Вышел месяц из тумана… - Арлидж Мэтью

Кэролайн сползла на пол. Лишь теперь она в полной мере осознала безнадежность своего положения. Она осталась жива, но ее жизнь больше ей не принадлежит. Бесконечный ужас, в тисках которого она отныне обречена существовать, сводил на нет победу над Мартиной. Бросив пистолет в мусорное ведро, Кэролайн позвонила в полицию и призналась в убийстве.

Хелен смотрела на Кэролайн, только что путано изложившую свою кошмарную историю. Кэролайн не сомневалась, что ее арестуют. Более того, она этого желала. И, похоже, расстроилась, когда Хелен сказала, что обвинений ей скорее всего не предъявят – если, конечно, ее рассказ получит фактическое подтверждение. И если она даст обещание хранить случившееся в тайне. Кэролайн отвела их в заброшенный дом. Его владелец разорился в годы экономического кризиса, и дом пришел в запустение. Над телом Мартины уже успели поработать крысы и мухи. Смрад в подвале стоял страшный, но Хелен, преодолевая рвотную судорогу, спустилась и осмотрела место преступления своими глазами.

Чего она ждала? Прозрения? Она и надеялась, и боялась, что узнает жертву (тогда расследование получило бы новый толчок), но сразу поняла, что никогда не встречалась с убитой девушкой. Откровенно говоря, Мартина мало чем отличалась от армии накачанных силиконом проституток, которые обычно заканчивают жизнь в канаве. Почему убийца выбрала именно ее?

Кэролайн рассказала все, что знала о Син, в том числе отметив цвет волос – рыжеватый или золотисто-каштановый. Кэролайн подробно описала шалости, каким они с Мартиной предавались по просьбе клиентки. Нет, физических контактов с похитительницей у них не было. Встречи проходили в машине убийцы.

– Как она с вами связывалась?

– Через интернет. Мартина вела свой веб-сайт. Син присылала сообщения на него.

Этот след они, конечно, проверят: вдруг электронное письмо выведет на IP-адрес. Впрочем, Хелен сильно в этом сомневалась. Выстроив почти совершенную защиту, убийца вряд ли допустит такую ошибку. И Хелен вновь сосредоточила внимание на жертвах.

В биографии Кэролайн ничего выдающегося не просматривалось. В шестнадцать лет она ушла из дому, спасаясь от домогательств деда, настырного и не желавшего слышать ее категорическое «нет». Сначала она просто «кидала» доверчивых клиентов – брала деньги и убегала, – пока на ее пути не попался тот, кто умел бегать быстрее. Несколько дней она провалялась дома, после чего сделала Манчестеру ручкой и рванула на юг. Сначала в Бирмингем, потом в Лондон. Так добралась и до Саутгемптона. Одним словом, она была обыкновенной проституткой. Преданной родными, получившей немало пинков от жизни, выживающей за счет хитрости. Печальная, но ничем не примечательная история. Может быть, более важная роль отводилась Мартине? Или их обеих выбрали наугад? Из этой парочки наибольший интерес представляла именно Мартина. По крайней мере, представляла бы, если бы удалось узнать о ней хоть что-то. Она приехала в Саутгемптон пару месяцев назад. Ни друзей, ни семьи, ни карточки социального страхования. Чистый лист. Что само по себе любопытно.

Хелен разговаривала с Кэролайн с глазу на глаз. Согласно инструкции, при допросе должен присутствовать кто-нибудь еще, но Хелен было не до инструкций. Она не могла допустить еще одной утечки. Беседа подходила к концу, когда пришла горячая новость. Наконец-то появился шанс выяснить, кто предавал их все это время.

Объявилась Микери.

Организм требовал алкоголя. Последние два дня были для него сущим мучением. Сейчас его тело, мозг и душа жаждали спиртного. Первый глоток – самый желанный; не нужно быть пьяницей, чтобы это знать… Он изо всех сил боролся со стремлением дойти до ближайшего паба.

Она его оттолкнула. Почему? Не потому ли, что он слабак? Он разоткровенничался с Хелен – тогда это вышло само собой, – но сейчас она, наверное, презирает его за эту дурацкую искренность. И уже сожалеет, что переспала с ним… А может, дело в чем-то другом?

