Аскатон. Белая повелительница (СИ) - Тимощенко Анастасия

– Да, я понимаю. Это трудно принять и оправдать. – С понимание кивнул Лейкас. – Просто вы оба в тот момент были эмоционально неустойчивы. Аймон только вернулся из похода, а ты переживала «переходный возраст». С даймонами, которые находятся на стадии перехода, бывает очень непросто. Думаю, что если бы у тебя тогда хватило сил, ты бы и сама ему что-нибудь сломала и не в одном месте. – Ксенерва мысленно согласилась. – Он просто сделал так, как обычно поступают даймоны с неуравновешенными подростками.

– О, боже! Ну и методы воспитания у них. – Возмутилась Ксенерва. – А ножами они в них не кидаются? Ну, чтобы поумерить пыл?

Лейкас не обратил внимания на ее иронию и продолжил:

– Просто, таким образом, их спускают с небес. Когда в телах подростков появляется сила, то они наивно ощущают себя непобедимыми и им кажется, что они способны справиться с чем и кем угодно.

«Что ж, мне и самой так казалось»

– Вот и приходится их ставить на место. – Лейкас видел, что Ксенерва понимает, о чем он говорит.

– Все равно его поведение порою казалось диким.

– Не забывай, что он еще и даймон. Одно я знаю точно, что он делал для тебя то, что даймоны не сделают никогда ни для кого.

– Например? – С сомнением спросила Ксенерва.

– Аймон лечил тебя, отдавая за это годы своей жизни. И не один раз. Он делал это, когда ты тяжело проходила превращение, и сейчас, когда ты была ранена. Он сильно рисковал потому, что отдав слишком много своих сил за один раз, он мог и вовсе умереть. И не говори мне, что он это делал из-за собственного эгоизма, или, видите ли, из-за того, что ему так выгодно. Это не так. Он любит таким образом оправдывать свои добрые поступки, чтобы они не нанесли урон его репутации…

– Законченного придурка, – Закончила за эльфа Ксенерва.

– Можно и так сказать. – Улыбнулся Лейкас.

– Значит, он приблизил свою смерть, помогая мне?

– Именно.

– Знаешь, я подозревала, что без него не обошлось, когда мы были в Гротсберге. Я помню, что все было как в тумане, мне казалось, что я горю. Но когда он оказался рядом, мне стало легче.

Получается, что Аймон действительно жертвовал собой, ради нее. Иногда его поступки были очень человечными, хотя, даже не все люди бы жертвовали своей жизнью ради кого-то.

– Когда Алиида была больна, он отдал часть земель горным эльфам, чтобы получить у них камни, необходимые для усиления способностей хейев. Собственных сил для излечения Алииды им не хватило бы. Для меня и Аймона – это само себе разумеющееся…

– Но так поступил бы далеко не каждый. – Продолжила Ксенерва. – Почему он мне никогда об этом не говорил?

– Потому, что это Аймон. Он не хочет, чтобы кто-то чувствовал себя обязанным ему, ему не нужны благодарности и почести.

«И это придает еще больше благородства его и так достойным уважения поступкам», – проговорила про себя Ксенерва. Она собрала со стола посуду и положила ее в мойку.

– Что ты знаешь про Айка? – Резко сменила тему Ксенерва.

Лейкас на секунду поджал губы.

– Это старший брат Амина.

– Он старше Амина, но младше Аймона? – Уточнила Ксенерва.

Лейкас согласно кивнул.

– А, какие отношения у него и Аймона?

Лейкас слегка поморщил лицо.

– Не слишком теплые. – Ответил он. – Так же, как и с отцом.

– То есть, Айк тоже недолюбливает Аймона, завидует ему и считает его недостойным из-за человеческой крови?

– Именно так.

– Мне интересно, а кто вообще заставлял отца Аймона жениться на его нечистокровной матери? Если происхождение для него так важно, то зачем было вступать в пару с этой женщиной. Могу поклясться, что это сделало несчастливыми их всех, и Аймона, и его родителей.

– Все просто и старо как мир. У отца Аймона было плачевное состояние, а приданное нечистокровной невесты было столь внушительным, что на время скрывало все недостатки его новоиспеченной супруги.

– Короче он сам продался, а потом, когда его финансовое благосостояние улучшилось, то он вдруг вспомнил о своих принципах и нелюбви к грязнокровкам. – Продолжила Ксенерва.

