Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ) - Пилипенко Мария

Скрипнула дверь, и в комнату вошел король. Он выглядел уставшим и постаревшим.

-- Ваше величество, -- склонилась в почтительном поклоне девушка.

-- Иди сюда, девочка. – две большие ладони приподняли юную головку и прижали к широкой груди, -- Жозефина, сегодня для твоего отца был важный день. Он встретился на небесах с твоей матерью. Генерал Айхо ушел как герой, защищая своего короля. Гордись им, девочка.

Алларл почувствовал, как задрожали хрупкие плечи, как что-то горячее проступило сквозь тонкий батист рубашки.

-- Не плачь. Твой отец бы расстроился, увидев твои слезы. Он любил твою улыбку, так похожую на улыбку покойной матери. Не плачь. Теперь я буду тебе вместо отца. Отныне тебе ни в чем не будет отказа. Ради отца ты должна быть счастлива. Я позабочусь об этом.

Посетил король этим вечером и свою племянницу Фалину. В темной комнате тихо потрескивал огонь в камине. Здесь было тепло и уютно. В дальнем углу в кресле дремала служанка. Фалина, видимо, спала тоже. Король подошел осторожно, стараясь не шуметь. Девушка обнимала подушку, а ее спина была покрыта чистой тканью с пятнами от проступившей ароматной лекарственной мази.

Лицо его величества словно окаменело. Как можно было так жестоко поступить с сиротой?! С девочкой, которую после смерти брата они с Рагнаром оба обязаны были растить как родную дочь?! Король склонился к девушке, хотел было погладить светлые волосики, но не решился, боясь разбудить. Только сейчас он заметил заснувшего сидя около кровати лекаря. Одобрительно кивнув, король удалился также тихо, как и вошел. По той сноровке, с которой новый лекарь обработал его плечо, Аллард убедился, что может быть спокоен за племянницу.

***

Вернувшись в свою спальню, его величество отпустил слугу и потушил свечу.

В наступившей темноте король тяжело опустился в кресло. Все тело ломило, раненое плечо пульсировало, на лбу выступал холодный пот.

Аллард привык терпеливо переносить телесные страдания, поэтому он не стал просить у лекаря обезболивания. Он не любил его, не любил то состояние полубреда, которое давала белена. Отхлебнув из фляги приготовленный для него военным лекарем целебный настой, он закрыл глаза. Могучий организм должен сам справиться, ему просто не нужно мешать...

Он тяжело дышал, а перед глазами проносились сцены битвы, его военные советники, раненые и убитые солдаты, лицо принца Волков и убитый им генерал Айхо. Память о погибшем, предавшем его друге больно полоснула по сердцу.

Айхо. Друг детства. Тот, кто всегда рядом, всегда за левым плечом в бою. Тот, на кого можно положиться, как на себя. Айхо предал? Иногда легче умереть, чем осознать правду.

Нет, невозможно. Это просто ошибка. И память друга не будет осквернена подозрением. Потому что слишком больно. Невозможно постоянно терять!

Но тут перед его мысленным взором всплыл брат Рагнар. Одетый в нарядный камзол, словно только что встал из-за праздничного стола. Или со стола...

Бледный, с запавшими глазами, со странной полуулыбкой на мертвом лице, брат показался ему призраком, выплывшим из преисподней.

-- Что же ты наделал, брат мой, -- печально спросил его Аллард. -- Я тебе поручил замок, жену, а ты...

На что герцог уставился своими черными глазами на брата и покачал головой.

-- Прости... -- с мертвых губ слетел шепот, а может это только послышалось Алларду в тишине комнаты.

И снова болью отозвалось раненое сердце. Король привык к телесным ранам. Шрамов, полученных в сражениях, на его теле было не счесть, и заживали они быстро. А вот сердечные раны затягивались с трудом. Предательство, коварство близких, уход любимых мучили намного сильнее, чем рассеченная сталью врага воспаленная плоть.

Поэтому, глубоко вздохнув и скрепив сердце, король шепнул в темноту:

-- Прощаю, брат. Покойся с миром…

И наступила тишина…

Вдруг Аллард открыл глаза. За окном все еще было темно, хотя часы показывали утро. Он хотел подняться, но ноги не слушались. Лоб пылал.

