Три недели страха - Си Бокс

Впервые я подумал о том, что будут делать мои родители, когда наконец покинут ранчо. Есть ли у них сбережения? Медицинская страховка? Эти вещи никогда не обсуждались в моем присутствии. Где они будут жить? Я подумал об их браке, который, несмотря на проблемы, продолжался сорок лет. Они вдвоем жили в двадцати милях от ближайшего города, на участке земли, таком большом и сыром, что он легко мог поглотить их. Но они были слишком упорны.

Разговор перешел на судью Морленда и Гэрретта. Мелисса поведала нашу историю, но опустила самые неприятные детали. Но даже это было слишком для мамы, которая озадаченно качала головой, как если бы речь шла об одной из непонятных для нее подробностей жизни большого города.

— Скажи им, чтобы убирались к черту. Мне она нравится. — Папа погладил волосы Энджелины, которая довольно засмеялась. — Не отдавай ее.

Как если бы этим тема исчерпывалась!

Энджелина протянула ручонки к папе, который наклонился, чтобы она могла лохматить его седые волосы.

— Да, — сказал он, откинувшись назад. — Не отдавай ее.

— Вы уверены, что не можете остаться? — спросила мама. — Джек и Мелисса заняли бы старую комнату Джека, а Коуди — свободную комнату. Старая кроватка Джека хранится на чердаке для Энджелины.

Отметив факт, что они хранили мою колыбель все эти годы, я объяснил, что должен выйти на работу в понедельник, что я вчера вечером вернулся из Европы и так далее.

— Я никогда не понимал твою работу, — сказал папа. — Ездишь по разным странам, предлагаешь карты, и тебе за это платят?

В действительности я три или четыре раза объяснял ему, в чем состоит моя работа. Каждый раз его глаза стекленели.

— Почему бы вам не остаться? — продолжал папа. — Я уверен, что они смогут обойтись без тебя один день.

— Сожалею, но это невозможно, — ответил я.

Его лицо помрачнело, но он сдержался.

— Не хочу, чтобы ты забирал у меня эту малютку, — сказал он, щекоча Энджелину, которая весело смеялась.

— Кажется, с севера надвигается буря, — напомнила Мелисса. — Вы же не хотите, чтобы нас занесло здесь снегом.

— Я бы не возражал, — отозвался папа.

Пока Мелисса и мама мыли посуду, папа сказал, что хочет показать мне кое-что в амбаре. Но он не сделал этого. Когда мы вышли в холодные сумерки, он проговорил, не глядя на меня:

— Я понял кое-что с тех пор, как ты покинул это место, Джек. Я был слишком суров с тобой. Очевидно, я не знал, как быть отцом. Мой старик был ублюдком, и, боюсь, я походил на него.

— Ты все делал как надо, — ответил я, чувствуя ком в горле. О дедушке я помнил только то, что он был высоким мужчиной с густой черной бородой и недобрым взглядом.

— Нет. Но это не означает, что ты не должен знать, как быть сыном. Чаще звони матери. Пригласи ее в Денвер. Эта малышка — ее единственная внучка. Я переживу, если она поедет навестить вас. Я умею готовить стейк.

Мы направились по хрустящему гравию к сараю.

— Я сделаю это, папа. Но разве ты не слышал, что Мелисса говорила об Энджелине?

— Слышал.

— Возможно, нам не удастся сохранить ее.

— Чушь. Боритесь.

— Мы боремся.

— Вот и отлично. И если ты когда-нибудь сможешь отвлечься от своей чертовой работы по раздаче карт Денвера, приезжай и погости немного. Мне нужно починить изгородь.

Я засмеялся.

— Я горжусь, что ты так многого достиг, — сказал он. — Вчера я говорил о тебе покупателю скота. Он казался заинтересованным, хотя этим ублюдкам доверять нельзя. Но я горжусь тобой.

В машине, где огни Боузмена выглядели как последняя одежда цивилизации во мраке безлунной ночи, Коуди сказал:

— Мы никогда не поймем их, Джек. Они такие, какие есть. Мой старик — пьяница. Я не слишком далеко от него ушел. Монтана — хорошее место. Надеюсь вернуться сюда когда-нибудь.

— Место хорошее, — согласился я. — Может, потому, что это не Денвер?

— Может быть. Но я надеюсь найти способ исправить положение.

Однако в его голосе не слышалось особой надежды.

Я спал, когда зазвонил сотовый телефон Мелиссы. Мы были в Вайоминге, но я понятия не имел, где именно. Была полночь.

— Это Брайен, — сказала Мелисса с заднего сиденья, глядя на дисплей.

