Инцидент в Ле Бурже - Максим Шахов

— Да, само собой покатилось, — махнул рукой Данилов. — Как нам все это расхлебывать, кто бы сказал. Может, он все-таки жив, а?

— Я не знаю, — виновато развел руками Ликостратов. — Ты стрелял, тебе виднее.

— Я вообще удивляюсь, как я в него попал в этой темноте. Может, все-таки оглушил только? Я посмотрю, а ты пошарь тут — этот второй пушку-то обронил… И вообще, может, у них по два ствола на брата. Лучше сразу проверить.

Ликостратов кивнул и принялся ползать по запыленному полу в поисках пистолета. Наконец раздался его радостный возглас — оружие было в его руках. Чрезвычайно гордый, он подошел к Данилову:

— Вот, пожалуйста! Кажется, «беретта». Оружие наемных убийц и тайных агентов. Как думаешь, удастся провезти его через таможню?

Данилов с раздражением покосился на коллегу — ему было не до глупых вопросов. Тот, кого называли Степаном Николаевичем, был безнадежно мертв. Пуля, выпущенная из пистолета Данилова, попала ему в грудь и, судя по всему, задела сердце.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! — с досадой проговорил Алексей, оглядываясь по сторонам. — Ну, все уже было — так теперь еще и до убийства добрались! Ну, что за невезуха! Вот ты мне скажи, Костя, за что это мне?

— Нам, — поправил Ликостратов. — Потому что я по всем параметрам твой соучастник. Весь вопрос в том, где нас будут судить. Территория, конечно, под юрисдикцией Франции, но покойник-то явно русский. Может, нас все-таки домой отправят, а?

— Что-то сомневаюсь я, что он настоящий русский. Надо бы выяснить, кто они на самом деле. Второй вроде дышит. Водой бы на него побрызгать… Да только вряд ли здесь есть вода. Что это вообще за место?

Ликостратов, шаривший по карманам водителя, пожал плечами:

— А черт его знает! Я так разволновался, что дорогу совершенно не запомнил. Надо сказать, что для меня это не характерно. Вообще-то память у меня практически фотографическая… Ты знаешь, при нем больше ничего нет! Ну, кроме всякой мелочовки. Ключи, карточка, телефон… Они как нам — без надобности?

— Не знаю, — хмуро ответил Данилов. — По-моему, нам сейчас больше всего нужен хороший адвокат.

— Вряд ли кто-то из них адвокат, — заметил Ликостратов. — Но, смотри-ка, этот вроде очухался! Давай его и спросим! Эй, мужик, ты кто?

Он потряс за плечи водителя, который с затуманенным взором силился подняться и занять сидячее положение. Ликостратов помог ему осуществить задуманное и громко, словно тот был глухой, спросил:

— Слышь, мужик, ты, часом, не адвокат, нет?

— Что? Какой адвокат? — пробормотал водитель по-русски. — Макс я. Макс Турунтаев. А вы… Черт, так вы… — Он застонал, вспомнив, что произошло.

— Да, — сочувственно проговорил Ликостратов. — Попал ты, как кур в ощип. Друган твой вообще уже в лучшем из миров. А тебе вот пришлось немного попортить здоровье…

— Это ты, придурок, мне руку выдернул? — с неожиданной злобой сказал водитель.

— Я тебе за придурка сейчас вторую оторву, — добродушно сообщил Ликостратов. — Ты за языком следи! Не в твоем положении понты кидать…

— Ладно, кончайте разговоры! — сердито бросил Данилов. — Что будем делать, земляк? Оружие ваше у нас. Один из вас покойник. Место тут, я полагаю, уединенное, так сказать, собственность спецслужб за рубежом. Подозреваю, что парочку трупов тут спрятать — не проблема. Может, подскажешь, где удобнее это сделать? Кажется, речь шла о подвале?

Даже в полумраке было видно, как заволновался водитель.

— Постойте, постойте, господа!.. — заговорил он, протягивая к Данилову здоровую руку. — Вы же не настоящие убийцы! Вы же нормальные русские парни, верно? Зачем вам брать грех на душу? Уверяю вас, это совсем нелегко нести в душе такой груз!

— Просто поэма! — презрительно хмыкнул Данилов. — Аплодисменты, переходящие в овацию. Повторяю, где здесь лучше спрятать трупы? А насчет убийств… Ты не заметил, что один из вас уже готов? Так что грузом больше, грузом меньше — это нас уже не очень волнует.

— Чего вы хотите? — с надеждой спросил водитель. — Денег? У Влада в документах есть золотая карта. С нее вы можете снять… ну, допустим…

— Деньги нам не нужны, — перебил его Данилов. — Особенно ваши грязные деньги. Что ты себе вообразил?

— Что же вам надо? — насторожился водитель.

— Информация. Для начала как ваши имена и кто вы такие?

