Это другое 3 - Иван Солин

— Только ты, подруга, и выручаешь, когда весной чуть не на дерево лезть хочется и выть там, выть от тоски. А теперь(всхлипнув), когда у нас появился муж, и не просто, а НАШ цнынь, когда вот оно вроде бы счастье... всё равно ничего не изменилось(хлюпая носом).

Уже прекратив изучать шевеление листвы деревьев и ветвей кустарника напротив их позиции за старой и густо поросшей мягким мхом корягой, крепко прижала к себе утешаемую Унка. Очевидно, тоже расчувствовавшаяся, ибо, несмотря на свой холодный и отстраненный вид, не менее всё же ранимая. Но, похоже, Рука как-то неверно истолковала нежность подруги «по горю» и нагло полезла голубоволоске в её тактикульные, с наколенниками и множеством карманов камуфляжные штаны. Чуть великоватые, правда, но в этом мире и таких ни у кого более нет. Кроме, понятное дело, принявшейся активно утешаться бесстыжей рыжей.

— Ну чего ты брыкаешься, Ункачка. Ну не трепыхайся, милая, не первый же раз. Ну и что, что не весна. Надо, девочка, надо. С таким-то мужем(недовольно). Ну давай. Последний разочек, а? Ну не смотри так. Хорошо, предпоследний. Ай, не кусайся, шучу я. Но если наш суженый и дальше не будет обращать на нас внимания, то нам только-то и останется, что друг с дружкой ластиться. Ах, ты такая робкая, мой пушистик. Ты такая тихая, мой ушастик. Ты такая скромница, мой... Или уже нет? Ого(лукаво), а кто это у нас такой горячий? — принялась, как видно, опытная в этом деле Рыжеухая мастерски добиваться своего, ибо спустя стыдно непродолжительный срок Белоухая сдалась, ну а все её движения теперь были не вопреки, а за для.

— Развлекаетесь? — раздался позади негромкий голос Силина, однозначно плохого мужа.

Считай он, конечно, себя таковым и возьми на себя подобные обязательства. А так-то он скорее был обычным, несколько дней бревном пролежавшим и не то что размножаться, а и тупо есть не способным раненным. Пусть и не физически, а духовно, или, точнее, энергетически, что тоже — не фунт изюма. Теперь, правда, юноша вполне уже оклемался и даже, вот, на охоту вышел.

— Ой, Слава-ту, Слава-ту, прости недостойных, мы винова...

— Тссс! — невежливо прервав оправдания готовых провалиться сквозь землю виновниц, приложил палец к губам куда-то выше голов изменщиц сейчас глядящий парень в удобной тунике из грубой ткани. Ничего ведь и нигде не потеет, красота!

А в следующий миг юноша выставил перед собой левую руку и тут же явил из кольца лук с бестолково демаскирующими светящимися дугами, чтобы спустя пару ударов сердца пустить аналогично светящуюся стрелу. Причем она была вовсе не высокоскоростной, что не самым бы лучшим образом сказалось на целостности охотничьего трофея, а вполне обычной. И даже без взрывающейся, бьющей молнией или же разъедающей прахом «беголовки». Однако, благодаря одному из колец со стрелами, пущенный по минометной баллистике снаряд, взмыв в небо, принялся падать, причем явно не подчиняясь более законам этой самой баллистики, а повинуясь желанию прикрывшего один глаз и управлявшего «теленаведением» лучника.

— Всё, готово. Здоровенный такой кабанище. Всему поселку на пару дней должно хватить, — убирая лук, как-то обыденно произнес Силин, вдруг ставший в разы более сексуальным для обладательниц теперь просто-таки пожиравших его нежно-персиковых и льдисто-голубых глаз. А повернув голову, эпичный герой, не вспотев заваливший по меньшей мере какого-нибудь легендарного зверя, заголосил. — Прошка! Давай мужичков сюда. Барин дичины желает откушать.

— Ась? — послышалось издалека. — А! Сей момент, босс.

— Ой! — вдруг вскрикнула Рука, увидев, как с досадой хлопнувшая себя по лбу Унка схватила позабытый во время утех трофейный карабин с АКОГом, едва при этом не запутавшись в приспущенных штанах. А схватив и свой, но уже с обычным коллиматором, рыжая расстроенно выдала. — Зря училась. Так и не стрельнула ни разу по Великому Бвуни из громовой палки. В смысле, из автомат.

— Бывает. Я на первой охоте, помню, вообще штаны обделал, когда Большеволк на меня рванул, а у меня кинжал и совня. А когда уж магом стал, то огнестрелой с перепугу спалил Гордолань, вместо того, чтоб ледошипом её. Юность. Эт я к чему, вообще: во всём нужна тренировка, и наработка рефлексов не лишняя. А вот инстинкты, — покосившись на расстегнутые штаны, — не всегда на пользу. Точнее время и место знать надо.

— А-а-а... — впечатленно протянули, похоже обе сразу, развесившие уши ушастики.

Закончив умничать, Ким развернулся и пошагал походкой крутого перца, а уступивший место Славик, между прочим, убивший в своей жизни тоже немало всякого, причем и невероятно порой могучих монстров, правда вот только, исключительно в играх, понимающе «покивал». Мол, чел дело говорит.

— Мудрость твоя, о муж наш(тоскливо), не знает границ, — застегнувшись уже, поспешила Рука за таким крутым, ни у кого ведь подобного нет, ненаглядным.

Унка, тоже гордая, но не меньше вздыхающая, не отставала.

— И да, сегодня буду вас усиливать. Как магичек, в смысле, чтоб у вас резерва хватало на использование способностей из ваших колец. Да и защитные амулеты, а может и ещё какие плюшки — вам не лишними будут.

— Как шаманов? — в результате своеобразного перевода, переспросила в целом понявшая о чем речь Рука, повинуясь говорящему взгляду Унки.

— Нет именно, что как магов! — сделав себе заметку о наличии в этом мире подобного, поправил Силин. А затем добавил неодобрительно. — И поставь оружие на предохранитель, совсем шо ли?

— А? А! Ой, спасибо, Унка, — получив жест-подсказку и тут же подзатыльник от закатившей глаза безмолвной Белоухой, быстро исправила оплошность Рыжеухая, пусть из-за неуемного любопытства и несколько рассеянная порой, но всё на лету схватывающая, наверняка по той же причине. — Ага, значит как магов. Маг. Мы стать маг?

— Стать, стать. Только больно это будет. По себе знаю, — не погрешил против истины несколько дней пробывший никакашкой, после такой-то экстремальной раскачки энергетики, Силин.

Который, когда каким-то чудом, а скорее заботами «лисичек» пришел в себя в ангаре на аэрдроме Уиллоу Крик, то, преодолевая жуткую боль, создал-таки портал в Холмск и вместе с не забывшими, к слову, прихватить некоторый багаж ушастыми вернулся домой. Где в итоге и провел несколько «чудных» дней в страданиях, но и в то же время под заботой «цкынь». А теперь вот, полностью восстановившись, обнаружил, что он стал на порядок сильнее как маг, явно преодолев свой прошлый лишь рыцарский ранг и став теперь