела.

Я легонько подтолкнул малышку к отцу. Пусть хоть с одним родственником пообщается.

Если честно, я не строил никаких иллюзий по поводы матери, но вдруг бы её сердце дрогнуло при виде внучки. Не судьба!

— Камилла Витальевна Розенблюм, — наконец-то ожила дочь и ответила на рукопожатие.

— Розенблюм? — взвилась мать. — Эта…

— Кира! — отец натурально взревел. — Замолчи сейчас же!

— Ками, побудь, пожалуйста, с Маргаритой, — улыбнулся я дочери.

— Хорошо, — она начала пятиться назад и выскочила из кабинета как чертёнок из табакерки.

— Почему ты меня