Пляшущий ангел - Леонид Овтин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Тупость не красит» – сделал про себя вывод Василий Кузьмич и, сделав удивленно-веселое лицо, обратился к юноше: – Дима… Сколько лет, сколько зим…
Молодой человек тупо усмехнулся: – Сколько лет – столько и зим…
«Глупость осталась, – подумал механик, глядя на Дмитрия. – Прибавилась мрачность, но вместе со всеми этими недобрыми компонентами появилась некая мужская простота, символизирующая уверенность в себе и снисходительность к своим недостаткам. Такая простота преобладает почти у всех работников автоколонны, исключая нескольких этично-эстетичных индивидов вроде Бузунова и Кондратьева».
– Какие трудности? – спросил Василий Кузьмич после недолгой заминки.
– Никаких.
– Просто, в гости зашел?
– Василий Кузьмич… – Дмитрий замялся, несколько секунд смотрел в окно и, наконец, сказал: – Возьмите на работу…
– Ух ты! – от удивления Кузьмич даже чуть подпрыгнул на стуле. – На работу, значит, взять тебя?..
– Да. – В этот раз парень ответил твердо, без малейших колебаний.
Василий Кузьмич встал и вгляделся в глаза Димы.
– Что-то не нравится мне ваш вид, молодой человек. – Механик поймал возмущенный взгляд своего бывшего подопечного и, загадочно улыбнувшись, спросил: – Употребляете легкие наркотики, молодой человек?
Дмитрий тут же расслабился и, усмехнувшись, ответил: – Нет. Сегодня немного спиртным злоупотреблял, а вообще – нет. Никакого спиртного и никакой наркоты. Вот вам истинный крест.
Юноша перекрестился.
– А что мне твой крест… – Механик с деланной снисходительностью улыбнулся и тут же насторожился…
Молодой человек, который, казалось, начал воодушевляться, чуть ссутулился и, медленно повернувшись на 180 градусов, пошел к выходу. Подойдя к двери, он метнул на изумлённого Кузьмича упрекающий колкий взгляд и, будто подталкиваемый сильным ветром, вышел из помещения.
Выйдя из конторы, Дмитрий услышал со стороны эстакады голос Николая Невершицкого, который материл кого-то за то, что тот поставил свой панелевоз не в том месте.
– Я буду с эстакады съезжать – тебя зацеплю! – гневно выговаривал Николай молодому щуплому пареньку в желтой солдатской форме.
– Понятно! – таким же тоном отвечал паренек. – Можно было так и сказать!
– Да, – надменным тоном ответил Невершицкий, подходя к младшему коллеге. – Можно было так и сказать…
Парень замешкался. Невершицкий смотрел на него с суровой ухмылкой. Не понимая намерения старшего товарища, молодой специалист натянуто улыбнулся и сказал: – Всё нормально. Всё будет окей, как в лучших домах Лондона…
Невершицкий удовлетворенно кивнул и, подняв кверху указательный палец, сурово проговорил: – Смотри у меня, брателло!
Затем он долго смотрел в глаза молодому человеку и, поняв, что тот совсем его не понимает, рассмеялся. Невершицкий смеялся долго, потрясывая плечами и похлопывая себя кулаком по ляжке. Потом положил свои большущие ладони на тонкие плечи своего младшего коллеги, и, хихикая, сказал: – Привыкай, Виталька – ты на «пьяной базе» работаешь.
Парень нахмурился, втянул носом воздух и, учуяв легкий запах «перегара», идущий от его товарища, засмеялся.
Около минуты Николай Невершицкий шатал за плечи смеющегося паренька. Может быть, он потешался бы больше, если бы боковым зрением не заметил приближающегося Диму Грымова.
Отпустив мальчика в солдатской форме, шофёр подошёл к Дмитрию.
– Димка, сынок, здравствуй.
Димка без особого энтузиазма пожал протянутую руку развеселившегося водилы.
– Как оно, дорогой мой человечек, дела?
– Ничего. Потихоньку.
– Потихоньку – это добре. Чем занимаешься? Шаволики шевелятся в кармане?
– Есть немножко.
– Есть немножко. – Смеясь, повторил Шофер. – Хотелось бы и больше, правильно?.. Ты нас проведать пришел?
– Нет…
– Нет? – Невершицкий сделал злое лицо и вцепился в плечи парня.
– Да-да. – Дима, смеясь, отстранил руки бывшего соработника. – Заодно хотел остаться…
– Так оставайся. У меня в кабине спальник. И бабёнку взять можно. Ты ж знаешь…
– Я в смысле: устроиться на работу…
– Ах, ты устроиться на работу! – Снова лапы шофера легли на плечи Дмитрия, и он, будто заведённый, закачался взад-вперёд. – Значит, осень, зиму дома откуковал, а в самый разгар весны припёрся!
– Да. – Бесцветно ответил молодой человек, высвобождаясь из рук шофёра. – Только не получилось.
– Что, Кузьмич тебя не берёт?
– Неа.
– Ну и не надо. Сдалась тебе эта «пьяная база»… Правда?
