Русская психиатрия от Николая II до Сталина - Тихон Иванович Юдин

Все это повело к решительному улучшению и психиатрических больниц. Для свежезаболевших больных были выделены особые отделения, всюду заведены самые необходимые лаборатории; начало улучшаться и внутреннее оборудование больниц, стали добиваться уюта в отделениях, заведена новая уютная мебель, всюду развешаны картины, цветы, гардины. В больницах начали развиваться и трудовые процессы. Производительность труда больных в ряде больниц достигла значительных размеров. Улучшился лечебный уход за больными; резко улучшилось питание больных. Смертность по больницам снизилась до 4 %. Во многие больницы стали ездить консультанты-профессора из ближайших вузов. Большое количество консультантов стал направлять и Московский государственный диспансер. Л. М. Розенштейн один из первых сам с 1933 г. ежемесячно ездил для консультаций в Костромскую больницу. В больших больницах (Кострома, Казань, Рязань, Московская загородная, Больница имени проф. Ганнушкина, Ставрополь, Молотов, Томск) были устроены школы для сестер; состав медицинского персонала стал улучшаться.

Но надо сказать, что и в области трудовой терапии в психиатрических больницах не обошлось без излишних увлечений. Особенно большое увлечение трудотерапией имело место в 1-й Московской городской психиатрической больнице в бытность главным врачом ее Я. П. Бугайского[134].

Все свободные комнаты отделения были превращены в мастерские; в некоторых отделениях были поставлены столярные верстаки, штамповочные станки, швейные машины.

Однако эти неправильные установки были своевременно раскритикованы[135], да и их действие распространялось только на часть большой Преображенской больницы, так как еще в 1931 г. эта больница была разделена на два самостоятельных учреждения. На базе так называемой Котовской половины Мосздравотделом был организован Институт клинической и социальной психоневрологии, в 1933 г. переименованный в Невро-психиатрический институт имени проф. Ганнушкина[136], а на старой половине организована 1-я Городская психиатрическая больница.

Дальнейшее состояние больничной помощи к 1934 г. хорошо видно из Трудов I Украинского съезда невропатологов и психиатров. Этот съезд по названию хотя и был украинским, привлек невропатологов и психиатров всего СССР и собрал 803 делегата (только с Украины — 347).

О развитии психиатрической помощи на Украинском съезде был сделан ряд докладов почти из всех республик СССР. Если к тем данным, которые были сообщены на съезде, присоединить еще данные о состоянии психиатрических больниц по РСФСР в 1935 г., имеющиеся в книге Л. А. Прозорова и С. Л. Тапельзона[137], то мы получим почти полную картину состояния психиатрической помощи по всему СССР за 1935 г.

Оборот койки вместо 2,0 в год в дореволюционное время был 3,5 в год, благодаря ранней выписке, сделавшейся возможной вследствие существования диспансерного наблюдения. Медицинский персонал на 1 января 1935 г. состоял из 755 врачей. Многие психиатрические больницы получили совхозы, широко развили прибольничное хозяйство, животноводство и пр., используя труд больных. Почти всюду были оборудованы лаборатории.

По РСФСР, помимо расширения многих больниц, появились следующие новые психиатрические учреждения: Трубчевская психиатрическая больница в Западном крае, Серпуховская, Орехово-Зуевская, Больница имени Соловьева в Москве, Лечебница для наркоманов в Москве, Трудовая колония больницы имени Кащенко, стационар Института профилактики, Кинешемская психиатрическая больница, Ивановская, Котельническая, колония Ашлань Кировского района, Ижевская психиатрическая больница, Сталинградская, Новочеркасская, Краснодарская, Березанская, Шахтинская, Орджоникидзевская, Грозненская, Буйнакская Дагестанской области, Нижнетагильская, Пермская колония, Магнитогорская психиатрическая больница, Троицкая (Челябинская), Алма-Атинская, Кустанайская, Омская, Новосибирская, Барнаульская, Колония «Пашки» в 35 верстах от Иркутска и Ворошиловская психиатрическая больница Дальневосточной области.