Он не виделся ни с Чарли, ни с Хелен уже несколько дней. Их либо не было в участке, либо они запирались в комнате для допросов. Между ними как будто кошка пробежала (Хелен и в лучшие времена не миндальничала с Чарли). Что-то происходило. Но с Чарли Хелен по крайней мере общалась – в отличие от него.

Было уже поздно, но Марк знал, что Чарли никогда не пропускает тренировки по боксу в полицейском спортзале. Уверенный, что она придет на занятия, даже если небеса обрушатся на землю, он слонялся по парковке у спортзала, привлекая любопытные взгляды прохожих.

Вот и она. Марк бросился наперерез Чарли, окликнув ее по имени. Та чуть замедлила шаг. Уж не испугалась ли? Тянет время, решая, что предпринять? Да какая разница, подумал Марк, переходя прямо к делу.

– Извини, Чарли, но я должен знать, что происходит. В чем я провинился?

Она ответила после короткой паузы:

– Не знаю, Марк. Хелен сейчас ко всем придирается. Знала бы, сказала, честное слово.

Она запнулась – слов произнесено было много, смысла в них – мало. Марк понял, что Чарли лжет: притворщица из нее была так себе. Но откуда такая скрытность? Они с Чарли всегда ладили, даже дружили. Что такого наговорила ей о нем Хелен?

– Пожалуйста, Чарли. Я должен знать, в чем меня обвиняют. Эта работа – все, что у меня есть. Если я ее потеряю, то больше никогда не увижу Элси. Для меня это будет конец. Если ты хоть что-то слышала…

Она отрицательно замотала головой, избегая смотреть ему в глаза. Марк не стал ее задерживать (здравый смысл возобладал над растущим гневом) и в полнейшей панике вернулся в участок. Куда ни пойди – везде одно и то же, но безопаснее все-таки оставаться в участке. Меньше соблазнов. Так он и сидел за столом, вспоминая всю свою жизнь, когда зазвонил телефон.

– Просто подумал, тебе будет интересно, – сказал в трубку Джим Гривс. – Она – это не она, а он.

– Не понял…

– Мартина, проститутка. Она раньше точно была парнем – на этот счет двух мнений быть не может. Похоже, операцию он сделал пару-тройку лет назад… Судя по состоянию задницы, он и раньше трудился на этой ниве, только с другой клиентурой. На твоем месте я бы проверил это направление.

Итак, Мартина родилась мальчиком. Марк тотчас же повеселел – то была искорка, способная, дай ей разгореться, растопить заледенелое сердце Хелен. Он снова в игре.

– Два блока «Мальборо голд», пожалуйста.

Хелен знала, что курит слишком много. Но перед разговором с Микери ей необходимо было собраться с мыслями, а ничто так не помогало концентрации внимания, как сигарета. Хозяин табачной лавки снял с полки две белые с золотом коробки. Бросил на прилавок и равнодушным голосом назвал совершенно запредельную цену.

– Позвольте, я заплачу.

Эмилия Гаранита. Очередная засада. «Теряю хватку, – подумала Хелен. – А эта нахалка ничего не стесняется».

– Не нужно, – сказала Хелен, вкладывая в протянутую руку десятифунтовую банкноту.

Продавец открыто пялился на Эмилию. Узнал по фотографиям в газете или изумился изуродованному лицу? На краткое мгновение Хелен даже пожалела противницу.

– Как поживаете, Эмилия? Выглядите неплохо.

– Все тип-топ. Я вот о вас беспокоюсь. Как вы справляетесь с расследованием сразу трех убийств?

– Как я уже говорила раньше, смерть Бена Холланда была несчастным…

– Сэм Фишер, Бен Холланд, Мартина Робинс. Все трое убиты. Для Саутгемптона – случай беспрецедентный. Все убийства необычные, тела обнаружены в глухих местах. Так с чем же мы имеем дело?

В руке Эмилия держала диктофон – наверное, рассчитывала поймать инспектора на растерянности или – как знать? – надеялась унизить. Хелен, наслаждаясь минутой, посмотрела ей прямо в глаза и отчетливо произнесла:

– Домыслы чистой воды. Впрочем, Эмилия, возможно, скоро кое-что будет и для вас. Мы произвели задержание, и задержанный охотно сотрудничает со следствием. Можете это напечатать, если хотите. Заметьте, я говорю не о предположении, а о фактах. Вы ведь еще публикуете факты?