Фанфик Тот, кто в озере живёт - Nordost

— Что вам, Грейнджер? — устало спросил он. — У вас ещё сорок минут.

— Я... Я уже подумала... — Гермиона почувствовала, что неудержимо краснеет, и опустила голову, пытаясь скрыть пылающие щёки.

Снейп молчал, явно ожидая продолжения. «Будет тебе продолжение», — с неожиданной злостью подумала Гермиона и отважно взгромоздилась ему на колени. И тут же, чтобы он не успел сказать никакой своей обычной гадости, поцеловала в удивлённо приоткрывшиеся губы. Профессор на мгновение оторопел от такой наглости, но быстро взял себя в руки и усмехнулся.

— Подумали, значит.

— Подумала, — повторила Гермиона и как могла высоко вздёрнула подбородок.

— Ну что ж, — Он отвёл в сторону её пышные волосы и шепнул в самое ухо: — Не тряситесь. Может быть, всё ещё действительно будет хорошо?

Гермиона успела отметить, что Снейп, случайно или нет, но в точности повторил её недавние мысли. А потом он, аккуратно поддерживая тёплыми пальцами её затылок, вернул поцелуй, и думать как-то совершенно расхотелось. От него даже не пахло перегаром — так, лёгкий горьковатый привкус спирта. И было почти совсем не страшно. Она завозилась в его руках.

— Что? — спросил Снейп.

— Я хотела попросить... — Гермиона уставилась на верхнюю пуговицу его мантии, чтобы не так смущаться.

— Я слушаю.

— Если можно... Ну, если так получится... Если вы сможете без...

— Выражайтесь яснее, Грейнджер, — с оттенком недовольства произнёс Снейп.

— Вы не могли бы закрыть глаза? — прошептала Гермиона. — Я... стесняюсь.

— Всего-то? — усмехнулся он и опустил веки. — Так лучше?

— Да, спасибо, — приободрившись, поблагодарила она. — Только не подглядывайте, хорошо?

— Не буду.

* * *

Зверски хотелось есть и пить. Голова кружилась от усталости. Но Гарри почти из последних сил поплыл вперёд...

Лес мачт приближался. Особенно выделялось огромное судно. Скорее всего, именно там и происходило... всё. А он, он потерял столько времени! Наверняка уже поздно. Бедная, бедная Гермиона, она там, в лапах кошмарного чудовища. Может — уже всё?..

Корабль приближался. Сбоку от него виднелась та самая субмарина. А вдали из-за кучи хлама виднелось что-то, похожее на крыло самолёта. Неужели какие-то колдуны освоили маггловскую технику? И прибыли в гости на жуткую свадьбу? Гермиона...

Вокруг царила тишина. Лишь водоросли мерно колыхались, да сновали туда-сюда редкие рыбёшки. Старательно держась подальше от гибких и хищных плетей, Гарри подплыл к кораблю. Ничего... Только свет пробивался через неплотно закрытые двери, или как там это называется на кораблях. Опоздал...

Осторожно потянув на себя створку двери, он заглянул внутрь. Зрелище, открывшееся ему, Гарри потом долго видел в кошмарах...

Вокруг огромного стола в самых невообразимых позах спали отвратительные чудовища. Некоторые из них обнимали русалок. Кто-то продолжал пить, глядя прямо перед собой остекленевшими глазами. Рыбы всех размеров и расцветок шустро подъедали остатки пиршества. Ни Гермионы, ни жуткой личности с книжной иллюстрации нигде видно не было. Ясно, он опоздал... Её уже... А может и ...

— Гермиона! — простонал он. — Гермиона...

* * *

...Снейп на мгновение навалился на неё всей тяжестью и тут же откатился в сторону, тяжело дыша. Гермиона приподнялась на локте, рассматривая ещё одну ипостась неожиданного супруга — расслабленное лицо, нервно трепещущие крылья носа, тени от опущенных ресниц... Он сдержал своё слово и ни на мгновение не открывал глаза. Что, впрочем, совершенно не помешало ему быстро избавить их обоих от одежды и... И сделать всё остальное. Она-то ведь вообще толком не представляла, что надо делать. Такой Снейп определённо понравился ей больше всех предыдущих вариантов. Когда он молчит и не смотрит своим тяжёлым взглядом — так вполне ничего себе человек. И Луна оказалась совершенно права: он не сделал с Гермионой ничего ужасного. Сначала ей было неловко и немножко больно, зато потом... Потом стало хорошо, даже очень. Вспомнив, как буквально несколько минут назад она, забыв всякую стыдливость, извивалась, умоляя: «Ещё... пожалуйста... ещё...», Гермиона порозовела. И вдруг, испуганно ахнув, подскочила и начала в панике оглядываться по сторонам. Забыли! Чары забыли! Стыд какой... Снейп чуть приоткрыл один глаз и усмехнулся. В ярде от широкой кровати, в которую, повинуясь взмаху волшебной палочки профессора, превратилось кресло, бесшумно колыхалась непрозрачная голубоватая завеса.

— Я не страдаю эксгибиционизмом, — хрипло сказал он. — Надеюсь, вы тоже.

Гермиона отчаянно замотала головой.

— Отдохните, — продолжил Снейп. — Скоро все угомонятся, и мы наконец-то сможем уйти отсюда. Мне ещё Поттера разыскивать. Смотреть-то уже можно?

— Можно, — улыбнулась она, послушно укладываясь рядом.

Снейп подтянул свисавшую с края постели чёрную мантию и укрыл обоих. Помолчав, Гермиона осмелилась задать весьма беспокоивший её вопрос:

— А я... Я не очень неприлично себя вела?

Снейп хмыкнул.

— Вы замечательно себя вели. Спасибо.

— За что?

— За всё, — содержательно ответил Северус и снова закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен. Гермиона чуть-чуть подумала и, подкатившись ближе, замерла: не прогонит? Не прогнал. Даже высвободил руку и обнял, прижимая к себе. — В первую очередь за то, что у вас достало ума и такта для того, чтобы избавить меня от малоприятной роли насильника.

У Гермионы ушло около минуты на понимание его последней фразы.

— А... А вы смогли бы?..

— Да, — коротко ответил он.

— Но... но это же ужасно! — воскликнула она, безуспешно пытаясь вывернуться из-под его руки.

— Ужасно, — согласился Снейп, легко удерживая её на месте. — Причём в данном случае для обеих сторон. Но ситуации бывают разные. Можно бесконечно обсуждать мораль и аморальность, допустимость и невозможность тех или иных поступков, но есть «не хочу» и «не могу», а есть «надо». И последнего в жизни куда как больше. Впрочем, судя по вашим действиям, вы самостоятельно сделали шаг к осознанию этой истины.

Гермиона перестала вырываться и, помолчав, задала следующий вопрос:

— Вы уже... делали это?

Северус хмыкнул.

— Если вы о сексуальном насилии, то Мерлин пока миловал.

— А...

— А не достаточно ли вопросов?.. — оборвал её Снейп.

Гермиона замолчала. Что-то в его философии казалось ей неправильным. Или непривычным. Ещё вчера она бросилась бы спорить, утверждать, что никакое «надо» не может оправдать насилия или, скажем, убийства. Но часы, проведённые в одиночестве, в отчаянии, в уверенности в том, что её все бросили, что-то изменили в Гермионе. И ещё то, что на помошь пришёл человек, от которого она меньше всего могла этого ожидать. В чёткой и ясной гриффиндорской картине мира появились оттенки. Она решила подумать об этом позже.