Она долго слушала, потом сказала:

— Великолепно. Будь осторожен, Брайен. — Мелисса закрыла телефон. — Брайен встречается с парнем, у которого фотографии. Когда мы вернемся, они у нас будут.

— Отлично, — кивнул я. — Хорошо, что мы отказались от услуг Джетера.

— Увидим, — заметил Коуди. — Брайен может гоняться за тенью. Это на него похоже.

Мы приближались к Касперу в два часа ночи, когда телефон Мелиссы зазвонил снова.

— Опять Брайен, — сказала она, потом ахнула и воскликнула: — Кто вы?

— Дай мне телефон, — велел я.

Она быстро протянула мне его, словно стараясь от него избавиться.

— Кто это? — спросил я. — Что вы делаете с телефоном Брайена?

— Брайена? — произнес молодой голос с испанским акцентом. — Мы пнули его в задницу.

В трубке послышался смех и еще чей-то голос.

— Брайен теперь дохлый гомик.

Связь прервалась.

— Кто-то звонил нам по телефону Брайена, и мне показалось, что я слышал издали голос Гэрретта, — сказал я.

— Черт! — сплюнул Коуди.

ДЕНВЕР

Суббота, 18 ноября

Остается семь дней

Глава 15

Мы неслись по шоссе со скоростью сто десять миль в час. Коуди называл имена детективов, с которыми привык работать. Я находил номера в его сотовом телефоне, набирал их и передавал ему телефон, когда кто-то отвечал. Мы разбудили нескольких детективов. Все говорили сонными голосами. Коуди спрашивал, известно ли им об убийстве или попытке убийства в Денвере.

— О'кей, спасибо, приятель, — благодарил Коуди в конце разговора. — Прости, что разбудили тебя. — И он передавал трубку мне набирать следующий номер.

— Ничего? — спросил я. — Возможно, это была шутка?

— Они использовали телефон Брайена, — напомнила Мелисса. — Как они могли его раздобыть?

— Мелисса права, — сказал Коуди. — Черт возьми, кто дежурил? Когда я звоню в управление, они ничего не хотят мне говорить. Я должен узнать, кто мог работать с этим делом, и поговорить с ним лично. Просмотри номера, Джек. Я вспомнил еще пару ребят, которые могут что-то знать.

Я нашел оба номера, набрал их по очереди и переключал телефон, чтобы Коуди мог одновременно говорить и вести машину. Меня пугало, когда он подносил телефон к уху, так как он не мог разговаривать, не жестикулируя. Первый детектив не ответил, второй спросил, не пьян ли Коуди, если он звонит в такой час.

— Я трезв, — ответил Коуди. — Мне нужно знать, кто дежурил этой ночью.

— Новый парень. Кого еще могли посадить на дежурство среди ночи?

— Торклесон?

Фамилия была знакомой.

— Да.

— Ты знаешь номер его сотового?

— Сейчас четыре утра, Коуди. Я не знаю ничего, кроме того, что хочу спать. Он новичок. Я не уверен, что записал его номер.

— Пожалуйста, Дэн. Он мне очень нужен.

— Разве тебя не отстранили от работы?

— Да.

— Чем ты занимаешься, Коуди?

— Проверяю, что случилось с другом.

Дэн вздохнул:

— Не отключай связь.

Я боялся, что мы выедем из зоны мобильной связи, прежде чем Дэн найдет номер. Вайоминг славится обширными пространствами, где не ловится сигнал. К счастью, он также был известен отсутствием патрульных на шоссе. Наконец, Дэн вернулся и назвал Коуди номер.

— Могу я теперь идти спать?

— Конечно. Спасибо, Дэн. Доброй ночи. — Коуди обратился к нам: — Вы записали номер?

— Я записала. — Мелисса вырвала листок из чековой книжки.

Я набрал номер.

— Да? — отозвался детектив.

— Джейсон, это Коуди Хойт.

— Черт, я не узнал номер, а сейчас четыре утра. Чем могу помочь?

— Мне нужно знать, работал ли ты с ночным инцидентом. Речь идет о моем друге по имени Брайен Истмен. Высокий, худой, белый, лет тридцать пять. Возможно, в центре города.

После паузы Торклесон спросил:

— Он ваш друг?

— Да.

— Мне жаль это слышать. Нам позвонили час назад — какой-то пьяный нашел тело в переулке. Мы отправили его в травмцентр Денверской больницы общего профиля.

Мелисса на заднем сиденье ахнула и закрыла лицо руками.

— Дело плохо? — спросил Коуди.

— Чертовски плохо, — ответил Торклесон.

— Что произошло?

— Ну, выглядит так, будто кто-то пытался растоптать ногами его лицо. Медики сначала даже не были уверены, что он жив. Я видел избитых, но такого никогда. Мне неприятно говорить это о вашем друге.