Когда сбываются мечты - Мишель Рид

Дом был больше, чем казалось снаружи. Четыре общие комнаты, два кабинета, огромная кухня, выполненная в стиле ретро, что всегда нравилось Джоанне. Наверху было шесть больших спален, но всего две ванные. К их окончательному переезду сюда Сандро планировал добавить еще ванные комнаты, смежные со спальнями.

Во всем этом скрывалась какая-то ловушка. Зачем он привез ее сюда? Он и дома успешно «оказывал на нее давление»! Она молча следовала за ним, слушала его и ждала, когда же, наконец, он скажет главное, и она поймет, в чем подвох.

Когда они вновь вышли в холл, Сандро задал прямой вопрос:

– Итак? Тебе понравилось?

– Такое место не может не понравиться, но с чего ты решил, что я захочу жить здесь?

Сандро не сразу ответил. Он отошел к окну и остановился возле него, глядя в сад. Казалось, он не уверен, стоит ли говорить то, что он собирается сказать. У Джоанны замерло сердце в ожидании чего-то очень важного.

– Молли рассказывала мне, как ты любила жить в деревне. Как любила простор, свободу, воздух. Пока вы жили у деда, у тебя была своя лошадь, и ты ездила на ней куда хотела. Потом мать перевезла вас в Лондон…

Джоанна почувствовала боль в сердце. Она и не подозревала, что Сандро и Молли были так близки. Вообще не знала, что они разговаривали наедине. Оказывается, он знает о ней гораздо больше, чем она ему рассказывала.

– Скажи же что-нибудь.

– Молли слишком многое тебе сообщила, – вот все, что она смогла выдавить из себя.

Он усмехнулся, засунул руки в карманы. Это выглядело небрежно, но Джоанна знала, что так он маскирует напряжение.

– Мы встретились в Лондоне за ланчем в кафе, – признался он. – Примерно через месяц после того, как ты ушла от меня. Я же должен был знать, как вы справляетесь одни. И мне было необходимо поговорить о тебе с кем-то…

Она не могла сдержать слез. Горевала ли она по Молли? Да. Было ли ей больно оттого, что они встречались за ее спиной? Возможно. Но главное – она чувствовала, что ее лишили права на тайну, грубо вытащили на открытый резкий свет.

– Накануне этой встречи у меня заболела мать. Я как раз должен был вылететь к ней в Рим. И тут позвонила Молли и попросила встретиться. В конце нашего разговора Молли спросила, меняет ли то, что она мне рассказала, мое отношение к тебе. Я сказал, что да, конечно, меняет, но мне необходимо срочно поехать к матери. Когда я вернулся в Лондон через несколько дней, вы съехали с квартиры Молли. Я понял, что она рассказала тебе о нашей встрече и ты, как обычно, сбежала. Я не был тебе нужен. Поэтому я не стал дальше разыскивать вас и не знал о смерти Молли.

Он подумал о ней самое худшее, так же как и тона подумала самое худшее о нем.

– Теперь пришло время возмещения потерь, – он сделал легкий жест рукой в сторону вида за окном. – Я должен искупить свою вину и возместить тебе ущерб…

Так он имел в виду его «компенсацию» ей?!

– Ты… ты думаешь, что должен мне что-то? Ты поэтому купил это прекрасное место?

– Конечно.

– Нет! – воскликнула Джоанна. – Ты абсолютно ни в чем передо мной не виноват и не должен мне ничего!?

– Нужно будет перевести центральный офис в Рим, конечно. И еще я установлю здесь современную систему коммуникации, так что у меня будет время помочь тебе с отделкой этого дома.

Джоанна уставилась на него в немом изумлении. Этот человек опять хочет перевернуть ради нее небо и землю.

– А сам-то ты чего хочешь, Сандро? – мягко спросила она. – Какой твой личный интерес во всех этих грандиозных преобразованиях?

– Было бы неплохо добыть себе жену, – улыбнулся он.

Желание, вполне выполнимое для любого мужчины, но только не для Сандро! Господи, за что она причиняет ему все эти муки?

– Сандро, – вздохнула она, зная, что никогда не сможет дать ему то, чего он желает. – Перестань! Ну неужели ты не видишь, что я не стою всех этих усилий? Я даже не хочу всего этого!

– Тогда чего же ты хочешь? – потребовал он ответа.

«Мне нужен только ты». Она отвернулась, чтобы он не смог прочесть ответ в ее глазах.

– Нет! – гневно воскликнул он, видя, как она вновь уходит, прячется от него.

Бросившись к ней, Сандро схватил ее за руку и развернул лицом к себе.

– Перестань прятаться от меня всякий раз, когда мы приближаемся к истинной сути вещей!

– Я не могу только получать и ничего не давать взамен! – с болью выкрикнула она.

– Ты можешь дать мне себя, – просто сказал он.

– Не могу! – Господи, да он хоть слово слышал из того, что она говорит ему? – Не могу, черт побери, не могу!

Внезапно он выпустил ее руку, отвернулся и вышел из дома на солнечный свет.

– Пойдем, – спокойным голосом позвал он. – Тут еще многое нужно осмотреть.

Джоанна не могла поверить своим ушам. Он полностью игнорировал все ее доводы! Отметал все, что не подходило ему! Ей ничего не оставалось, как последовать за ним и осмотреть поместье. Он показал ей стойла, сказал, что она сама сможет выбрать на заводе лошадей для своей конюшни. Наконец они пошли к машине.

– Сандро, выслушай меня, – взмолилась она.

– Только если ты скажешь что-нибудь положительное.

– Я положительно знаю, что никогда не смогу заняться с тобой любовью, – прямо заявила она.

– А почему бы тебе и не заняться этим со мной?

Она не ответила.

– Что, где-то затаились уцелевшие призраки?

– Сандро, я взглянула своим призракам в лицо, но это не помогло.

– Это всегда помогает. Просто я еще не всех призраков отловил. Осталось вытащить на свет нескольких особенно коварных. И мне безразлично, сколько времени это займет. Я все равно верну ту женщину, которую когда-то полюбил. Вот что называется положительным мышлением, cara.

– Ты неразумен и упрям, – устало проговорила она. – У тебя ослиная башка.

– Только осел упустил бы такое счастье, что когда-то было обещано нам. Я намерен крепко держать свою судьбу. В первый раз ты смогла убедить меня, что дело во мне, что это я делаю тебя несчастной. Я не понял тогда истинной причины, Джоанна. Но сейчас я все знаю. И не приемлю твоего ужасного решения: наказать нас обоих за чужое преступление.

Он сел в машину, словно предоставляя ей выбор: ехать или остаться. Но выбора не было. Она чуть не рассмеялась от безвыходности своего положения.

Они вновь ехали по прекрасной кипарисовой аллее, и никто из них вновь не произносил ни слова. Джоанна чувствовала себя несчастной, разбитой, оскорбленной и одновременно жестокой, бессердечной стервой. «Я – калека и изувечу и его жизнь», – думала она, и от этого ей становилось страшно. Ей казалось, она узнает симптомы полного душевного краха, произошедшего с нею три года назад.

В его римской квартире они сразу разошлись: он пошел в свой кабинет, она – в ванную. Приняв душ и переодевшись в симпатичное хлопковое платье, Джоанна вышла наконец из своей комнаты. Неожиданно она услышала, как Сандро разговаривает с кем-то в гостиной. Она замерла, потому что узнала второй голос: это была мать Сандро.