Леди Валентайн (СИ) - Шёпот Светлана Богдановна

Через два часа все они покинули особняк. Несмотря на то, что мистер Калхоум (Мариус, миледи, просто Мариус), любил болтать много и не всегда по делу, я старалась не обращать внимания на пустую болтовню и подталкивала его в нужную мне сторону.

Обмеряла меня Глория под строгим взглядом одной из помощниц Калхоума. Он сам вежливо вышел в этот момент, хотя, как мне кажется, не был против и поприсутствовать. Вот когда данные были записаны, образцы всего чего только можно выбраны, модели платьев подобраны, мне и удалось выпихнуть Калхоума, хотя тот всем своим видом показывал, что хотел бы остаться на ужин.

— Шумный какой, — выдохнула я, опираясь спиной на закрытую дверь.

В одном этот невыносимый Калхоум был полезен — я отвлеклась от тягостных мыслей и немного проветрила мозги.

Подойдя к кровати, легла и прикрыла глаза, сосредотачиваясь. Перед глазами сразу же встала сцена подсмотренная Брианой когда-то очень давно. Ей тогда было, наверное, не больше пяти. Сама она о ней забыла, но у меня с ее воспоминаниями были особые отношения.

С одной стороны, во встрече двух женщин вроде ничего страшного или необычного не усматривалось. У Джоселин ведь должна была остаться семья. Насколько я знаю, сиротой она не была. Вот только в памяти Брианы не осталось почти никакой информации о родственниках по материнской линии. Она словно никогда не интересовалась ничем подобным. Бабушка? Дедушка? Зачем они? Неинтересно.

А вот с другой стороны, во всем этом я видел довольно большую странность, которая меня моментально заинтересовала. Женщина, с которой встречалась лет тринадцать назад Джоселин подозрительно напоминала миссис Кэролл. Но и это еще не все. Честно говоря, я ее не сразу узнала. И тому была причине. Хотя, я вполне могу и ошибаться и это совсем не миссис Кэролл.

— Что я о ней знаю? — спросила я тиха сама у себя. — Да толком ничего, — хмыкнув, поднялась и подошла к окну, выглядывая на улицу. Тяжелые облака висели низко, и всем своим видом давали понять, что вскоре прольются на землю дождем.

Я знала, что она няня отца. Что ее зовут миссис Кэролл. Бриана видела ее, когда бывала здесь. Все, более никакой информации у меня нет. На вид женщине лет восемьдесят. Учитывая, что она няня Кадмуса, которому на момент смерти было около семидесяти, то не исключено, что миссис Кэролл больше восьмидесяти. Не думаю, что родители Кадмуса были столь беспечны, чтобы доверить присмотр за наследником маленькой девочке.

Я еще раз припомнил ту встречу, свидетельницей которой случайно стала Бриана. Может всё-таки не она? Больно уж молодо выглядела та женщина? Я бы не дала ей больше сорока лет. Не может же человек за десять лет постареть вдвое? Или может?

Жаль, что Бриана не заинтересовалась и не стала слушать, о чем они разговаривают. Я бы вот сейчас послушала.

Из-за пасмурной погоды с каждой минутой становилось всё темнее. Когда на дороге показалась карета, я ощутила нечто непонятное. То ли облечение, то ли радость, то ли совсем уж странное волнение.

Рядом с каретой двигались всадники, в которых я сразу узнала королевских офицеров. Не по лицам, конечно, а по форме.

Задернув штору, оглядела комнату и торопливо зажгла свечи, принимаясь рассматривать себя в зеркале. Выходить растрепой не хотелось, да и не положено это как-то здесь.

Удостоверившись, что волосы не торчать в разные стороны, а платье не выглядит помятым, я взяла канделябр с собой и покинула спальню, направляясь в гостиную. Думаю, капитана все равно приведут именно туда. Мне не терпелось узнать, куда он так стремительно ушел с утра. Или причина моего нетерпения была в чем-то другом?

На подходе к гостиной меня перехватила Глория, которая тут же доложила о том, что Эллингтон уже там и ждет меня. Кивнув ей, прошла мимо, попросив принести чего-нибудь попить.

— Добрый вечер, господин капитан, — поздоровалась я, входя в комнату и внимательно оглядывая Эллингтона.

Судя по всему, настроение у него было хорошим.

— Добрый, миледи, — отозвал он, подходя ко мне.

