Саманта - Даниэла Стил

мисках, шоколадными пирожными с орехами, печеньем. Все было приготовлено на ранчо или привезено из дому. Повсюду кипела работа, у всех было приподнятое рождественское настроение, даже Тейт Джордан явился в столовую, и, поскольку был общепризнанным местным великаном, согласился водрузить на верхушку елки рождественскую звезду. На каждое плечо он посадил по ребенку, а черную шляпу повесил на гвоздь у двери. Он заметил Саманту, только подойдя к елке вплотную, спустил детей на пол и улыбнулся. Стоя на лестнице, Саманта единственный раз оказалась выше Тейта.

—Они и вас к работе привлекли, Сэм?

—Конечно! — Она улыбнулась, однако после того ностальгического разговора с Кэролайн ее улыбке не хватало задорности.

Тейт попросил ее на минутку спуститься с лестницы, а сам быстро взобрался на нее и надел на макушку елки большую золотую звезду. Потом повесил на верхние ветки несколько игрушечных ангелочков и ярких шаров, поправил гирлянду из лампочек и, сойдя вниз, помог Саманте забраться обратно.

—Прекрасно.

—Должен же человек такого высокого роста, как я, иметь хоть какие‑то преимущества! Хотите кофе? — Он спросил это небрежно, словно они всегда были друзьями, и на сей раз улыбка Саманты была более оживленной.

—Еще бы!

Вернувшись с двумя чашечками кофе и домашними пирожными, Тейт принялся подавать Саманте елочные украшения; она развешивала их, время от времени прихлебывая кофе и лакомясь пирожным, а он говорил, где лучше повесить следующий шар. Наконец, услышав, куда следует повесить маленького серебряного ангелочка, Саманта ухмыльнулась:

—Скажите, мистер Джордан, вы всегда отдаете приказания?

Он немного подумал и кивнул:

—Да. Наверное, да.

Она отпила глоток кофе и пристально посмотрела на Тейта.

—А вам не надоедает?

—Нет. — Он поглядел на нее в упор. — А вы… вы

считаете, что отдавать приказания скучно? Он интуитивно почувствовал, что и Саманта привыкла везде играть первую скрипку. В ее облике было что‑то командирское.

Она ответила без колебаний:

—Да. Ужасно!

—И поэтому вы здесь?

Вопрос был слишком прямым, и Саманта ответила не сразу.

—Отчасти.

Когда она это сказала, у него вдруг промелькнула мысль: а не было ли у Саманты нервного срыва? Тейт был уверен, что Саманта приехала на ранчо неспроста, на то есть очень серьезные основания. Но при этом понимал, что перед ним не простая домохозяйка, которой захотелось немного развеяться. С другой стороны, Тейт не мог сказать, что она чуть–чуть «с приветом». В общем, он терялся в догадках.

—Саманта, а что вы делаете, когда не работаете на ранчо в Калифорнии?

Саманте не хотелось отвечать, но открытость Тейта ей пришлась по душе. Она решила не портить постепенно налаживающихся отношений уклончивыми ответами, побоявшись его отпугнуть. Этот человек вызывал ее симпатию и уважение; порой, правда, он ее бесил, но его работа всегда вызывала у Саманты восхищение. Стоит ли сейчас с ним играть в кошки–мышки?

—Я сочиняю рекламу, —такое объяснение упрощало смысл ее работы, но Саманта подумала, что для начала это вполне сойдет. В каком‑то смысле она тоже может назвать себя управляющим на ранчо Крейна, Харпера и Лауба. При мысли об этом она не смогла удержаться от улыбки.

—А что тут смешного? — Он явно был удивлен.

—Ничего. Я просто вдруг сообразила, что в нашей с вами работе есть много общего. В рекламном агентстве есть человек по имени Харви Максвелл. Он чем‑то напоминает Билла Кинга. Он тоже старый и рано или поздно уйдет на пенсию, и тогда…

Саманта вдруг пожалела о своих словах. Он вполне мог разозлиться на нее, решив, что она претендует на мужскую работу!

Однако Тейт Джордан лишь улыбнулся, увидев, что она

внезапно осеклась.

— Ну–ну продолжайте! Договаривайте!

— Что договаривать? — Саманта отчаянно пыталась сделать вид, что не понимает, о чем речь.

—Скажите, что вы, наверное, сядете в его кресло.

— С чего вы взяли? — Румянец смущения проступил даже

сквозь загар. — Я этого не сказала.

— А вам и не нужно было. Вы же упомянули, что в нашей

работе есть много общего. Значит, вы помощник управляющего, не так ли? — По какой‑то неясной причине Тейту это понравилось, хотя и позабавило. — Очень мило. И вам по душе ваша работа?

—Иногда да. А иногда начинается такая бешеная гонка, такое безумие, что я все ненавижу.

—Но все же вам не приходится по двенадцать часов кряду ездить верхом на лошади под дождем.

—Это верно. — Сэм ответила улыбкой на улыбку и неожиданно почувствовала интерес к этому в сущности совсем незлому великану; в первые дни ее пребывания на ранчо он был с ней так резок и требователен, потом, когда она прокатилась на Черном Красавчике, прямо‑таки рвал и метал, а теперь, сидя вместе с ней под елкой, попивая кофе и закусывая пирожными, казался совершенно другим человеком.

Саманта пристально посмотрела на Тейта и решила задать ему один вопрос… В конце концов, что ей терять?! Да и потом… у мистера Джордана сейчас такой вид, словно ничто не может его разозлить и вывести из себя.

—Скажите, пожалуйста… Почему вы так рассердились на меня из‑за Черного Красавчика?

Секунду Тейт сидел неподвижно, затем отставил чашку и заглянул Саманте в глаза.

—Я думал, вы подвергаете себя опасности.

—Вы считаете, что я слишком плохая наездница для такой лошади? — На сей раз в голосе Саманты не было вызова; она просто задала Тейту прямой вопрос и получила прямой ответ.

—Нет, я с первого дня понял, что вы ездите вполне прилично. Ваша посадка, когда вы сидели на Рыжике под проливным дождем, да и то, что вам даже удалось заставить

этого старого лентяя немного напрячься, сразу натолкнули меня на мысль, что у вас есть опыт обращения с лошадьми. Но для езды на Черном Красавчике этого мало! Она требует осторожности и выносливости, а я не уверен, что вас в этом плане хватит надолго. Вернее, уверен в обратном. Настанет день, когда Красавчик кого‑нибудь угробит. Я не хочу, чтобы этим человеком оказались вы. —Тейт помолчал и хрипло добавил: —Лучше бы мисс Кэролайн его не покупала! Это плохая лошадь, Сэм. — Он посмотрел на нее с каким‑то странным выражением. —Я нутром чую! Красавчик меня пугает. — И Тейт снова изумил Саманту, еле слышно пробормотав: — Не надо больше на нем ездить, никогда!