Игра с судьбой - Галина Ландсберг

бликом от света лампы и резко опустилось вниз. Мерх сопроводил ладонью наклон головы пленницы так, чтобы та уловила момент, когда инструмент с одного сильного замаха отсёк на правой девичьей руке указательный палец. Лезвие с громким стуком вонзилось в деревянную ручку стула и тут же место ранения прожгло адским огнем. Фенек отчаянно завизжала, наблюдая, как из оставшегося на ладони обрубка хлынула кровь, и саму руку стало сводить от ужасной боли. Та ударила в виски, в глазах резко стало темнеть и сознание стремительно покидало тело.

Сталкерша хотела отключиться, желала, чтобы сейчас это произошло раз и навсегда, но резкий запах нашатыря не позволил этого сделать – мерх желал оставлять её в сознании. Девушку колотило, словно лихорадочную, горло стала затыкать тошнота; она чувствовала, как горит её лицо, распухшее то ли от ударов, то ли от нескончаемых рыданий.

Наёмник торопливо прижал к обрубку на руке Фенек какую-то тряпку – видно, стараясь остановить кровь и вряд ли он не знал, что делается подобная процедура немного иначе. Перейти к следующему шагу мужчине помешал сигнал вызова рации, что болталась у того в футляре на поясе.

- Wat heb je nodig?* - Раздраженно рявкнул мерх, достав средство связи и крепко сжав его в руке.

- Лоик, - спокойно отозвался чей-то голос в динамике, - нужно принять поставку.

- Иду. – Помолчав несколько секунд, более спокойно ответил наёмник, и спрятал рацию обратно на место. Выходя из комнаты, тот посмотрел на девушку и отрицательно покачал головой.

Фенек было плевать, что это значит – определенно ничего хорошего. Она наклонилась вперед, бессильно свесив голову почти до колен. Раненная рука от движения засаднила с новой силой, и девушка тихо взвыла. За что ей всё это?! Да, она не была идеальным человеком, но и не заслуживала, на свой взгляд, таких мучений. А ведь мерх только разогревается и впереди сталкершу ожидал целый парк издевательских аттракционов.

- Пожалуйста… - Просипела севшим голосом сквозь затихающий плачь девушка. Зона не ответила на её просьбы, но больше ничего, кроме как долбиться в глухую стену высших сил, не оставалось.

Просидев в мертвой тишине ещё некоторое время, усталым взглядом рассматривая залитый кровью пол и джинсы, сталкерша стала мириться с происходящим. Скоро вернется ей мучитель. Может, если очень попросить, он убьет её сразу?

Резкий холод ударил сначала в потную макушку и трясущиеся оголенные руки, и Фенек подумала, что наёмник вернулся, пустив ветер в помещение через распахнутую дверь. Ни никаких шагов слышно не было, и девушка решила посмотреть, откуда в этой бетонной коробке быть такой резкой прохладе. Подняв голову, сталкерша обнаружила стоящего перед собой высокого мужчину, облаченного в черный поношенный плащ поверх какого-то странного комплекта «Зари». Не смотря на правильные и аккуратные черты довольно молодого лица, его взгляд, скрывающийся под свисающими на глаза неровными патлами черными волосами, был каким-то пугающим. Словно видящим насквозь. Синюшная бледная кожа, испачканные худые ладони и глаза – совсем светлые, с крохотными черными зрачками посередине – сталкер напоминал скорее труп, нежели чем кого-то по-настоящему живого. И холод, исходящий от него – могильный, словно потусторонний.

Внутри девушки всё тревожно сжалось – неужели Зона услышала её молитвы?

- Помоги мне. – Тихо пролепетала Фенек свою просьбу – то ли о спасении, то ли о смерти, умоляюще глядя снизу вверх на Чёрного сталкера.

Вермут

Ещё утром его единственной проблемой, требующей немедленного вмешательства, был сталкеренок, вторгшийся в казённые владения. Явился ни свет ни заря, в карманах от пустоты едва не свистит сквозняк, а он рвётся внутрь - нализался спирта где-то в канаве и подавай ему женских ласк. Охрана пропустила того, не зная есть ли чем оплатить услуги, но благо оплата идёт вперёд - тут то всё и выяснилось. Поначалу спокойный, мужчина под градусом не захотел принимать отказа и требовал обслужить - вопил что есть мочи, грозился какими-то мифическими могущественными друзьями. Ему бы впору спасибо сказать, что наёмник рядом был и охране не пришлось кардинально вмешиваться - если первый буйного просто выставил за шкирку наружу, то вторые могли предварительно переломать ему ноги, например. Вермут держался за репутацию нейтрального и безопасного заведения, а если тут пытать кого-то и убивать - какая ж репутация тогда будет? Клиенты разлетятся далеко и надолго, словно пчелы от опустошенного цветка.

Делал ли кто-то другой из глав Синдиката подобное для своего детища – мужчина не знал, но считал дополнительный доход отнюдь не лишним. Вбухал на организацию борделя неописуемую сумму, привязав как спонсора «Шти», но отбил всё буквально в первый год – он предполагал, что его идея может показаться местным обитателям интересной, но не представлял, что настолько. Сначала главы группировок, положивших глаз на административные корпуса НИИ «Агропром», не желали мириться с новым хозяином территорий – пытались добиться освобождения приглядного места переговорами, угрозами. Первое время «Долг» частенько подсылал группы, чтобы выбить зарождающийся бизнес прочь и подальше, но каждый раз терпел поражение, и со временем стал менее активным. Тем не менее, иногда охрана ловила членов назойливой группировки, подозрительно крадущихся рядом, словно что-то вынюхивающих. А вынюхивать было что.

Никто не знал его истиной должности. Максимум – говорили, что где-то видели, но не более. Вермут трепетно держал уровень своего отношения к «Наёмникам» при себе, в любой ситуации – ссылался на «Шти», а возможность осуществления заказа оправдывал неплохим процентом с каждого. Делец – каких ещё поискать. Никто не догадывался о правде, а если и догадывался – то лично никаких предположений не озвучивал.

Наведя порядок, мужчина вернулся к недопитому, не успевшему остыть, кофе, а покончив с ним – закурил. Он подозревал, что рано или поздно его пристрастие к алкоголю приведет к каким-нибудь не самым приятным последствиям, но не думал, что настолько скоро – возможно, где-то переусердствовал. Теперь желудок реагировал на горячительное так, будто каждый раз выдавливал из себя новую язву, и та саднила ещё долгое время, словно поучительно тачая: «Довыпендривался, алкаш, не ной». Вермут и не ныл – заменил одну вредную привычку другой, и был доволен.

Думал после завтрака разгрести бумаги как своего видимого бизнеса, так и теневого – по второму, к слову, их было гораздо меньше, так как большую часть работы делал Физик. А