Будда - Гельмут Улиг

Все это — человеческие черты характера как тогда, так и сегодня, которые Будда определяет в своем учении как формы выражения сансары. При этом он хорошо понимал, как трудно человеку расстаться с тем приятным, что здесь сконцентрировано.

Довольно часто земные качества и формы поведения человека преподносились Будде при его посещениях городов и деревень как желание и воля собравшихся для обучения. Так это было и при посещении Буддой брахманской деревни Велудвара, где у его ног собралась большая община брахманов.

Отношение брахманов к Будде было чрезвычайно различным. Оно колебалось между глубоким почитанием и скепсисом. В своем отношении к учению собравшиеся были едины: они хотели приобрести новое, не отказываясь от старого. Они хотели сохранить собственность и одновременно испытать небесное блаженство. От Будды они ожидали указания пути к достижению этого.

Как следует из пятого тома «Самьютта-Никайя» (в переводе Г. Геккера), их обращение гласило: «Мы, господин Гаутама, имеем желание, волю, стремление жить среди толпы детей. Мы охотно применяем сандаловое дерево из Бенареса. Мы украшаем себя венками, духами и мазями. Нам нравится золото и серебро. А при разрушении организма, после смерти, мы хотим попасть на правильный путь, ведущий в небесный мир. Так как мы имеем такие желания, такую волю, такое стремление, то пусть учение господина Гаутамы укажет нам, как нам достичь этого».

Будду не смутила эта высокомерная, вызывающая речь. В изложении своего учения он, видимо, учитывает представления брахманов, но развивает из этого основы своего учения.

Он говорит о взаимодействии радости и горести, об обусловленности всех поступков, которые мы совершаем и с последствиями которых мы должны смириться. Из этого он делает вывод о необходимости правильных действий для преодоления разочарования и страданий.

По сравнению с притязаниями брахманов эта речь является диалектическим шедевром, который так затронул и убедил слушателей, что они в тот же вечер безоговорочно приобщились к учению.

В годы странствий Пробужденный часто встречался с простым населением страны. Все эти встречи протекали одинаково. Ему рассказывали о радостях чувственных наслаждений, о профессиональных успехах, о семейной жизни. Сначала никто и слушать не хотел об отказе от всего этого. Но Будда умел убедительными речами о взаимосвязи обстоятельств, которая господствует над жизнью и поэтому опасна для нее, так представить смысл и спасительное действие своего учения, что постоянно находил новых последователей.

В большинстве случаев ему также удавалось побудить людей с сомнительными профессиями к размышлению и новому началу. Так он разъяснил воинам, что их кровавое дело наверняка приведет их в ад. Но и тот, кто только думает об убийстве или представляет его как актер на сцене, неизбежно пойдет по тому же пути. Потому что в карме мысль и дело — одно и то же.

В этой связи вопрос о карме в наши дни должен насторожить нас. Какой нагрузке подвергают карму миллионы людей каждый день только нашими телепрограммами, не говоря уже о далеко идущем влиянии этих программ на молодых людей? Здесь зло становится заразным. Это бацилла, которая легко распространяется в сансаре.

Будда тоже вынужден был столкнуться со злом, когда тесть Пробужденного и шурин Девадатта выступили против него, сначала оскорбляли его, а потом попытались даже отстранить.

Глава XIV

Девадатта, противник Будды

С вступлением в орден шурина Будды Девадатты в общине монахов начались сильные, продолжительные волнения. Неожиданная, но совершенно естественная в сансаре криминальная история разразилась над Буддой и Сангхой.

Жизнеописание Будды содержит скудные сообщения о последних годах его странствий. Появление этого конфликта проливает свет на опасности, которым подвержен на земле даже Благороднейший, хотя сам он как Пробужденный недосягаем для зла и нападок.

Девадатта был братом Яшодхары, с которой Будда согласно легенде Джатака — истории его предыдущих жизней — был связан еще в предыдущей жизни и которая меж тем сама нашла путь в орден и к просветлению.

Но ни Девадатта, ни его отец Шуппабуддхо, тесть Пробужденного, не могли простить Будде его уход из дома. Ведь в результате этого Яшодхара лишилась перспективы стать царицей Капилавасту.

Когда Будда в старости еще раз пришел на свою родину, Шуппабуддхо решил показать ему свое презрение. Встретив однажды его во время сбора подаяния, он не отступил в сторону перед ним, как это было положено делать перед монахами, а дерзко встал на его пути. Когда Будда заметил это, то повернулся и пошел другой дорогой. Это озадачило Шуппабуддхо, который не мог себе представить, чтобы княжеский сын безмолвно стерпел такое оскорбление. Монахи тоже удивились, и Ананда спросил Возвышенного, не боится ли он, что терпимость к такого рода поведению может повредить репутации ордена. На это Будда возразил, что скоро Шуппабуддхо понесет свое наказание, через неделю он насмерть разобьется при падении с лестницы в своем доме. Шпионы донесли Шуппабуддхо предсказание Будды. Но он считал, что легко может избежать предсказания, потому что оно очень конкретное. Он велел убрать лестницу и в предсказанный день сидел дома, испытывая страх, но и смутное чувство превосходства. Вдруг он увидел, что его любимый конь сорвался с привязи перед домом. Не задумываясь, он бросился из дома в пустоту, потому что лестницы не было. Он бросился, как говорят источники, прямо в ад.

А его сын Девадатта, который довольно рано вместе с другими шакья из знаменитых семей вступил в орден, стал злейшим врагом Будды. Еще раз в его образе, в монашеской рясе, перед Пробужденным явился Мара.

Девадатта был дьяволом в желтой мантии. Кроме магических навыков, он ничему больше не научился за годы, проведенные в ордене. В его лице как бы объединились интриган и колдун. Его целью было стать преемником Будды как руководителя ордена. Он думал не о просветлении, а об убийстве.

В «Чуллавагге», «Малой книге», подробно рассказывается о Девадатте и его проступке против Будды. Хотя Девадатта за долгие годы в ордене не преуспел в учении и как своего рода отшельник занимался только развитием своих магических способностей, в ордене его считали в силу его отшельничества серьезным аскетом, которого монахи приветствовали с почтением. Только Будда видел его насквозь. Он знал о его плохой карме и внутренне был готов к его нападкам.

Тридцать пять лет провел Девадатта монахом и так развил свои магические силы, что посчитал возможным выступить вперед и завоевать влияние у могущественных. Это казалось ему особенно важным, потому что после оскорбительного для Будды выступления его отца и его смерти, предсказанной Буддой, его семья не пользовалась больше уважением.