Из вновь построенных специальных психиатрических учреждений отметим психиатрическую клинику в Куйбышеве, корпус в Больнице имени Яковенко (Мещерское), корпус в Свердловске, детское отделение в Саратове, хорошие здания в Березанской колонии, Трубчевске, в ленинградской колонии Ломахи, в Раковке.

В Москве, кроме указанных выше больниц, для города использовалась как лечебница для хроников бывшая Московская окружная лечебница. Еще в 1928 г. при Станции скорой помощи Института неотложной хирургии имени Склифосовского в Москве было учреждено дежурство психиатров для вызова их в случае экстренных психических заболеваний и помощи при перевозке больного в больницу. С 1936 г. был учрежден Центральный психиатрический приемник и для перевозки больных выделен отдельный автотранспорт. В 1932 г. такая же система была учреждена и в Ленинграде[138].

В Ленинграде для приема свежезаболевших была выделена больница имени Балинского, открылись первая и вторая психиатрические колонии и к 1933 г. имелось 8 районных диспансеров.

Очень энергично под руководством А. И. Ющенко, который вместе с Дерптским университетом во время первой мировой войны переехал в Воронеж, а затем в Ростов, развивалась психиатрическая помощь в Северокавказском крае, к которому в 1936 г. относилась обширная территория Ростовской, Кубанской областей и всего предгорного Северного Кавказа. До революции здесь имелось в семи небольших больницах, считая и две частные лечебницы, всего 365 коек, но уже в 1925 г. насчитывалось 960 коек, а после этого был открыт еще ряд больниц; во многих местах открыты наркологические кабинеты и диспансеры; при Ставропольской больнице открыто детское отделение, а в одном из совхозов — отделение для эпилептиков[139].

На Урале в 1931 г. достроена и вошла в сеть Свердловская (Екатеринбургская) больница.

Интересные сведения приводит М. М. Зак об Якутской больнице[140]. Здесь в 1929 г. был произведен основательный ремонт; значительные постройки были произведены также в Иркутской больнице.

На Украине к этому времени имелось 13 психиатрических больниц. Кроме того, имелись психиатрические отделения при общих больницах в Житомире и в Кировограде. Особый интерес представлял опыт организации своеобразного трудового поселка для психически больных в Васильковне Днепропетровской области (Т. М. Виленский). На хуторе, имевшем 15 хат и 2 000 га запущенной земли, были поселены работоспособные хроники, не находившие надлежащих условий дома. Жизнь колонии, по крайней мере вначале, хорошо налаживалась; из выписанных у 30 % отмечено значительное улучшение, 30 % выписались вследствие изменения домашних условий, 35,5 % — как «непривившиеся к колонии» и лишь 4,5 % — вследствие обострения болезни. Колонии обычного типа были организованы в Стрелечье (в 45 верстах от Харькова) и в Феофании под Киевом.

В Ромнах была устроена для детей Центральная психоневрологическая больница Украины на 250 коек. Разрабатывался план децентрализации психиатрической помощи, причем проектировалось постепенно устроить в разных пунктах Украины 24 небольших больницы для свежезаболевших (само собой разумеется, этот план был рассчитан на ряд лет). Имевшиеся старые земские колонии предназначались для затяжных форм хронических болезней.

Психоневрологических диспансеров на Украине в 1934 г. было 32, причем шесть из них самостоятельных; психоневрологических кабинетов при единых диспансерах и поликлиниках было 88, педо-психоневрологических кабинетов при отделениях ОЗДП — 29, наркодиспансеров — 6, вытрезвителей — 2 и кабинетов психогигиенических консультаций — 6.

Врачей-психоневрологов работало во всех этих учреждениях 607 (59 % мужчин и 41 % женщин), в больницах — 199 [141].

В Белоруссии (доклад