Тайны творческого мозга - Мария Григорьевна Старченко

Открытие этого базового механизма работы мозга было так важно для нейронауки, что здесь хотелось бы немного отступить от изложения научных фактов и упомянуть историю, которая произошла с этим открытием.

Дело в том, что детектор ошибок практически «украли» у Натальи Петровны Бехтеревой зарубежные коллеги. Произошло это следующим образом.

В 90-х годах XX века на Западе в публикациях некоторых иностранных ученых появились данные о детекторе ошибок без ссылки на первоисточники, то есть на работы Н. П. Бехтеревой и ее коллег. Более того, в других публикациях на эту тему два исследователя – Майкл Фалкенштейн и Вильям Геринг – указывались как первооткрыватели феномена детекции ошибок.

Самое примечательное, что перед публикацией своих работ они консультировались с Натальей Петровной об опыте исследования детектора ошибок.

Далее на Западе случился целый «вал» публикаций об этом феномене – естественно, без упоминания и Натальи Петровны, и Валентина Борисовича.

И тогда Наталья Петровна попросила некоторых своих сотрудников, в том числе меня, собрать и систематизировать иностранную литературу на эту тему. Мы подготовили материал и в 2004 году вместе с Натальей Петровной отправились в Грецию на очередной Международный конгресс по психофизиологии.

Я ехала туда делать доклад об исследовании мозговой организации творчества. А Наталья Петровна – восстанавливать справедливость. Несмотря на то что состояние ее здоровья в тот момент было неподходящим для путешествий, она прилетела в Грецию и прочла на форуме блестящий получасовой доклад о феномене детекции ошибок, о его истинных первооткрывателях и научных перспективах его изучения. После доклада к ней потянулись те, кто присвоил себе чужое открытие, чтобы засвидетельствовать свое почтение и уверить, что случившееся – лишь недоразумение…

В итоге работы Натальи Петровны и ее коллег по детектору ошибок все-таки стали цитировать на Западе.

А теперь давайте вернемся к научным фактам и проясним вопрос, как же формируется система детекции ошибок в нашем мозгу и как она связана с неоднократно уже упоминавшейся «матрицей стереотипов» или «матрицей стандартов».

Когда рождается ребенок, то в его мозгу еще не существует сформированных систем для обеспечения большинства видов деятельности – если мы, конечно, не говорим о жизненных функциях типа сердцебиения, дыхания и тому подобных, реализация которых является врожденной, жестко закреплена.

Можно сказать, что мозг ребенка представляет собой сплошные «гибкие» звенья, никакой системы еще не существует, она только формируется.

Постепенно, в процессе взросления, ребенок научается разнообразным психическим функциям – ходить, разговаривать, читать, писать, считать и так далее.

Но поскольку никакой сформированной системы еще нет, любая функция выполняется не оптимально, а с затруднениями и сложностями. И сначала при обучении любой функции подключается огромное количество зон мозга для ее выполнения.

Ведь все для мозга является новым, никаких схем и алгоритмов выполнения нет, поэтому задействуется в процесс множество структур (аналогично творческой деятельности).

Давайте с вами вспомним, для примера, как годовалый ребенок учится ходить. Он демонстрирует нам постоянные падения, совершает множество лишних, избыточных телодвижений, равновесие его при ходьбе неустойчиво.

Но постепенно, в процессе тренировки, постоянного и настойчивого повторения, происходит формирование навыка – то есть формирование системы с «жесткими» и «гибкими» звеньями.

Что это значит для нас с вами?

Получается, что сформированная, «готовая» функция, в нашем примере это ходьба, теперь вовлекает далеко не все зоны мозга, как это было в начале ее формирования. Происходит, как говорят, «минимизация территорий», то есть постепенное уменьшение количества мозговых звеньев, входящих в определенную систему, в нашем примере – двигательную.

И в итоге это приводит к «стереотипизации» функции, то есть мозг реализует ее при минимуме задействованных областей.

В нашем психологическом понимании это связано с формированием устойчивого навыка – когда мы можем выполнять какую-либо деятельность машинально, автоматически, не думая о том, как ее совершать.

Согласитесь: в обычной ситуации вы же сознательно не контролируете свою походку и не раздумываете над тем, как идти по улице. И еще раз, в сравнении, вспомните, как годовалый ребенок учится ходить, – какое концентрированное, «сознательное» внимание уделяет он каждому своему микродвижению.

Итак, постепенно ребенок в процессе взросления (путем обучения в сочетании с генетической предопределенностью) формирует целый ряд мозговых систем для обеспечения различных видов деятельности. И чем стереотипнее, проще по своей сути деятельность, тем она будет жестче стереотипизирована в нашем мозгу. Для сравнения представьте систему, обеспечивающую, например, нашу ходьбу, и систему, обеспечивающую мышление.

Вы можете представить эту жесткую стереотипизацию в виде колеи, по которой постоянно движется лошадка (наши нервные импульсы). Лошадка не может выйти за пределы своей колеи, своего рода «заколдованного круга», но в обычной, повседневной жизни нам это и не нужно – ведь это в первую очередь очень удобно.

То есть в процессе развития ребенка, а затем и жизни взрослого человека в мозгу выстраивается та самая «матрица стереотипов» или «матрица стандартов», которая содержит в себе алгоритмы выполнения разных стереотипизированных видов деятельности.

Причем здесь под стереотипизированными видами деятельности понимаются те, которые человек выполняет на уровне навыка.

И это очень важно для нашего с вами понимания, ведь и любая творческая деятельность может перейти, в той или иной мере, в разряд навыков, что сразу сделает ее в этом понимании стереотипизированной!

И тогда становится понятным тот факт, который мы с вами отмечали во второй главе при рассмотрении теории креативности С. Медника.

Напомню, что он предположил существование разных «ассоциативных иерархий». Есть «пологая» иерархия, которая означает, что и банальные, и творческие ассоциации придумываются человеком одинаково легко, а значит, человек является более креативным. А есть «крутая» иерархия, подразумевающая, что банальные ассоциации легко «всплывают» у человека, а творческие – очень редко.

И С. Медник упоминает, что чем чаще мы решаем схожий тип задач, тем «круче» становится наша иерархия ассоциативных элементов, то есть человек становится менее креативным.

А почему? Теперь мы знаем ответ – даже если мы решаем многократно сходные творческие задачи, они постепенно встраиваются в «матрицу стандартов». А значит, наша творческая способность снижается.

Итак, в процессе взрослой жизни у человека появляются новые навыки, которые по вышеописанному алгоритму постоянно встраиваются в «матрицу стандартов». То есть мозгом эта «матрица стандартов» рассматривается как правильная схема, правильный алгоритм выполнения соответствующих видов деятельностей.

И вот тут наступает время механизма детекции ошибок.

В данном ключе его можно рассматривать как физиологический, не поддающийся сознательному контролю механизм, который постоянно и незаметно для человека обеспечивает сравнение текущей реальной жизненной ситуации с той самой «матрицей стандартов». То есть механизм детекции ошибок следит за тем, чтобы наши действия соответствовали стереотипу, хранящемуся