Дмитрий долго глядел грустными глазами на тонкий молодой клён, растущий на холмике у самого забора, затем неопределённо дернул плечом: – Не знаю…
– Не знаю. – Передразнил его смеющийся Невершицкий. – Ладно, ты в гости заходи как-нить… Сейчас мне некогда – надо мотор демонтировать.
Попрощавшись с Николаем Невершицким, Дмитрий поплелся к воротам. Не дойдя до ворот несколько шагов, он услышал голос Леонида Тевенева: – Здорова, горемыка…
Парень ответил Тевеню вялым взмахом руки.
– Иди, – пренебрежительно крикнул Тевенев, указывая на баллонный ключ, надетый на гайку ступицы. – Проведи время с пользой.
Дима подошел к Тевеню и поморщился – едкий тошнотворный запах от него чувствовался на порядок сильнее, чем от Невершицкого.
– Мне нельзя. – Дмитрий улыбнулся во весь рот и широко развел руками: – Я здэс нэ работаю.
– Правильно делаешь! – ухмыльнулся Тевень.
– Правильно делаю? – удивился Дмитрий.
– Да. И вообще, хочешь совет?.. Не лезь ты ни в какие технические работы, Димка…
– Никакого техника с меня не выйдет? – После недолгого молчания спросил Дима.
– Никакого техника из тебя не выйдет. – С наигранной серьезностью ответил шофер, и тут же рассмеялся.
Глупая злобная гримаса, исказившая лицо бывшего слесаря, заставила Тевенева снова стать серьезным.
– Чего ты кривишься? – буркнул он Диме. – Не будет с тебя никакого проку в житии! Прими это как должное!
Дмитрий резко повернулся и быстро пошагал к воротам. Тевень резко рванул железный прут, воткнутый в отверстие баллонного ключа. Раздался протяжный жалкий скрип.
– Во, ты так же будешь скрипеть, Димка. – Крикнул он вслед Дмитрию, который уже вышел за ворота.
– Это мои проблемы! – крикнул Дима, не оборачиваясь.
– Твои проблемы? – спросил удивленный Тевенев, зная, что парень, отдалившийся на приличное расстояние, не слышит его. – Дай бог, дай бог.
Посидев некоторое время на корточках со сложенными на коленях руками, Леонид Тевенев недовольно пробурчал что-то невнятное и, почесав затылок, продолжил работу.4
Услышав шелест со стороны входной двери, Сергей Дмитриевич торопливо выбежал из комнаты. Зажег свет в прихожей, открыл дверь. В прихожую грузными шагами ввалился Дмитрий.
Грымов-старший вгляделся в лицо сына и, изумленный, медленно присел на обувную тумбочку. Лицо Дмитрия было изуродовано – глаз подбит, на брови другого глаза густая капля запекшейся крови, на скуле ссадина, верхняя губа припухшая. Вдобавок у Димы были сбиты костяшки рук.
– Всё нормально. – Сказал Дмитрий, слабо улыбаясь отцу. – Я занимался боксом.
– Молодец. – Не сразу ответил Сергей Дмитриевич. – Прячься быстрее – чтоб мамка не увидела.
– Фигня-вопрос. – Пренебрежительно ответил сын, скидывая туфли.
– В каком кабаке боксом занимался? – сурово спросил отец. Увидев, как с лица сына улетучилась гримаса вялой веселости, Сергей Дмитриевич надменно усмехнулся и повторил вопрос: – Где дрался? В каком ночном клубе?
– Не хожу по ночным клубам! – со скорбным лицом заявил сын и гордо перекрестился: – Вот тебе истинный крест… Только не говори: что мне твой крест! Не хорошо!
– А где ж? – Сергей Дмитриевич снова усмехнулся, но уже по-другому – сердечно, глядя на отпрыска добрым чутким взглядом.
– У Сергея Кравцова занимался.
– У Сергея – ночью?
– Да… – Дмитрий ответил как-то неуверенно, глядя рассеянными глазами то в пол, то куда-то мимо отца. Секунду помешкав, он бросил на родителя твердый пустой взгляд и, вскинув руку как в приветствии, пожелал ему спокойной ночи.
Сергей Дмитриевич кивнул в ответ. Сын поплелся к себе в комнату. Отец, сокрушенно мотнув головой, тяжело выдохнул и медленно поднялся с тумбочки. Зайдя к себе, он набрал номер на мобильном телефоне.
– Алло… Пашка… Извини, что в такой час звоню… Да нет, вчера я тебе все сказал… Ты, слушай-ка, дай мне номер телефона Владика Кравцова… Ничего не случилось. Просто хочу выяснить, был ли у него в подвале мой мальчик-сорванчик… Угу, спасибо, Пашка, друг ты мой сердешный. Приходи завтра, «мадеры» попьем. Не, Любку не бери – Таньки не будет, она уезжает. С Любкой приходи в субботу – Танька тогда будет… Давай, друг… Подожди, повтори-ка номерок… Ага, все, записал… Погодь… Повтори-ка еще – для контролю… Угу, все точно. Спасибо, браток. Придешь завтра?.. Давай, жду тебя к обеду. Спок-ночи, Паша. До завтра.
