Тайна генерала Багратиона - Алла Бегунова

— Может быть, вы найдете время поведать нам о ваших странствиях? — кокетливо спросила красавица, наблюдая за тем, как Петр Иванович извлекает из кошелька купюры, чтобы расплатиться за покупку. — Друзья собираются у меня по вечерам каждый понедельник, это будет как раз послезавтра. Я живу на Риген-штрассе, 22. Его легко найти.

— Почту за честь новую встречу с вами, господа. Тем более — под крышей вашего дома. Приеду обязательно, — улыбнулся в ответ Игарри, посмотрев прямо в глаза Екатерине Павловне.

Честно говоря, магазин — пусть дорогой и экзотический — не лучшее место для знакомств подобного рода. Все же князь и княгиня Багратион принадлежали к великосветскому обществу, где люди следуют определенным правилам, выбирая себе друзей, приятелей, собеседников. Важны рекомендации, посредничество третьих лиц, родственные и служебные связи. Например, кто еще, кроме купца Али-Хабиба, увиденного ими впервые, мог бы удостоверить личность Игарри, подтвердить его статус секретаря и переводчика посла, рассказать о его семье, ее материальном и социальном положении.

Они пренебрегли этими условностями, но действовали оба скорее по наитию, чем осознанно. У них не было времени договариваться между собой. Имелось только глубокое понимание общей политической ситуации. Генерал знал, что с 1804 года Россия ведет против Персии войну на Кавказе и боевые действия продолжаются с переменным успехом. Екатерина Павловна располагала сведениями — между прочим, полученными от графа Меттерниха — о том, что в Париже уже несколько месяцев пребывает посланная правителем Персии, Фетх-Али-ханом, дипломатическая миссия, и ее цель — заключение договора о сотрудничестве, направленном против Российской империи.

Среди золотых безделушек и других предметов роскоши, наполнявших магазин господина Али-Хабиба, восточный человек в парижском фраке, охотно вступивший в беседу, показался им подарком, явившимся на свет явно при помощи волшебной лампы Аладдина. Они не спешили уходить, старались закрепить знакомство, усилить дружеское впечатление.

Почтенный купец из Тегерана ликовал, как дитя. Он надеялся на новые покупки, которые сейчас сделают богатые посетители и показывал им то одну, то другую персидскую диковину, попутно объясняя на фарси Петру Ивановичу ее происхождение.

В конце концов, Екатерина Павловна, опять по совету Игарри, обратила внимание на кривой кинжал-бебут в деревянных, искусно оправленных в серебро ножнах. Торговец горячо уверял, будто он изготовлен знаменитым оружейником из Исфахана по имени Асад-Улли в начале прошлого века. Она купила кинжал для мужа. События двух последних дней представлялись княгине совершенно неординарными, и она хотела, чтобы память о них осталась у генерал от инфантерии.

Князь Петр благосклонно принял дар. Ему тоже приглянулось это холодное оружие, совсем небольшого размера — чуть более сорока сантиметров в длину — с клинком из булата и железной рукоятью, сплошь покрытой чеканкой, сканью и золочением. Оно не займет много места в его походном обозе. А водруженный на стенку в палатке или в крестьянской избе, кинжал своим необычным видом будет напоминать ему о жене, родной, прекрасной и далекой.

Провожаемые Али-Хабибом и его приказчиком Бехрузом до дверей, супруги Багратион покинули магазин.

Удобно устроившись на кожаном сиденье в ландо, Петр Иванович постучал в спину кучеру концом трости: «Поезжай, любезный!».

Екатерина Павловна, загадочно улыбаясь, поправляла ленты на шляпке.

— Ангел мой, — обратился к ней генерал, — вы думаете, он придет к вам?

— Должен.

— И что вы скажете ему?

— Многое зависит от того, что вы разрешите мне сказать, мой друг.

— Но сей приятный молодой человек есть прямой выход на персидскую дипломатическую миссию.

— Именно так, — она кивнула.

— Секретные пункты договора между французами и персами наверняка существуют.

— Да. Об этом давно сообщил мне смертельно ненавидимый вами Клеменс-Венцеслав Меттерних.

— Вы всегда преувеличиваете, ангел мой, — князь Петр поднес к губам ее руку. — Нам надо что-то предпринять.

— Безусловно. Я начну работу, если вы поддержите меня.

— Не сомневайтесь. Поддержу.

Князь задумчиво смотрел вперед. За перекрестком улица немного расширялась и приводила к маленькой уютной площади. Здесь находился магазин Анны-Марии Хубер, торгующей цветами.

