Раиет - Тилли Коул

— Борись с этим, — также приказал он.

Взгляд Валентина чуть не выпотрошил его на месте.

— Я — убийца! — прошипел он. Его шея напряглась от усилий, которые он прилагал, чтобы не убить нас. — Я — чертов убийца!

На этот раз ни я, ни Заал не произнесли ни слова. Если Валентин должен стоять рядом с нами как будущий король Братвы, если он хочет остаться и строить наше братство, непревзойденное и внушающее страх, то ему придется научиться побеждать свой инстинкт убийцы.

Заал шагнул ближе к Валентину, а тот в свою очередь оскалил зубы.

— Ради Зои, — сказал он.

Эти слова сразу же подействовали на нашего брата. Валентин замер. Он выдержал взгляд Заала, а Заал выдержал взгляд Валентина.

Шли минуты, и ярость в Валентине постепенно закипала. Это было тяжело для изуродованного русского. Он всегда был зол, всегда полон боли.

Мы стояли молча, затем я сказал:

— Чтобы быть бойцом, ты должен знать, как сдерживать свою ярость. Ты должен использовать эти знания, чтобы подпитывать свою потребность убивать, но сдерживать ее достаточно, чтобы не позволять ей ослепить себя.

— Я — не боец, — отрезал Валентин. — Я — чертов мучитель. Я — убийца. Я не танцую на ринге для развлечений. Я медленно причиняю боль, пока жертвы не начинают кричать.

Заал отступил назад. Я знал, что он сделал это для того, чтобы дистанцироваться от мужчины, который владел сердцем его сестры. Мужчины, который, прежде чем полюбить Зою, мучил ее. Причинял боль, о которой только что вдохновенно говорил.

Грудь Валентина опускалась и поднималась, пока он пытался взять себя в руки. Я повернулся к Заалу, чтобы поговорить с ним, но в этот момент через заднюю дверь Подземелья вбежал Виктор.

Проходя мимо нас, он положил руку на дверь кабинета. Мой отец и Кирилл вышли из него и направились к рингу, на котором мы тренировались. Виктор остановился, пытаясь отдышаться.

— Что? — спросил Кирилл, поправляя запонки на рубашке.

Его взгляд переместился на Валентина, и я заметил вспышку гордости, которую он испытывал за нашего нового брата. Валентин был монстром из ночных кошмаров. А теперь он стал потенциальным Красным Королем Братвы. Мой тесть не мог дождаться того дня, когда он сможет представить новый состав Братва/Костава другим криминальным авторитетам Нью-Йорка.

Он точно знал, что мы втроем будем вызывать у окружающих чистый страх.

Виктор глубоко вздохнул, и, глядя мне прямо в глаза, сказал:

— Я знаю, как мы попадем в Яму.

В тот момент, когда его слова достигли моих ушей, сердце начало громко стучать в груди.

— Как? — поинтересовался я.

Заал встал по правую сторону от меня; Валентин, также жаждущий услышать моего старого тренера, встал по левую руку от меня.

Виктор, окинув нас троих взглядом, объяснил:

— Я только что узнал от своего связного в Грузии, что Арзиани собирается провести турнир по смертельным боям в Кровавой Яме. Он проводит регулярные бои, и у него есть группа чемпионов, которых невозможно победить. Инвесторы, криминальные авторитеты, которые регулярно ездят туда, чтобы делать ставки на бои, выставляя на спарринги своих бойцов против его, были разочарованы тем, что бойцы Арзиани никогда не проигрывают. Чтобы доказать, что Арзиани не фальсифицирует свои бои, он предоставляет другим ГУЛАГам, в которые он инвестирует деньги, и боссам за пределами его сети шанс натравить их бойцов на своих чемпионов. Это итоговый турнир.

Виктор взглянул на Кирилла и Ивана, затем сделал акцент.

— Большие ставки. Приз, который можно выиграть, исчисляется десятками миллионов.

— Но как мы туда попадем? — спросил я в недоумении.

Виктор нервно перевел свой взгляд с моего отца на Пахана. Мой отец нахмурился, но ответил на мой вопрос:

— Каждый ГУЛАГ может выставить трех чемпионов для участия в турнире, — он сглотнул. — Со мной связался старый коллега, чтобы спросить о моих бойцах, которых я хотел бы выставить.

Чистый адреналин хлынул по моему телу. Меня одолела дрожь, я шагнул вперед и спросил:

— Ты ведь согласился, да?

Виктор медленно кивнул.

— Да, но что еще лучше… — он сделал паузу, — мой контакт: он и его три брата работают на Арзиани. Его братья — охранники в яме.

Валентин стал раскачиваться рядом со мной, шипя:

— Призраки.

Виктор побледнел, но отрицательно покачал головой.

— Нет. Их заставили работать там, чтобы погасить карточный долг их отца. Так же, как и меня в свое время. — Виктор снова посмотрел на меня. — Только Абель возвращает долг в качестве водителя, как и я когда-то. Он рассказал мне, что из-за того, что он не смог вовремя выплатить деньги, они забрали и его братьев. Они сделали их Призраками и заставили Абеля перейти в их офицерские ряды.

В глазах Виктора вспыхнуло возбуждение.

— Они все ненавидят Господина Арзиани и хотят уйти. Я уверен, что они смогут помочь нам, как только мы окажемся внутри, и, если мы сделаем так, чтобы это стоило их усилий…

Виктор замолчал, затем, бросив разочарованный взгляд на Валентина, добавил:

— Не все охранники верят в дело Арзиани. На самом деле Абель сказал мне, что добрых тридцать процентов или даже больше находятся там, выплачивая долг — их собственный или кого-то из членов семьи.

— Значит это наш путь внутрь? — уточнил я, скрестив руки на груди. — Мы пойдем туда в качестве бойцов. — Я оглянулся на Валентина и Заала. — Мы будем сражаться в турнире и искать возможность убить Арзиани изнутри.

— Мы не сможем войти туда другим путем, — ответил Виктор.

Валентин переминался с ноги на ногу, стоя рядом со мной; казалось, что новая энергия заполнила его вены.

— Он прав. Сами в яму мы попасть не сможем. — Он посмотрел на меня, и в ответ я увидел сияние его жажды крови. — Но мы можем драться. Мы можем войти туда как бойцы ГУЛАГа.

— Ты — не боец, — сказал Заал, стоя позади нас.

Когда я оглянулся, Заал нахмурился. Он свирепо смотрел на Валентина. Валентин же закипал на месте, смотря в ответ.

— Я, бл*дь, умею драться, — огрызнулся Валентин.

Заал вышел вперед и указал на меня.

— Лука был чемпионом своего ГУЛАГа. Я был подопытным Джахуа. Мы такие же бойцы, как и те, что в яме.