Король, на секунду зажмурившись, призвал все свое мужество и встал с кресла. Вызвав слугу, он переоделся. Белая камиса с пропитавшимся за ночь сукровицей рукавом была заменена на новую.

Сверху слуга помог королю надеть камзол со свободными рукавами, прикрывающими следы от ранения.

По темным холодным коридорам его проводили в комнату королевы.

Неслышно открыв дверь, он сделал знак новой приставленной служанке Марте молчать и не зажигать свечу. Затем вошёл в опочивальню.

Эмбер дремала, сидя на скамье, опустив голову на подушку, положенную на стоящий рядом столик. Полностью одетая, уставшая ждать своей страшной участи.

Аллард склонился, вглядываясь в лицо женщины. Его освещала занимавшаяся тусклая осенняя заря.

Бледная, тени под глазами, какая-то худенькая и беззащитная. Беззащитная, но не сломленная игрушка в руках жестоких мужчин. Король вздохнул, а женщина, тихо застонав, открыла глаза, испуганно оглядываясь.

Аллард приложил палец к губам:

-- Тш-ш...

Женщина замерла.

-- Ещё очень рано, -- прошептал Аллард, -- не будем никого будить. Раздевайтесь и ложитесь в постель. Вам нужно хорошо выспаться.

Эмбер, затаившись, смотрела на него во все глаза, ожидая чего угодно.

А король вдруг улыбнулся и склонился к самому ее уху так, что седые длинные пряди коснулись ее щеки.

И тихо шепнул:

-- Не бойтесь, вас никто не обидит. Ложитесь спать, -- он взял ее ладонь в свою руку и поднес к губам, едва касаясь.

-- Хороших вам снов, госпожа моя...

И он неслышно вышел из комнаты. Эмбер проводила его взглядом, боясь пошевелиться, пытаясь понять, не почудилось ли ей все это?

Аллард вышел в соседнюю комнату.

-- Мэтти, почему королева ютится в этой коморке? Почему ей не выделили отдельные покои?

-- Покойный герцог, мир его праху, приказал запереть ее здесь... Чтобы ничего не сделала с собой.

-- Запереть? – мужчина помолчал, обдумывая эти слова, -- Пусть подготовят комнаты рядом с моими.

-- Покои прежней королевы?

-- Да, те, которые были всегда закрыты. Какой у королевы любимый цвет?

-- Я не уверена... Не знаю!

-- Хорошо... Бьянка, это значит белая, чистая? Пусть покои будут отделаны белым. Я распоряжусь. А сейчас пусть миледи разденется и ляжет. Ей нужно отдохнуть. И тебе тоже.

За окном постепенно светлело. Наступало утро нового дня.

Глава 16. Утро с королем

Эмбер совершенно не поверила в добрые намерения короля.

Напротив, она была уверена в его коварных замыслах. Подозревала даже, что его ночной визит – часть некоего дьявольского плана, призванного сначала усыпить ее бдительность, а затем нанести болезненный удар по расслабившейся женщине.

И все же, измученная ожиданием своей участи, после ухода короля Эмбер буквально упала на кровать и уснула бы не раздеваясь, если бы не Мэтти. Словно в каком-то бреду она чувствовала, как ее раздевают и укладывают в постель.

Нервное перенапряжение дало себя знать, и утром Эмбер проснулась необычно поздно для себя. Часы показывали половину одиннадцатого утра.

Рядом с кроватью королева обнаружила улыбающуюся немолодую довольно милую служанку.

-- Кто ты?

-- Марта, ваше величество. Можно Мэтти.

-- Что с Фалиной?

-- Она спит. Господин Лестер всю ночь не отходил от нее. Теперь ей лучше. Я временно буду прислуживать вам. Пока госпожа Фалина не поправится, -- Мэтти улыбалась, прижимая руки к пышной груди. Но вдруг перешла на шепот, словно хотела сообщить нечто очень важное. -- Ваше величество, король ожидает вас к завтраку…

-- Но уже так поздно, -- королева даже села на кровати.

-- Сир просил не будить вас. Он дожидается, пока вы проснетесь, без вас не садится за стол.

Это было так неожиданно, что Эмбер растерялась. Даже мелькнула мысль отказаться и не явиться к завтраку. Но тот факт, что король ждет и не садится без нее за стол, вызвал беспокойство. Что бы это значило? Поколебавшись, Эмбер устыдилась своей трусости.