Перцептрон - Дмитрий Ветров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нара тяжело вздохнула и опустила голову обратно на плечо сине-белому, зарывшись носом в его гриву:
— Всё же — на самом деле мудрые наставники учили меня, что мир не черно-белый, и очень часто приходится принимать между плохим и очень плохим решением. Боюсь, я слишком идеализированно подхожу к восприятию мира, потому что остальные, кто был не настолько мудр, меня так и воспитывали. Что мы, Нирры — это однозначное добро и справедливость, а Даггонат и восставшие — это зло, которое хочет нас уничтожить.
Привычка идеализировать всё пришла к Наре именно так. Но с другой стороны — повидавшие жизнь Нирры утверждали, что не всё так просто, как кажется. Например, в одной из поселений на Астагоре Орден Сай’Танэрри и вовсе ненавидели, считая, что это из-за Палантайры случилась война и падение Хранителя. Наре пришлось в этой деревне провести довольно внушительное время, прикрываясь ролью обычной крестьянки, которая спасалась бегством от пожаров, часто буйствующих на Астагоре. За время, проведённое среди таких Нирров, Посвященная много смогла узнать о настроениях в империи и о том, что есть как те, кто нейтрально относятся к конфликту, никого не поддерживая, так и те, кто не примыкая к Даггонату, настолько может ненавидеть политику боевых гильдий и орденов Нирров.
Вспомнив старые уроки и осознав это, Нара вновь взялась за лапы дарканца, прижав их к своим бедрам:
— Я полностью тебя принимаю, любимый. Я думаю, что добро и зло относительно. Возможно, даже я своими действиями кому-то делаю плохо, хотя изначально я этого не желала. Очень сложно для всех сделать хорошо и остаться чистым при этом. Но я могу лишь надеяться, что мне не придётся слишком часто выбирать между плохими решениями. Тем более, что ты сказал — прошло семьдесят лет. Но тем Тёмным, о которых ты рассказал, я бы не доверяла. У них искаженное сознание, а также иные понятия о жизни и чести, которые мне никогда не нравились. Возможно, не все из них настолько плохи, но моя позиция относительно них неизменна, — это всё, что сказала Нара тогда, прежде чем закончить разговор. Но всё же беседа с Вилмиром заставила Нару пошатнуться в своей слепой вере в Нирров и Палантайру. А так ли на самом деле всё хорошо? Кто знает, ведь всю картину, будучи простой смертной душой и обычным рядовым, сложно увидеть. А если попытаться — от твоих глаз её будут упорно скрывать. Такова суть пропаганды.
Но Нара была только в самом начале осознания — ей ещё предстоял долгий путь обучения и «пробуждения», как сказали бы сами Нирры.
* * *
Все эти мысли о прошлом энн'ниррки заставили её на миг задуматься о том, а правильно ли она поступает? Что всё не так однозначно, и сейчас настал именно тот самый миг, когда надо лишь правильно задать вопрос.
— Астарта... — наконец, обратилась монахиня к навке, - ты же ведь не будет уничтожать тех, кто тебя же создал. Мы подарили тебе жизнь... так подарим же свободу.
«Эннара... прости меня», — мысленно вздохнула она, осознавая, что будет делать в следующий миг. И да — это будет сделка с самой Пустотой, которую никогда и ни один нирр не одобрит. Но если это спасёт жизнь тех, кого она любит и ценит...
Глава гиперкуб управления
— Если вы сможете мне подарить свободу, — Астарта грозно обернулась на Зорника, — я буду не только рада, но и благодарна. Это по милости его хозяина я тут сижу!
Зорник неожиданно взорвался — фигурально и почти что буквально, всполыхнув протуберанцем:
— За дело! Не Вилмир, а навы уничтожили Брамбург. Не Норим и его программа, а навы начали Эру Ночи и ввергли Харадол в тёмное тысячелетие. Навы — исполнители желаний, но доверять вам можно, только пока вы в оковах вроде Перцептрона! Вилмир, Нара, кому вы верите, той, кто на вас нападала, кто кормил вас иллюзиями?
— Так вы не с ним? — Астарта упёрла руки в бока. — Отлично, на пару врагов меньше и на пару друзей больше. Меня вы хотя бы знаете, а как насчёт него?
— Мой свет гибнет в этой комнате… — потускнел Зорник, голос его стал тише. — Но если у вас появилось время на разговоры…
— Хорошо. Я вас могу вывести обоих из Перцептрона. Скорее всего, артефакт потеряет силу после этого, но я убедилась в одном — силу, заключённую в нём, нельзя никому доверять. Возможно… — тут энн’ниррка замялась, — даже Владычице.
— Ты… ты не доверяешь своей Владычице? — переспросил Зорник, кружась вокруг Нары. Та тяжело вздохнула и кивнула.
— Я уже повидала мир вокруг себя достаточно, чтобы понять его порочность. Я видела, что хочет тот же Хазарис. Он, фактически, главный среди нирров после Хранителей. А я засомневалась в нём и отступила. Боюсь, мне теперь нет дороги назад. Но я готова её прорубить вперёд с вами, даже если мою душу ждёт смерть после этого.
В её глазах возникла внезапная решимость, и Нара повернула голову к Зорнику.
— Тогда… мой хозяин — это не энн’нирры, и даже не Хранители, — признался он. — А тот, кто им противостоит. Его имя… Экзерон. Тот, кто озаряет знаниями свет в галактике, но кому он служит — неизвестно, — Зорник буквально сел на протянутую ладонь Нары и ещё сильнее потускнел.
— Случайных личностей здесь нет… — Вилмир оглядел и товарищей по несчастью, и тёмные стены, что их сдерживали. — Что же, я и не собирался сохранять эту коробочку нечестной силы. С ней слишком легко доиграться и уничтожить Вселенную вовсе. Действуйте. Нас ждёт напряжённый разговор с Ланрой
