История Спарты (период архаики и классики) - Лариса Печатнова

В 504 г. спартанцы, опасаясь повторения ситуации 505 г., когда коринфяне в явочном порядке покинули Клеомена и сорвали всю экспедицию, были вынуждены созвать собрание союзников и раскрыть им истинные планы похода. Большинство городов Пелопоннеса управлялись родовой аристократией, пострадавшей от тиранических режимов. Спартанцам приходилось учитывать эти настроения союзников. Цель, ради которой по инициативе самих спартанцев было собрано первое союзное собрание Пелопоннесской лиги, заключалась в том, чтобы обсудить спартанское предложение о восстановлении Гиппия в качестве тирана Афин (Her. V, 90-93). Без предварительной консультации с союзниками спартанцы не решались предпринять столь парадоксальную для тираноборцев акцию, как восстановление тирании в Афинах. Ведь подобное поведение Спарты могло разрушить миф о принципиальной спартанской оппозиции тирании006_62.

Геродот приводит речь, которую спартанцы произнесли на этом собрании, пытаясь убедить союзников в необходимости восстановления тирании Гиппия в Афинах. Последняя фраза этой речи, как думает В. М. Строгецкий006_63, возможно, заключает формулу совместного постановления союзного собрания: "Мы пригласили вот этого Гиппия и вас, посланцев от городов, чтобы согласно общему решению и общему походу (koinw/' te lovgw/ kai; koinw/' stovlw/) возвратить его в Афины..." (Her. V, 91, 3 / Пер. Г. А. Стратановского с нашими небольшими уточнениями). Тогда союзники во главе с Коринфом отказались поддержать Спарту, и, что важно отметить, спартанцы подчинились такому решению. На этом совещании, вероятно, в первый, но, конечно, не в последний раз, оппозицию Спарте возглавил Коринф.

Мы согласны с мнением В. М. Строгецкого, что "необходимость созыва собрания союзников была обусловлена в данном случае скорее конкретно-политическими обстоятельствами, чем требованиями конституционного оформления Пелопоннесского союза"006_64.

Следующее собрание союзников, которое вполне надежно зафиксировано в наших источниках, состоялось только перед началом Пелопоннесской войны, в 432 г. (Thuc. I, 119). Оно было созвано скорее по требованию союзников, главным образом коринфян, чем по инициативе самой Спарты (Thuc. I, 67). Спарта не могла вовлечь своих союзников в общегреческую войну без их согласия, особенно когда сама не испытывала по этому поводу особого энтузиазма. После голосования, в котором участвовали все представители союзников, большинством голосов было решено начать войну (Thuc. I, 125). Данное собрание Фукидид назвал синодом (xuvnodo"). Однако вряд ли следует думать, как это делает Дж. Ларсен006_65, что слово xuvnodo" у Фукидида является техническим термином, официально употребляемым для обозначения союзных собраний Пелопоннесской лиги. Это единственное место у Фукидида, где употреблен термин xuvnodo" именно для собрания пелопоннесских союзников. Если учесть стремление Фукидида избегать по возможности технических выражений, заменяя их словами более широкого диапазона, то и в данном случае, как нам кажется, слово xuvnodo" у Фукидида вполне могло быть употреблено в своем обычном, не специальном значении - "сходка", "собрание". Точно так же, говоря о первом совещании союзников, которое проходило непосредственно в спартанской апелле, Фукидид вместо слова "апелла" употребляет нейтральное описательное выражение - "их обычное собрание" (xuvllogon sfw'n aujtw'n... eijwqovta) (I, 67, 3).

В ходе Пелопоннесской войны и после нее собрания союзников по-прежнему оставались редкими и нерегулярными. Как и раньше, Спарта продолжала созывать союзников только тогда, когда сама в этом нуждалась: в 396 г., когда спартанцы были на пороге войны с Персией (Xen. Hell. III, 4, 2), или в 382 г., когда просили поддержки против сильного и опасного Халкидикского союза (Xen. Hell. V, 2, 11-23). Единственный вывод, который вытекает из этого краткого обзора, суть следующий: каждый раз заседания союзников были результатом военно-политической реальности, а не результатом "конституционной регулярности"006_66.

