Год Крысы - Андрэ Нортон

Он зевнул, встал и пошел к двери.

— Слушаю и повинуюсь, — передразнивая придворный язык, ответил он.

АЛИТТА

Я оставила свой паланкин во внешнем дворе, почти полностью забитом такими же экипажами, как тот, в котором я приехала. Поскольку я была одна, я договорилась, чтобы капитан моей стражи проводила меня в залу собраний. Мы сделали лишь несколько шагов, прежде чем я успела понять, что мне не удастся остаться незамеченной. Но я смотрела только прямо перед собой и сознательно избегала встречаться взглядом с теми, кто окружал меня. По счастью, я не так давно вернула себе свое положение, чтобы успеть завести знакомства с кем-либо из других знатных семей. На деле они тоже избегали со мной общаться, что очень меня устраивало.

У дверных занавесей, что удерживали распахнутыми слуги, я, поблагодарив, отпустила капитана и пошла вперед. Я надеялась, что внешне не показываю того, что кипит внутри. То, что я должна была сделать этой ночью, шло настолько вразрез с моими желаниями и жизнью, которую я себе наметила, что каждый шаг мне давался с трудом.

О моем появлении объявили в пышной льстивой манере, подобающей таким случаям. Головы повернулись — выказывая куда больший интерес ко мне, чем прежде, в тот момент, когда я поднялась по ступеням к трону, и Хинккель-джи вернул мне мое достояние. Как для главы одного из Шести Домов, для меня было предназначено собственное место, и я направилась прямо к нему.

Нарастающий гул голосов почти заглушал нежную музыку кифонггов, но то и дело раздавалась короткая барабанная дробь, которую нельзя было не услышать. В очередной раз это случилось, когда я оказалась между главами Домов Орсмер и Рафер-хок. У другого входа — ведущего во внутренние покои дворца — началось какое-то движение. И в режущее глаз многоцветье тканей и драгоценностей вступили, держась за руки, две новые гостьи. Алмазная королева и ее внучка.

Я сразу поняла, как и все поблизости, что Берниен оправдала надежды Юикалы — девушка вошла в пору. В ней произошла большая перемена — в первый раз из тех, что я видела ее в окружении прочих людей, она выглядела уверенной. Она всегда казалась бледной тенью в присутствии вечно надменной королевы, из-за чего оставалась незаметной, но сейчас не было ни единого признака того, что она избегает общества.

Они прошествовали к трону королевы Вапалы, где для Берниен было приготовлено мягкое сиденье чуть позади места ее бабушки. За ее спиной столпились молодые придворные — там происходило некое перемещение, как случается с дюнами под напором ветра, хотя те и не продвигаются далеко. У Берниен теперь была собственная свита, хотя она не перехватила ни единого взгляда от этих жаждущих знатных юношей.

Если такое же собрание образовалось и у меня за спиной, я даже знать об этом не хотела. Только бы все это началось и поскорее закончилось. Я сцепила руки и высоко подняла голову, не глядя на соседей — ни один из них даже не приветствовал меня.

Снова прокатилась барабанная дробь. Меж раздвинутых занавесей в зал вступил Хинккель-джи. Хотя он был высок и, насколько я заметила, хорошо сложен, его богато украшенные одежды, казалось, тяготили его, делая похожим на куклу в большей степени, чем изделия Равинги.

По обе стороны императора выступали Мурри и Акиэа. Придворные были вынуждены широко расступиться, чтобы дать проход всей троице. Мы встали, приветствуя их. Королева и ее претендентка на внимание императора стояли ближе к проходу. Но Мурри чуть повернул голову, и его золотистые глаза встретились с моими. Через мгновение Хинккель бросил взгляд в мою сторону, и я поняла, что Мурри передал ему какое-то сообщение.

ГЛАВА 13

ХИНККЕЛЬ-ДЖИ

Я ощущал сгущающееся вокруг меня напряжение. Интересно, многие ли из собравшихся знали о плане Юикалы? Приближаясь к королеве, которую я должен был приветствовать в первую очередь, я ощутил еще кое-что, некое внутреннее возбуждение, питавшееся из нового для меня источника. Значит… она все же вмешалась в то, что должно решать одному Высшему Духу. Берниен вошла в пору.

Девушка, которая казалась мне прежде чуть ли не ребенком, изменилась. Ее милое личико выглядело так, словно на него надели маску женщины несколькими годами старше. Изгиб губ ясно говорил о ее происхождении — настолько она в этом походила на королеву.

И тут меня коснулась мысль Мурри.

— Подумай, брат, она созрела, чтобы ее сорвать.

И в этой мысли не было никакой насмешки.

Юикала слегка присела в подобающем случаю поклоне. Я продолжал смотреть на нее, хотя слишком хорошо чувствовал присутствие одетой в белое фигурки, двинувшейся вперед, вероятно, по знаку своей бабки.

Я никогда еще не испытывал полной силы очарования, которое может излучать девушка в поре, поскольку у себя на родине я считался слишком низким по положению, чтобы меня замечали. К моему лицу прихлынуло тепло, вызванное отнюдь не слишком тяжелыми одеждами. Мое тело отвечало на странное принуждение.

— Царственный, — сказала королева. — Я прошу вашей благосклонности для вашей новой придворной.

Берниен присела в очень низком реверансе. Однако самоуверенность Юикалы завела ее слишком далеко. Никого из нетитулованных особ, даже из самого высокого Дома, нельзя приветствовать прежде Шестерых, которые стояли неподалеку. Именно из них избирается будущая королева, и каждый Дом по очереди представлял женщину, принимавшую этот титул.

И я быстро ухватился за ошибку Юикалы. Посмотрев наконец прямо на девушку, я не удостоил ее даже короткого кивка. Я услышал слабый вздох Юикалы, повернувшись к главам Домов. Мужчины встали, приложив правую руку к груди в приветствии, Алитта, как и подобало, присела.

Я снова ощутил похожее влечение. Но она, конечно, не вошла в пору по собственному желанию. Я был уверен, что Равинга не станет нарушать древние законы. Я также был убежден, что Алитта не позволит себе действовать вопреки обычаям. Однако от нее действительно исходило то же самое очарование, каким угрожала моим чувствам Берниен, Только теперь мне не надо было пытаться сдерживаться ради собственной безопасности.

Даже скованный своим жестким одеянием, я торопливо шагнул в ее сторону. Поскольку наш план работал, мой интерес к ней не казался подозрительным. Все знали, что мы встречались раньше, когда она была изгнанницей, а я — последним в своем клане.

Я протянул руку и поднял ее из реверанса.

— Высокая госпожа, — обратился я к ней с подобающим приветствием. — Ты оказала своим присутствием честь нашему двору.

Я услышал вздохи, кто-то поблизости что-то пробормотал. Никогда прежде на людях я не бывал так раскован с женщиной.