Дислексия - Олонцева Татьяна

ГОЛОС. А ночью знаешь, какая луна?!

ГОЛОС. Да при чем здесь луна! Понимаете, если бы темно было, они, может, не пришли бы, потому что на ощупь надо брать бутылки со стаканами. А так она освещается, пей да гуляй! Танцы можно устраивать. Мне говорят: ты осторожней будь, а то запустят тебе какую-нибудь гранату шпионы.

ГОЛОС. Недавно я вот сидел на лавочке. Ну утром я выхожу, немножко загораю, рано утром, часов в восемь, никого нет, голубей покормил, сижу. И вот какой-то школьник с фотоаппаратом прям вот мой балкон сфотографировал и побежал дальше. Я такого никогда не видел. Видимо, будет сдавать куда-то фотографию.

ГОЛОС. Странные люди…

ГОЛОС. Да нормальные люди… нормальные.

ГОЛОС. Люди обычные здесь. Но какие-то подавленные.

ГОЛОС. Обиженные, замкнутые, не остановятся, не расскажут.

ГОЛОС. Очень много недовольных, обиженных жизнью.

ГОЛОС. Люди в общем-то хорошие, но было одно время, пенсионеров ходили обманывали, забирали у них пенсии.

ГОЛОС. Вы что, бедные все, бедняки, но при этом дружелюбные.

ГОЛОС. Много женщин, но в России, наверное, так везде.

ГОЛОС. Много узбеков, приезжих. Им здесь нравится.

ГОЛОС. Дети их в нашу школу ходят, одна в платке все время, я смотрела за ней, но ничего вроде, тихая.

ГОЛОС. Дудиново — это просторы, а не люди, у нас тут Сибирь, живи — не хочу.

ГОЛОС. Какие люди, я ухожу в пять утра и прихожу поздно, бегом до автобуса и обратно.

ГОЛОС. Своеобразные люди, я бы сказала. Но все равно все сами по себе, раньше всей улицей гуляли, когда еще совхоз был.

ГОЛОС. Есть тут одни, целое семейство, они как Люксембург и Берлин. С большими амбициями и маленькими сами знаете чем. Потому что зажрались, вот что скажу.

ГОЛОС. А я вообще из другого города. Мне тут Финского залива не хватает. Тут люди более грубые. Хотел помочь старушке в магазине, у нее сумка была тяжелая, а она посмотрела на меня так и говорит: я сама справлюсь.

ГОЛОС. Пятьдесят на пятьдесят. Люди везде одинаковые, это мы с вами разные.

ГОЛОС. Мы думали, он придурок.

ГОЛОС. Короче, он застывает. Его спрашивают, а он встает и всё, не шевелится и не реагирует, уходит в свои ассоциации.

ГОЛОС. Вы че, у него эпилепсия.

ГОЛОС. Он глазами погружается внутрь и ни на что не реагирует.

ГОЛОС. Тупенький.

ГОЛОС. Дединсайдер.

ГОЛОС. Ну стремно с ним общаться, но мы и не пробовали!

ГОЛОС. Я офигел: он взял и написал эту пьесу. Сам.

ГОЛОС. Мы вообще не думали, что все получится. Она кинула нас, сбежала. Дальше сами, ребятки, пока-пока.

ГОЛОС. Главное, сама все затеяла, никто ее не просил.

ГОЛОС. А он собрал все наши записи, она ему, видимо, выслала, и расшифровал, получилось во, круто.

ГОЛОС. Респект чуваку, я не ожидала.

ГОЛОС. А он ничего так, я в ВК с ним задружилась, у него там картинки прикольные.

ГОЛОС. Я и лайкнула. А потом понеслось.

ГОЛОС. А даже хорошо, что ничего не понятно. Живенько. Ну как в жизни.

ГОЛОС. Нормально получилось, для первого раза сойдет.

ГОЛОС. Даже Нинель Иосифовна смеялась.

ГОЛОС. А директорша такая встала сначала, мы думали, ну все, а она ничего, села, дала доиграть. Хоть за это спасибо.

Герои

Саня стоит у окна в своем кабинете. Как будто реальность там, за окном, а она здесь. Здесь она чувствует себя чужой, в этой школе, в этих стенах, в сельском пейзаже. Но и там она тоже никто, в мире больших городов, старых друзей, их размеренных дней, жадных приобретений.

Она смотрит из окна, как смотрит камера. Это технический глаз. Квадратные дома, люди в странных ракурсах. Ракурсы технического взгляда.

