Мафия Стелленбоша. Внутри клуба миллиардеров - Питер дю Туа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он говорит, что за все годы его работы в частной больничной индустрии ни Министерство здравоохранения, ни правительство не протянули частному сектору руку помощи. Он отвергает утверждение правительства о том, что этот сектор частично субсидируется государством, говоря, что индивидуальные налоговые льготы слишком малы, чтобы их можно было считать существенными. Частное здравоохранение снимает нагрузку с государственного сектора, утверждает он, и частный сектор вносит в бюджет миллиарды в виде НДС, подоходного и корпоративного налогов: "Мы платим 28% налога на прибыль, мы создаем рабочие места при строительстве новых больниц, мы обеспечиваем образование и подготовку кадров. Каждый год мы вливаем в государственную систему новых квалифицированных медсестер". По данным Ассоциации больниц Южной Африки, в 2016 году три крупнейшие больничные группы страны обеспечили 1,3 % ВВП страны; на каждые 100 рандов частной медицинской помощи ВВП страны увеличивался на 123 ранда.
И Херцог, и Дюран согласны с тем, что южноафриканское государство раздуто и неэффективно, что его необходимо сократить и что следует возложить большую ответственность на частный сектор, чтобы помочь в развитии и улучшении качества жизни южноафриканцев. Почему государство не привлекает крупный бизнес для помощи в обеспечении и улучшении образования, здравоохранения или транспорта? Роль государства заключается в создании благоприятной среды. Например, оно должно сказать частной больничной индустрии, что если она хочет сохранить свою аккредитацию, то должна взять на себя управление пятью или шестью государственными больницами. Таким образом, есть возможность укрепить доверие, которое сейчас действительно находится в упадке", - говорит Дюран.
Он считает, что правительство недооценивает степень готовности частного сектора к сотрудничеству с государственным. "Мы только об этом и говорим, когда встречаемся с руководителями крупных компаний: мы поможем, только дайте нам возможность. Но никто больше не хочет давать деньги, потому что они тратятся впустую. Мы поможем и проследим, чтобы деньги были потрачены правильно".
По словам генерального директора Remgro, чтобы добиться поддержки частного сектора, Рамафоса должен навести порядок в государственном секторе, пресечь коррупцию и обеспечить надлежащее управление проектами. И тогда можно будет начать диалог, определить тестовые проекты и установить взаимопонимание.
По его мнению, крупный капитал должен играть роль в развитии, потому что правительство не может делать все. Но он также говорит, что эпоха, когда бизнес мог просто сидеть сложа руки и предоставлять политиков самим себе, уходит в прошлое. Крупный бизнес должен быть более критичным к правительству и играть более активную роль в обществе, если мы хотим, чтобы страна преуспевала, - говорит Дюран. Мы должны сказать правительству, что мы хотим и можем сделать. Но нам нужен партнер в лице государства. Например, если я прилетаю в Мозамбик, Замбию, Гану или Анголу и встречаюсь с крупным политиком, они придерживаются соглашения. Потому что они знают, что мы являемся крупными инвесторами в их странах. Но когда я прошу о встрече с мэром Стелленбоша, чтобы обсудить проекты развития, встречу отменяют за 30 минут до ее начала, и мы больше никогда не встречаемся. Уровень недоверия высок".
Дюран пытался договориться с муниципалитетом Стелленбоша о строительстве нормальных дорог в Каяманди, но безрезультатно. Меня чертовски раздражает, - говорит он, - когда совет начинает прокладывать дороги в богатых пригородах и обновлять тротуары. Мы говорим, что лучше бы они оставили деньги, которые тратят на нас, и потратили их там, где они действительно нужны. Мы можем позаботиться о себе сами. Но в ответ [от совета, возглавляемого DA] мы слышим, что они боятся проиграть следующие выборы!
Херцог разочарован правительством, в котором слово "прибыль" считается ругательством, и говорит, что не хотел бы ничего лучше, чем отвезти некоторых вспыльчивых политиков в такие страны, как Венесуэла или Куба, или показать им сравнение между Северной и Южной Кореей или бывшими Западной и Восточной Германиями.
Он не возлагает больших надежд на создание хорошо управляемой и эффективной национальной системы медицинского страхования. В скандинавских странах или в таких странах, как Канада и Великобритания, где все работающее население платит налоги, можно реализовать что-то вроде NHI. Но даже в Британии Национальная служба здравоохранения становится громоздкой и неповоротливой. Терезе Мэй придется влить 20 миллиардов фунтов стерлингов, потому что система не справляется, а качество обслуживания не соответствует тому, что должно быть", - говорит Херцог.
Сможем ли мы сделать это здесь? Будущее страны относительно неопределенно, считает он. Но Mediclinic, в которой работает 35 000 человек, внесла свой вклад в развитие страны - и Стелленбоша, - и если она исчезнет, это будет иметь экономические последствия для обеих сторон. Если исключить из уравнения частную индустрию здравоохранения, это окажет огромное влияние, считает он.
Государственный сектор здравоохранения очень чувствителен, потому что частный сектор выставляет его напоказ. Его неэффективность и слабости бросаются в глаза. У нас лучшая структура, мы более экономичны, и у нас более плоская иерархическая структура, чем в государственной системе", - говорит Херцог.
Но Южная Африка остается его домом, и он не видит ни себя, ни свою семью покидающими ее. Я рос в доме, где знали, что апартеид - это катастрофа. Конечно, я не могу сказать, что мои родители никогда не поддерживали Национальную партию, потому что все надеялись, что в один прекрасный день они поступят правильно. Работая за границей, в Шотландии, я понял, что нет другого места, где бы я хотел быть, и мои трое детей чувствуют то же самое. Но от того, что говорят политики, мне становится не по себе. Южная Африка может летать, но мы едва ползаем, не говоря уже о ходьбе".
Дюран говорит, что расовое разнообразие в Стелленбоше - это проблема и что ему не помешало бы больше людей из разных слоев общества. Мы пытаемся решить эту проблему в компании Remgro. Сегодня наш главный финансовый директор - цветной, главный специалист по соблюдению нормативно-правовых требований - женщина, а три члена руководства - чернокожие. Десять лет назад такого бы не произошло. И это произошло при поддержке семьи Руперт. Если вы пройдетесь по нашей штаб-квартире, она будет выглядеть совершенно иначе с точки зрения расы и пола, чем десять лет назад, - объясняет Дюран.
Стелленбош - город,
