Марта - Татьяна Бродских

Интересно, чем мы вызвали такой интерес, одеты мы с Россом скромно, непохоже, что на нас могли позариться воры, так же вряд ли какой-то мужчина влюбился в меня с первого взгляда и теперь преследует, желая познакомиться. Видела я местных девушек, статные, фигуристые, смуглые, красивые, понятно, почему их заставляют ходить в длинных юбках и прятать волосы, то, что на виду даже у меня вызывает интерес и зависть. Я рядом с ними худосочная мышь, одного не могу понять, зачем ко мне прицепился рыжий, когда вокруг столько красивых девушек? Тут, некстати, всплыли предсмертные воспоминания убитого мною дядьки (извращенные пристрастия к мальчикам) , может, у рыжего тоже нездоровые пристрастия.

Я откинула эти мысли, оставалась последняя версия, кто-то услышал мои слова на улице или почуял всплеск магии на постоялом дворе, и теперь следит за нами. Ради проверки, а вдруг мне просто кажется, мы зашли в одну лавку, в ней продавали нижнее белье, преимущественно женское. Росс увидев, куда мы зашли, покраснел и порывался выскочить на улицу, но я переживала, что мы можем потерять друг друга в толпе, и попросила подождать у двери внутри лавки. Покупать себе я ничего не собиралась, на почте Сайларена меня ждал мой гардероб, посмотреть что-нибудь Россу? Нет, его не обрадуют эльфийские изделия. Лучше по дороге зайдем в лавку с головными уборами, я заметила, все мальчишки его возраста ходят в кепках.

Такую лавку мы нашли достаточно скоро, а я в очередной раз убедилась, что за нами следят, но мне не удавалось разглядеть кто это. Как же у неизвестного наблюдателя, получается, отслеживать нас в такой толпе, тем более мы с Россом небольшого роста, ну не по запаху же. Ну конечно, оборотни, кто еще может найти любого по запаху, и неважно в толпе или нет. Что же им надо, рыжик не может забыть оскорбление? Возможно, вампир не врал, и они ищут своему вожаку невесту с магическим даром, поэтому этот рыжий и прицепился ко мне, а не от большой любви. Хм, что еще говорил вампир, им желательно «темную» невесту, плохо, если рыжик вчера это понял, ведь я ждала нападения и могла непроизвольно открыться.

Кепку я Россу все-таки купила, он отказывался, говорил дорого, сам же не отрывал от неё мечтательный взгляд. Что же такого было в коричневой кепке с прожилками из красных ниток, еще один закон, которого я не знаю? Спрошу вечером у мальчика, было бы странным обсуждать на улице то, что знает каждый мальчишка в городе. Потихоньку мы выбрались с территории рынка, дорогу до почты спрашивал Росс, в этой стране женщина может обратиться с просьбой или вопросом только к женщине. А если они неграмотные, то почта им ни к чему.

Почтовая служба нашлась рядом с центральной площадью, расспросив служащих, мы узнали, что ближайший караван, идущих в нужную нам сторону, через семь дней. Так долго мы ждать не могли, в чужой стране, в чужом городе, с повышенным вниманием оборотней. Идти пешком по оживленным дорогам не хотелось, мало ли на кого можно нарваться. Придется ехать пассажирским дилижансом, он как раз отправлялся на следующий день в Серлак, один из крупных портовых городов империи. Стоило это удовольствие по одному золотому с человека и в пути нам предстояло провести двое суток. Дорого, конечно, но лучше заплатить и быстро доехать, чем декаду топать пешком, рискуя жизнью или свободой. Недолго раздумывая, я заплатила деньги, нам выдали листок, в котором говорилось, что такие-то заплатили за проезд в дилижансе до Серлака, отправление завтра с рассветом от здания почтовой службы. Я спрятала листок, главное его не потерять, а то плакали наши деньги и возможность быстро добраться до моря. Мы вышли из здания, и хотели пойти обратно на постоялый двор, но тут Росс обратил внимание, что многие люди идут на площадь, о чем-то оживленно разговаривая. Еще всего в их разговорах мелькало слово «ведьма», мне стало любопытно, я никогда не видела настоящих ведьм. Росс отговаривал меня, объясняя, что это непривлекательное зрелище, а если её будут сжигать, то вообще противное. Я же сказала, что только гляну, и мы сразу уйдем.

Следуя за людьми, мы вышли на центральную площадь, на ней был сооружен деревянный помост, на котором находились пять человек. Подойдя ближе, стало возможно рассмотреть людей на помосте. В первую очередь, бросалась в глаза измученная старая женщина, в каком-то тряпье, грязном, ободранном, она стояла, опустив голову, руки и ноги у неё были связанны, с двух сторон её поддерживали стражники. Еще там был глашатай, он зачитывал обвинения, если верить им, то эта конкретная ведьма была самым страшным злом за последние сто лет. Особняком стоял неопределенного возраста дяденька, в котором невооруженным глазом угадывался маг, на нем была красная мантия и надменное выражение лица, не надо даже смотреть на ауру, чтобы узнать мага огня. Но я все-таки перестроила зрение, очень хотелось увидеть, как выглядит аура ведьмы, но ничего необычного я не увидела. Ни темных сполохов, ни язв или дыр в ауре, когда человек промышляет черным колдовством и убийствами, но этого не может быть, за что же её тогда судят. Я подошла еще ближе, уже не замечая никого вокруг и не слыша бредней глашатая, я сканировала ауру женщины, с каждой секундой все больше убеждаясь, что она не ведьма.

И тут она подняла голову и посмотрела мне в глаза, между нами была толпа народу, но мне показалась, она видит только меня, и сморит в самую душу. А я не могла отвести глаз, я тоже видела её душу, никого она не убивала, поэтому её и судят, она отказалась стать слепым орудием, она не ведьма, и даже не маг, но в ней есть какой-то дар, мне непонятный. И не такая она и старая, а седые волосы заслуга палачей, я чувствовала, она хочет мне что-то отдать или подарить, чтобы её дар не ушел вместе с ней, и я открылась, может зря, но почему-то ей я верила. И в момент, когда её охватил огонь, что-то мягкое, теплое, будто живое окутало меня, как ласка матери, которой я не знала. Она не кричала, стояла и горела, как факел, запрокинув голову.

- Но… - чья-то ладонь закрыла мне рот, и не успела я возмутиться, как меня развернули, и прижали к груди.

Белая рубашка, коричневый камзол, высокий рост, что-то мне подсказывало, волосы у этого господина рыжие. А еще я поняла, что у меня текут слезы, в голове бились вопросы: «За что? Почему?». Я старалась не всхлипывать, было неловко прижиматься к малознакомому мужчине, и орошать слезами его белую рубашку.

- Не беспокойтесь, моя невеста впервые присутствует на казни, - о чем это он, какая я ему невеста, но возмутиться мне не дали, теснее прижав к себе. – Она у меня такая ранимая и впечатлительная, да еще испугалась к тому же. Милая, я же говорил, что не надо сюда ходить, а ты еще братишку потащила с собой.