– Именно. А случилось это, когда дед Аймона умер. Тогда то, он и зачал себе потомков в лице Амина и Айка.

– А, как отреагировала мать Аймона?

– Умерла. – Лицо эльфа помрачнело. – Она не вынесла такого отношения к себе и своему ребенку, не вынесла предательства. И сама ушла из жизни. Вскоре после ее смерти Делатей снова женился.

– Аймон наверное, ненавидел отца. – С грусть предположила Ксенерва.

– Да. Именно поэтому, Аймон отвергал его помощь и добивался всего сам.

«Невероятно чего порой могут добиться обиженные дети», – подумала Ксенерва.

– Ты уже в курсе, что было на совете? – Ксенерва нервно накручивала на палец прядь волос.

– Да, Радей мне рассказал. – Вздохнул Лейкас. – Без поддержки моего отца и архемонов нам придется несладко. Лесные эльфы – отличные воины, а архемоны могли бы здорово помочь лекарскими способностями. Асмодей и Алтэйа не справляются. Они были жутко измотаны при последних битвах.

– Нам нужно отправить кого-то в Гротсберг.

Лейкас вопросительно повел бровями, и Ксенерва рассказала ему о Таидоре и его сыне.

– Слишком долго хейи не возвращаются. – Ксенерва очень беспокоилась за гнома. – Вдруг что-то случилось с Таидором.

– Если бы случилось самое плохое, то хейи уже бы вернулись.

– Потому, что им было бы нечего там делать. – Догадалась Ксенерва.

«Если они там, значит, есть, кого лечить. Остается надеяться, что других жертв не было».

Ксенерва попыталась отогнать мрачные мысли и переключиться на что-то другое.

– Твоя сестра…

– Она встретила меня в начале земель Варпа. У портала остался Радей со своим отрядом, сменив Курта и его ребят. Предполагалось, что они только проводят Аймона, но увидев состояние своих воинов, Аймон оставил Радея на смену Курта.

– Как думаешь, долго ли продлится затишье? – Встревоженно спросила Ксенерва.

– Не знаю. Но нам нужно с толком провести время.

– Кстати про это… – Глаза Ксенервы заблестели лукавым взглядом. – Как ты смотришь на то, чтобы мы с Лаурелией посетили хейбас…

Брови эльфа сошлись на переносице.

– Аймон был бы против. Не думаю, что стоит идти без него.

– Не могу поверить, что делаю это… – Ворчал Лейкас, выходя на улицу вслед за Ксенервой и Лаурелией.

– Успокойся, Лейкас. Что может случиться? – Успокаивала его Лаурелия.

– В конце концов, я вроде как повелительница Варпа. – Вставила Ксенерва.

– Мы точно нарвемся на неприятности. – Вздохнул Лейкас.

– Не ной, ушастый. – Амин стоял, облокотившись о стену соседнего с замком строения. – Все будет в шоколаде.

Амин объявился только спустя два дня, не потрудившись даже объяснить где пропадал, но с другой стороны он не был обязан этого делать. Он оттолкнулся от стены и ленивой походкой подошел к остальной компании.

– Милые платьица. – Прокомментировал он наряды девушек.

Узнав название хейбаса «В аду у Люка», те решили, что нужно соответствовать публике и выбрали для Ксенервы черное платье с кожаными вставками по бокам до пояса, а для Лаурелии алое, которое дополнила черная кожаная куртка с металлическими клепками. Блондинка потрясающе выглядела в красном, но брат смотрел на Лаурелию неодобрительно.

– Спасибо, Амин. – Ксенерва подмигнула ему. – Ты тоже отлично выглядишь.

Амин, как и брат не любил играть с цветами и ограничился черной рубашкой с длинными рукавами, черными джинсами, подвернутыми на два оборота и открывающими высокие ботинки Дерби. Черный цвет подчеркивал его высокую поднятую фигуру и рельефные мышцы. Амин снял с головы черную шляпу и шутливо поклонился.

Лейкас снисходительно улыбнулся, наблюдая как, даймон рисуется. Амин заметил это и прищурил глаза.

– Что ты бледненький какой-то, худенький. Может тебе дома остаться? – Обратился он к эльфу, лицо которого и вправду напоминало фарфоровую маску на фоне черной рубашки. – А то ты больше вампира напоминаешь, чем эльфа.