Спустя некоторое время мы расселись. Вскоре вернулась Глория с подносом в руках. Оставив принесенный чай на столе, она поклонилась и вышла.

— У вас хорошее настроение, господин капитан, — сказала я, делая глоток. — Не поделитесь со мной своей радостью?

— Отчего же нет? — Теодор повторил мой маневр с чаем, хотя, как мне кажется, он сейчас не отказался бы от чего-нибудь покрепче. — Тем более что моя радость тесно связана с вашими делами.

— Да? — я удивленно вскинула брови, выражая всем своим видом вопрос и заинтересованность.

— Хотя, некоторые новости могут вас, наверное, и огорчить, — потянул Эллингтон задумчиво, словно внезапно засомневался.

— Не тяните, господин капитан, мне ведь интересно, — притворно проворчала я, якобы хмуро глядя на задумчивого Эллингтона.

— Хорошо, — Теодор хмыкнул, а потом поставил чашку обратно на стол и откинулся на спинку кресла, складывая руки на животе в довольно привычном уже жесте. — Когда я впервые предположил, что ваш контракт может быть заверен не только адвокатом, но и магией, то упустил один момент. И сегодня, когда мы с вами снова разговаривали о магических контрактах, я вспомнил об этом моменте. Чтобы заключить именно магический брачный контракт оба желающих вступить в союз обязаны быть магами. Казалось бы, ничего необычного, ведь у вас именно такой контракт, да и вы и мистер Ботрайт совершенно точно являетесь магами. О мистере Ботрайте я знал давно, ведь не так давно он еще служил в армии. О вас я тоже знал. Вроде бы все правильно, не так ли? Но во всем этом есть одно большое и веское «но».

Теперь я нахмурилась вовсе не притворно, обдумывая сказанное Эллингтоном. Он молчал, явно давая мне возможность понять все самой. И когда до меня дошло, то я подняла на капитана недоверчивый взгляд.

— Только не говорите мне, что бланки для составления обычного и магического контракта отличаются?

— Конечно, — Эллингтон кивнул. — Судя по вашему виду, вы все поняли, верно, миледи?

— Вы дали мне достаточно подсказок, господин капитан, — я слегка улыбнулась, чувствуя себя при этом слегка неважно. Я хорошо осознавала масштаб проблемы. — Мистер Фергюсон не мог не знать об этой особенности. А раз так, значит, и он, и мистер Ботрайт знали о том, что я одаренная. Насчет отца ничего не могу сказать. Возможно, он не был в курсе. Ему могли и не сказать.

— К сожалению, Фергюсон ничего толком сказать не может. Такое ощущение, что до того момента, как его спросили об этом, он совершенно не обращал внимания на эту деталь. Однозначно, с его сознанием хорошо поработали. Над этим сейчас трудятся наши менталисты. Если его воспоминания не были удалены, а всего лишь спрятаны, то им вполне возможно удастся вытащить их. Но одно он помнит точно. Ваши документы уничтожила не секретарша, а он сам, лично. Конечно, ему заплатили.

— Значит, действуют и в самом деле два разных человека. Если бы было иначе, то информацию об уничтожении документов тоже удалили бы, а вместо этого ему еще и заплатили. Но почему он тогда пришел сюда?

— Сначала Фергюсон был спокоен, но потом ему в голову пришла нехорошая мысль: а вдруг мистер Валентайн оставил копии в своем кабинете. Самому светиться не хотелось, и он послал своего друга. А потом еще вспомнил и об архиве, но просто так забрать оттуда документы нельзя, нужно либо личное присутствие владельца, либо заверенное заявление.

— Тогда он прибежал сюда, — кивнула я.

— Нет, сначала он вызвал служителей порядка и сдал им свою секретаршу. Благо поводов посадить ее было полно. Она довольно часто продавала заинтересованным людям закрытую информацию. Фергюсон отлично знал об этом, но решил до поры до времени ничего не делать. Вас Фергюсон особо не боялся. Вы и сами знаете, как отзывался ваш отец. Именно поэтому Фергюсон думал, что вы не стоите особого внимания. А вот рассказ мистера Атчесона о том, что у вас в гостях королевский капитан, несколько напряг его. Он позволил арестовать мисс Булман лишь для того, чтобы его история звучала более убедительно. Когда он получил от вас заявление, то сразу же помчался в архив.