Саня стоит у окна и раздражается, когда рядом встает Наталья Власовна.

Долго вас не было, говорит она, как здоровье вашей… Она делает паузу. Родственницы.

Уже все, отвечает Саня.

Да вы что, ковид?

Онкология.

Ой, говорит Наталья Власовна, конец февраля, разводит она руками. Как будто причина в этом: в феврале или погоде.

Звенит звонок, влетает шестой «А».

Саня слышит сто вопросов, обращенных к ней: где вы были, как ваше настроение, как вы отдохнули, вы больше не уйдете, почему вы вернулись.

На Саню надвигается мягкое теплое облако, ему неважно, что у Сани технический ракурс. Оно просто приходит и обволакивает собой, человеческим даром. Облако добра и витальности, детских голосов, внимательных глаз. Что мне с этим делать, думает Саня, а сама уже улыбается, впервые за месяц.

По программе у них древнегреческие мифы, боги, герои, Гомер.

Как вы думаете, все это было на самом деле? — спрашивает Саня.

Раз написано в древних книгах, значит, так все и было, они были голые и красивые, говорит умница Дуня.

Голые и красивые, повторяет Саня и снова улыбается. Каких героев вы знаете?

Геракл.

Да, хорошо.

Бэтмен.

Еще.

Илья Муромец.

Согласна.

Баба-яга.

Прекрасная героиня.

Человек Руки-ножницы.

Это откуда?

Героем может стать любой.

Точно. А зачем нужно становиться героем?

Чтобы тебя все любили.

Прославиться и разбогатеть.

А я не хочу быть героем, это глупо.

Почему?

Не знаю, мне и так хорошо.

Лучше быть антигероем, они круче и популярнее.

А учителя — герои?

Герои, они много работают.

Да, у них нервы, как у героев.

Какие у них нервы?

Вспыльчивые, это мы их доводим.

А я героиня? — спрашивает Саня.

Они сначала молчат, а потом: вы тоже иногда кричите, в том году вы кричали.

Мне жаль, говорит Саня, я хочу измениться. А вы хотите стать героями?

На перемене заходит Ада Викторовна.

Ну все, началось, вот написали, смотрите, говорит она и показывает Сане телефон.

Что началось? — спрашивает Саня.

У меня родственники живут в Донецке, вот написали, видите, проклинают нас.

Саня не понимает.

Саня до вечера не понимает, что происходит, а потом открывает «Медузу»[5].

Саня целыми днями читает новости в телеграме, не может остановиться, не может поверить.

Через неделю Вера Павловна пишет в чат: КОЛЛЕГИ, ЗАВОДИМ ТЕЛЕГРАМ, ВАТСАП ВОТ-ВОТ ЗАПРЕТЯТ.

В Санином телефоне появляется еще один чат. И еще один. И еще. И когда появляется еще, можно уже не считать.

Во вторник Саня приезжает ко второму уроку.

В учительской Евгения Евгеньевна говорит: на четвертом уроке все преподаватели должны включить запись трансляции, ссылку вам дадут.

Какой трансляции?

Детям будут объяснять, что сейчас происходит. Вы за наших? — спрашивает она.

Восьмой «А» стоит в коридоре, Саня открывает кабинет, все налетают на нее.

Ну, выглядите вы получше, говорит им Саня.

Мы вообще лучшие! — кричит Осипова.

Согласна, отвечает Саня.

А почему вы… — начинает Настя, но Анжей толкает ее в бок, и Настя не заканчивает фразу. Ой, говорит она, ладно. Но мы на вас обиделись, не выдерживает Настя.

Я знаю, отвечает Саня.

Поговорим о фейкчекинге, это последнее, что я хочу дать вам перед информационной атакой.

Саня загружает презентацию от Geek Teachers.

Не всегда можно определить, факт перед вами или фейк, говорит она. Давайте посмотрим, какие есть способы распознавания.

«Поверить или проверить», говорит первый слайд.

Кто что об этом думает? — спрашивает Саня.

На четвертом уроке в Санин кабинет приходит Вера Павловна.

Я у вас посижу? — спрашивает она.

Саня не может ей отказать, не может сказать, что никакую трансляцию она включать не будет, Саня знает, что Вера Павловна знает, поэтому она и пришла.

Вера Павловна подходит к проектору и загружает трансляцию.

Саня стоит в углу. Как провинившийся Иванов. Как избитый Анжей. Как отчисленный Беляков. Как растерянная Харитонова. Она стоит, как все ее ученики, все ее антигерои, и чувствует себя каждым из них.