— Тот, которого вы пришили, Влад. А я Макс. Это настоящее мое имя. Только зачем оно вам? Нас даже в телефонной книге нет. Мы люди маленькие. Нанимаемся за «бабки», если кого «замочить» надо, киллеры, короче. Собачья работа!

— Сочувствую. И на кого сейчас работаете?

Макс некоторое время молчал. Было видно, что он колеблется, но, видимо, собственное положение не казалось ему сейчас настолько прочным, чтобы «гнать пургу». Мрачный пустой зал, лунный свет, труп на полу и зловещие фигуры с пистолетами в руках побуждали его к откровенности.

— Нанял нас один человек. У него кликуха Кривой Юрек. Из поляков, что ли… Ему нужны были парни, которые говорят по-русски. Кто-то на нас и навел. Мы раньше не пересекались, поэтому тоже навели справки. Получилось, что он работает на очень крутого мэна. Есть тут такой по фамилии Костелло…

— Так! И что дальше? Выкладывай все, что знаешь!

— Нас нашли, велели «закосить» под агентов ФСБ за рубежом и действовать под руководством того хрена, которого вы, похоже, лучше меня знаете, Молчанова то есть… Сюда для профилактики свозили, показали, что здесь и как… Ключи дали от замков… Мы вас должны были «замочить» и трупы в подвале замуровать. Там уже и цемент приготовлен, и кирпичи. Потом мы должны были позвонить по определенному номеру и доложить, что все сделано. А уже к утру мы оба разными рейсами вылетали бы в Южную Америку. Все шито-крыто. На нас и билеты куплены, и багаж наготове. Только этот идиот Молчанов поклялся, что вы — безоружные и вообще безобидные, как ягнята. Я еще сразу подумал — для чего же таких так строго «мочить» нужно? Ну, вот ведь и на старуху бывает проруха! И что же вы теперь собираетесь делать?

— А ты как думаешь? — мрачно спросил Ликостратов. — Сам говоришь, что место в подвале на двоих имеется.

— Зря вы так, земляки! — довольно спокойно заметил Макс. — Вы же нормальные мужики, не профессионалы. Зачем вам «мокруха», да еще на чужой земле? Мы же не враги, на самом деле. Это же бизнес, вы понимаете. Ничего личного, как говорится. Вы и так уже кого-то достали сверх меры, зачем вам новый геморрой? Да и мне все это ни к чему. Я пожить еще намеревался. У меня к вам встречное предложение. Мы сейчас Влада погребем — типа, в кремлевской стене, да? — а потом разойдемся, как в море корабли. Я отзвонюсь, скажу, что все чин чином и русские оба спят вечным сном. Про вас на некоторое время забудут, а я тихонько улечу куда-нибудь в Колумбию, и все дела. Только руку мне перевязать надо. Укус — вещь опасная. Особенно от земляка. Если запустишь, может нагноиться.

Данилов выслушал его и задал вопрос:

— Кому принадлежит дом? Какую роль в этой истории играет Молчанов? Кто он такой? Давно вы его знаете? Какие гарантии, что ты не сообщишь Кривому Юреку об истинном положении дел?

— Гарантий, конечно, никаких, — ответил Макс. — Вы просто логику включайте. Мне какой интерес себя подставлять? Киллер, который не выполнил работу, — конченый человек. Я до аэропорта не доберусь — подстрелят. Конечно, у киллера по-любому конец плохой, но у неудачника — это сто процентов. А так можно проскочить «на дурачка», если, конечно, вы мое предложение примете и не будете хотя бы пару суток светиться.

— Ты нас за дураков держишь, что ли? — разозлился Ликостратов. — Ты еще за нас гонорар получать должен. Не благотворительностью же ты занимаешься?

— В этот раз нам деньги перевели авансом — каждому на специальный счет, — слегка улыбнулся Макс. — Я же говорю, обязательное условие, чтобы до утра тут никого уже не было.

— Ладно, я тебе верю, — перебил его Данилов. — Но ты не сказал ничего про Молчанова. И про дом. Ты должен что-то знать!

— Молчанова вашего я вообще впервые сегодня увидел, — твердо заявил Макс. — Как и дом, между прочим. Нам лишнего не говорили, так что мы не при делах. Сами разбирайтесь.

— Он прав, — сказал Данилов Ликостратову. — Нам на руку, если эти будут считать, что прикончили нас. Мы сумеем к ним подобраться.

— Мне уже не хочется ни к кому подбираться, — заявил Ликостратов. — И уж точно я никого не буду замуровывать в подвале. Пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов.

— У меня рука, — подал голос Макс. — И голову вы мне разбили. Контузили, можно сказать.

— Ты сам выбирал себе профессию, — заметил Данилов. — А мой друг прав. Мы прятать трупы не будем. Только в том случае, если их число увеличится до двух. Вряд ли тебя устроит такая перспектива. И думаю, тебе лучше сразу приступить к работе, если не хочешь опоздать на самолет. С больной рукой трудно замешивать раствор.