Блуждающий огонь - Гай Гэвриел Кей

Под не слишком аккуратно причесанной темной шевелюрой глаза Айлерона сверкали яростно и оценивающе. Его суровое бородатое лицо — не такое уж и мальчишеское, как полагал Шальхассан прежде, — было практически столь же непроницаемым, как и лицо самого Шальхассана, и столь же неулыбчивым. Айлерон был в одежде скромных, серо-коричневых тонов, и, видимо, собственный внешний вид заботил его весьма мало: сапоги в грязи, штаны далеко не новые, рубашка самая простая, а поверх нее — короткий теплый меховой жилет. И никаких украшений. На поясе у него не было парадного клинка, зато там висел боевой меч с длинной рукоятью.

С непокрытой головой Айлерон вышел к нему, и оба правителя наконец оказались лицом к лицу. И Шальхассан услышал в реве толпы, приветствующей своего молодого короля, нечто такое, чего никогда не слышал в приветственном реве катальцев — за все двадцать пять лет своего пребывания на троне. И он догадался о том, что давно уже было ясно всем жителям Бреннина: человек, стоявший сейчас перед ним, был настоящим королем-воителем, столь необходимым сейчас народу. Ни больше и, разумеется, ни меньше.

Он понимал, что с ним здесь сыграли шутку и отлично сыграли, но понимал он и то, как много власти и уверенности в себе требуется для того, чтобы устроить такое. Великолепие младшего из братьев отлично уравновешивалось старшим, и более всего — сдержанной суровостью последнего, который и был прирожденным правителем. И в этот миг, стоя перед двумя братьями, светловолосым и темноволосым, Шальхассан Катальский понял, что все-таки руководить этой войной ему не придется.

Айлерон все еще не сказал ни слова.

Короли друг другу не кланяются, однако Шальхассан был достаточно умен. Их объединял общий враг, и враг поистине ужасный. То, что ему только что продемонстрировали, предназначалось отнюдь не для того лишь, чтобы поставить его на место, хотя и для этого тоже, но также и для того, чтобы подбодрить его, внушить ему уверенность в том, что силы у них немалые. Это он тоже понял и действительно приободрился.

И мгновенно отказавшись от всех своих грандиозных планов, которые он строил весь этот долгий день, Шальхассан произнес:

— Верховный правитель Бреннина, армия и колесницы Катала здесь и принадлежат тебе. Как и те мои советы, которые я по твоему желанию всегда готов тебе дать. Нам была оказана высокая честь устроенным тобой приемом, и мы искренне тронуты тем, как изящно ты сумел напомнить нам о великих подвигах наших предков, героев Бреннина и Катала.

Он не испытал ни малейшего удовлетворения от собственного учтивого приветствия, ибо не заметил даже проблеска радости или удивления в темных глазах того, кто стоял напротив. Айлерон воспринял его слова в высшей степени спокойно, как если бы у него и сомнений не было и не могло быть в том, что Шальхассан примерно так и выскажется.

А ответил Айлерон следующим образом:

— Благодарю тебя. Но у восемнадцати из твоих колесниц разболтались колеса. К тому же нам будет нужна еще по крайней мере тысяча человек.

Шальхассан уже примерно понял, каковы гарнизоны Сереша и Парас Дерваля; он также имел представление о гарнизонах Родена и Северной твердыни, а потому тут же ответил:

— Будет две тысячи — еще до наступления новолуния. «Так, — думал он, — до новолуния около трех недель; такую армию собрать можно, но Шарре придется поторопиться. А главного возничего я прикажу высечь кнутом!»

Айлерон улыбнулся.

— Это очень хорошо. — Он шагнул вперед — более молодой король навстречу более старшему, как и полагалось, — и обнял Шальхассана по-солдатски, крепко и чуть грубовато. И обе армии, а также собравшаяся толпа взревели от восторга.

Айлерон снова отступил назад, глаза его теперь горели так, что, казалось, способны обжечь. Он поднял руки, призывая к тишине, а когда тишина установилась, громко провозгласил своим чистым суховатым голосом, далеко разносившемся в морозном воздухе:

— Жители Парас Дерваля! Как вы видите и сами, Шальхассан Катальский прибыл к нам с двадцатью пятью сотнями воинов и обещает нам еще две тысячи. Неужели мы не сможем проявить должное гостеприимство? Неужели не найдем для доблестных катальских воинов кров и пищу? Не приютим их в своих домах?

То, что в ответ раздались возгласы согласия, не сумело скрыть весьма серьезной проблемы, и Шальхассан, странным образом тронутый этой готовностью горожан поделиться даже тем малым, что они имеют, решил, что настала пора и для великодушного жеста с его стороны, чтобы эти северяне не заблуждались насчет истинного величия Катала. Он поднял руку, призывая к молчанию, и кольцо у него на большом пальце засверкало бриллиантовыми брызгами на ярком солнце.

— Мы также благодарны тебе, Верховный правитель, — начал он. — Кров нам действительно понадобится, тем более так далеко от наших родных садов среди этой зимы, но жители Катала сами прокормят своих воинов, а вдобавок и еще столько воинов Бреннина, сколько позволят те немалые запасы, что хранятся в наших амбарах.

Вот и пусть теперь этот северный король подыскивает слова, чтобы остановить тот гром аплодисментов и восторженный рев, которые последовали за ЭТИМИ словами! Шальхассан в глубине души ощущал себя победителем, что, впрочем, никак не отражалось на его лице. Он повернулся к Айлерону:

— Моя дочь позаботится о провизии для войска и о новых отрядах воинов — обо всем.

Айлерон кивнул; толпа все еще продолжала бурно выражать свое восхищение. И тут до Шальхассана донесся чуть насмешливый голос Дьярмуда:

— Пари?

Шальхассан заметил, как невольно сузились и гневно вспыхнули глаза молодого короля, когда он повернулся к принцу.

— Какое еще пари? — грозно спросил он. Дьярмуд улыбнулся.

— У меня нет сомнения, что и обещанная провизия, и воины вскоре сюда прибудут, но у меня нет сомнений также и в том, что за все это отвечать придется великолепному Галинту или, возможно, Брагону Гатскому. Я совершенно уверен, господин мой Шальхассан, что твоя дочь этим заниматься не будет.

— Это почему же? — тихо спросил Шальхассан, стараясь скрыть внутреннюю дрожь при упоминании имени Брагона. — Почему ты так в этом уверен?

— Потому что Шарра в данный момент находится здесь, среди твоих воинов, — ответил принц с самым легкомысленным видом и совершенно спокойно.

Как же будет приятно проучить этого самоуверенного молокососа. И уж такое-то удовольствие Шальхассан непременно намерен был себе доставить! Хотя бы только потому, что его собственные опасения насчет того, что Шарра снова может отправиться на поиски приключений, заставили его дважды по пути от Сереша до Парас Дерваля проверить все войско на тот случай, если его своенравной дочери вздумалось переодеться воином. Он достаточно хорошо ее знал, чтобы все как следует проверить. Нет, среди его воинов принцессы не было.