Сквозь зеленые заросли владелица магазина увидела знакомую ей знатную покупательницу и поспешила навстречу. Екатерина Павловна вошла, и Багратион сперва последовал за ней.

Ему показалось, будто он попал в хорошо оборудованную прачечную. В ней циркулировал теплый, очень влажный воздух. Солнечные лучи, проникая через две большие витрины, наполняли помещение светом. Некоторые растения хозяйка расположила в тени, иные — на самом солнцепеке. Орхидеям как наиболее ценному товару она отвела особое помещение. Однако слушать беседу двух женщин об этих удивительных творениях природы дольше десяти минут генерал не смог и отпросился на прогулку.

Расхаживая в одиночестве по площади, Петр Иванович мысленно снова и снова возвращался к встрече с Игарри. Она произошла случайно, но не в этой ли случайности кроется указующий перст судьбы? Похоже, молодой перс не остался равнодушным к чарам великолепной Екатерины Павловны. Развивать знакомство с ним можно на основе флирта. Затем надо незаметно перейти к серьезным разговорам о службе Игарри у посла, о документах, кои ему доводится читать, о покупке некоторых из них или даже — о переходе его — за приличное вознаграждение, естественно, — на русскую службу.

Если Петру Ивановичу удастся претворить в жизнь таковой план, его возвращение в Россию может стать триумфальным. Он положит на стол государя секретную франкоперсидскую папку и тем сразу вернет себе благорасположение монарха. При аудиенции генерал расскажет заинтригованному Александру Первому о том, что непрестанно радел о пользе Отечества, находясь далеко за его пределами, как хитро прельщал чужестранца выгодами нашей службы, дабы с помощью Божьей обвести вокруг пальца заносчивых французов.

Глава седьмая. Переводчик

Достопочтенный Хуссейн-хан, в семидесятилетием возрасте назначенный Фетх-Али-шахом на должность руководителя миссии во Франции, был человеком больным. Его мучила подагра. Случались дни, когда он с утра до вечера находился в постели, жалуясь четырем своим женам на сильные боли в суставах.

Физическая немощь, однако, не мешала персидскому вельможе крепко держать в руках вверенную ему команду дипломатов. Конечно, в ней работали люди знающие и опытные, но больше всего хитрый старик доверял секретарю и личному переводчику Игарри, в совершенстве владеющему тремя языками: французским, арабским и турецко-татарским. Он, по мнению посла, также обладал широкой эрудицией и умом острым, проницательным, несмотря на молодость — всего-то двадцать шесть лет.

Дело в том, что оба они принадлежали к тюркскому племени Каджаров, обитавшему на южных берегах Каспийского моря, в провинциях Астрабад, Мазандеран и Гилян.

Из Каджаров происходил и нынешний правитель Персии, взошедший на престол в 1797 году. Это случилось после внезапной гибели его родного дяди, основателя династии Али-Мухаммад-хана Астрабадского, зарезанного собственными слугами в городе Шуша.

Кроме того, Хуссейн-хан и отец Игарри серхенг [13] Реза, командующий полком пешей придворной гвардии, знали друг друга смолоду, являясь верными соратниками объединителя персидских земель, бесстрашного воина и дальновидного политика Али-Мухаммад-хана. Именно при нем тюрки, потеснив представителей племен курдов, кашкаев, бахтияров и луров, заняли главенствующие позиции в управлении государством. Они во множестве переселились в Тегеран, объявленный столицей страны в 1789 году, и составили опору второго правителя из династии Каджаров — Фетх-Али.

К тому времени серхенг Реза имел немало боевых отличий, в том числе — большую золотую медаль, врученную лично шахом. На аверсе ее красовался выгравированный тигр, на реверсе — надпись, удостоверяющая, что ее носит тот, кто «сходен с тигром, уничтожающим неприятелей своего царя». Подобную награду заслужить непросто. Серхенг получил ее, поскольку отличился в операции против русских в Астрабадском заливе Каспийского моря в 1781 году.

Тогда эскадра под командованием графа Марка Войновича, капитана второго ранга, состоявшая из трех фрегатов, бомбардирского корабля и двухпушечного бота, подошла к городу Астрабаду. Цель миссии была основать рядом с городом российское торговое поселение и проложить путь в Индию.

С богатыми подарками и вежливым письмом императрицы Екатерины Второй, адресованном правителю Персии, Войнович посетил Али-Мухаммад-хана Астрабадского в его дворце. Тот принял делегацию дружелюбно, со всеми проявлениями знаменитой восточной вежливости. Через два дня с русских кораблей сошли на берег семьи купцов — началась выгрузка строительных материалов и товаров.