Судя по редким упоминаниям союзных собраний в источниках, они могли подолгу не собираться. Спартанцы прибегали к совещаниям с союзниками только в тех случаях, если этого нельзя было избежать: например, в 504 г., когда нужно было "протащить" непопулярное решение, или в 432 г., когда этого потребовал самый главный союзник Спарты - Коринф. Фукидид, сравнивая организацию Первого Афинского морского союза с устройством Пелопоннесской лиги, считал, что последняя по степени организации сильно проигрывает Афинам. Свое мнение о причинах слабости Пелопоннесского союза Фукидид выразил в речи Перикла, произнесенной на народном собрании в Афинах перед началом Пелопоннесской войны. "Вести войну с противником совершенно иначе вооруженным, чем они, они не в состоянии, пока у них нет единой постоянной союзной власти (o{tan mhvte bouleuthrivw/ eJni; crwvmenoi)... Действительно, при всеобщем равноправии (pavnte" te ijsovyhfoi) это - разноплеменный союз, и каждый союзный город стремится соблюдать лишь свои частные интересы... На коротких совещаниях у них редко обсуждаются общесоюзные дела, а большей частью - только частные дела отдельных городов" (I, 141, 6-7)006_67. Критика Фукидида вполне конкретна: он обвиняет Пелопоннесский союз в том, что тот не имеет постоянного совещательного органа (единого булевтерия)006_68, и члены союза весьма редко собираются вместе, а собравшись, не умеют и не хотят решать общие для союза задачи.

К сожалению, источники не позволяют раскрыть в деталях механизм голосования союзников006_69. Однако общая картина более или менее ясна: все члены союза имели по одному голосу, независимо от размеров государства (Thuc. I, 125, 1; 141, 6). Решение принималось простым большинством (Her. V, 92, 1; 93; Thuc. I, 40, 5; 125, 1). Судя по реплике в I, 141, 6, сам Фукидид не считал такой принцип удачным. Однако спартанцы, вводя соответствующие принципы, следовали обычной для Греции практике. В древних амфиктиониях, к примеру Дельфийской, ее члены также имели по одному голосу, независимо от размеров общины и числа ее граждан. Аналогичный способ подачи голосов останется и в собраниях федеративных союзов эллинистического времени. Для Спарты подобный принцип голосования был наиболее выгоден, ибо для нее не составляло труда заручиться поддержкой малых и слабых общин, которые имели такое же право голоса, как и большие города. Когда Спарта, руководствуясь условиями Анталкидова мира, стала жестко претворять в жизнь принцип автономии, она провела в Мантинее диойкизм, разделив этот значительный аркадский город на четыре деревни. В результате вместо одного голоса от Мантинеи получилось четыре - по одному от каждой из деревень. Была, по-видимому, еще одна лазейка, с помощью которой можно было аннулировать нежелательные для спартанцев решения. Согласно Фукидиду, решение большинства союзников было обязательно для всех, "если боги и герои этому не воспрепятствуют" (V, 30, 1). Понятно, что спартанцы всегда могли сослаться на плохие ауспиции, если их что-то не устраивало в решениях союзников. Это была обычная для спартанцев практика апеллировать к воле богов в качестве последнего средства убеждения.

Источники свидетельствуют, что голосование среди союзников проводили сами лакедемоняне (Thuc. I, 125, 1; Xen. Hell. V, 2, 20). Естественно предполагать, что под "лакедемонянами" имелись в виду вполне конкретные спартанские магистраты - эфоры, которые, очевидно, заведовали всеми текущими делами союза и председательствовали в союзных собраниях006_70. Пелопоннесский союз не имел своих союзных магистратов, и потому их функции "по совместительству" выполняли, как правило, представители спартанских властей. Специально созданные для обслуживания союзных нужд магистраты, т. н. ксенаги, во-первых, появились по инициативе самой Спарты, а во-вторых, назначались только из числа спартанских офицеров.

Автономия союзников

Как мы уже показали выше, спартанский царь Клеомен I в 506/5 г. призвал войска союзных городов отправиться в поход против Аттики. Эта экспедиция - первый засвидетельствованный пример деятельности Пелопоннесской лиги. До нее Спарта, вероятно, никогда не испытывала оппозиции со стороны большинства. Однако на сей раз союзники под руководством Коринфа и второго царя Демарата отказались от наступления, и отдельные контингенты вернулись домой. Так был поставлен предел самоуправству Спарты и покончено с обычной для нее практикой планировать и осуществлять совместные военные предприятия без предварительного согласия союзников. Другими словами, союзники Спарты "в рабочем порядке" отстояли свое коллективное право вето (Her. V, 76). Это показывает, что Спарте не удалось полностью воссоздать в масштабах Пелопоннеса ту же модель отношений с союзными общинами, какая у нее сложилась внутри Лаконии. В дальнейшем Спарте пришлось считаться с желаниями союзников и учитывать их мнения. Так, когда Клеомен надумал восстановить власть изгнанного тирана Гиппия, он столкнулся с сильной оппозицией коринфян и вынужден был уступить (Her. V, 92). Этот инцидент показывает, что союзники, если их возглавляли коринфяне, имели возможность критиковать спартанские планы и влиять на принятие окончательных решений. "Аристократические генералы Пелопоннесской лиги", как их называет Дж. Хаксли, сумели воспрепятствовать восстановлению тирании в Афинах, сама мысль о которой была им отвратительна006_71.