Мир пауков. Маг и Страна Призраков - Колин Уилсон

Проснулся Найл как-то сразу, а проснувшись, увидел, что возле кровати стоит Джарита. Из окна на пол стелились косые лучи солнца.

— Сколько времени?

— Два часа как рассвело.

— Надо было меня разбудить: разоспался. — Найл откинул одеяло.

— Я заглядывала дважды, но вы так сладко спали, и заседания Совета у вас нынче утром нет.

— Спасибо, Джарита.

Найл надеялся, что служанка уйдет, но та продолжала стоять возле кровати. Ей хотелось, понял он, помочь ему умыться и одеться, одно из тягостных последствий позднего подъема. В подземной пещере, где прошли детство и отрочество, члены их семьи жили, по сути, впритирку; тем не менее мужчины и женщины как-то выходили из положения и соблюдали приличия. Здесь же, в городе пауков, считалось в порядке вещей, что одеваться и раздеваться хозяевам помогают слуги. Им нравилось умащивать Найлу тело благовонными маслами и даже забираться с ним в ванну и делать там в теплой воде массаж. Вайг предавался всему этому с нарочитым упоением, окружив себя привлекательными рабынями. Найл тоже был не против, чтобы его ублажали, но вскоре как-то уяснил, что одеваться приятнее самому; ну что может быть бессмысленнее, чем сидеть истуканом, когда на тебя напяливают одежду. Вот почему ему было по душе подниматься с рассветом. Теперь деваться некуда: если отказаться от услуг Джариты, она это воспримет как пренебрежение. Поэтому Найл терпеливо сидел, не мешая Джарите снимать с себя спальную тунику по колено длиной, принести в ушате теплой воды и мочалкой омыть тело. Все это она делала с такой явной гордостью, что Найлу стало совестно за свое нетерпение.

Раздался стук, и в дверь заглянула Нефтис. Судя по виду, она была явно удивлена застать там Джариту, а та, наоборот, довольна, что ее застали на коленях у ног господина.

— В чем дело? — Смущение заставило Найла сказать с излишней резкостью.

— Здесь доктор, мой господин.

— Скажи ему, что через минуту выйду.

Когда Найл вышел, Симеон уже сидел за столом, потягивая чай, настоенный на травах: Найл сделал упреждающий жест, не давая ему встать.

— Что тебя принесло в такую рань?

— Твой брат. Его порез кровоточил всю ночь, припарка из окопника не помогла. Пришлось наложить шовчик.

— Но порез-то был пустяковый.

— Что и странно. По-видимому, у того топора лезвие было смазано сильным антикоагулянтом. Но и при всем при этом рана где-то через полсуток должна была затянуться. Я могу взглянуть на тот топор?

Нефтис, слыша, о чем речь, молча вышла и через минуту возвратилась, неся обернутый мешковиной сверток.

— Ради всего святого, будь осторожен. Он невероятно острый.

— Я вижу. — Симеон изучал лезвие вблизи, но коснуться не пробовал. — Неудивительно, что оно раскроило Скорбо. И как они только добиваются такой остроты? Металл какой превосходный…

— У них, видно, высокий уровень культуры.

Симеон взглянул на Найла из-под кустистых бровей.

— У тебя есть какие-то сведения о том, кто они?

— Только догадки. А у тебя?

— Я обнаружил одну довольно странную вещь. Кожа у этих мертвецов. Она удивительно бледная. Я такую видел только раз, у одного спятившего старика, двадцать лет прожившего взаперти.

— Как будто они жили под землей, — вставил Найл.

— Вот именно, — Симеон поглядел, да так остро. — Ну как, ты хоть что-нибудь об этом знаешь?

Найл пожал плечами.

— Стигмастер рассказал мне легенду о пришельцах со звезд, которые явились на Землю и жили под землей, потому что солнечный свет был для них смертелен.

— Он сказал, где они жили?

— Нет. Он считал, что все это россказни.

Симеон покачал головой.

— Я бы поклялся, что эти жили под землей или что их держали в заточении.

Джарита принесла еще один чайник чая, он был настоян на листьях растения под названием делиум и источал нежный, изысканный аромат. Вкус у него был чуть вяжущим и будто бы бодрил. Разливая напиток по чашкам, она сказала:

— Прошу прощения, господин, что вмешиваюсь, но там внизу к вам повелитель Дравиг.

— Так чего он дожидается? Проси, пускай входит.

— Я ему сказала, что вы завтракаете, и он ответил, что подождет.

Симеон заерзал.

— Я, пожалуй, пойду.

— Ни к чему. Дравиг предпочитает ждать. Терпение пауков неистощимо. Он только смутится, узнав, что отвлек нас от еды.

Симеон поглядел с любопытством.

— Ты, сдается мне, очень хорошо понимаешь пауков.

— Нет, не очень. Я думаю, человеку невозможно понять всех тонкостей паучьего мышления. В некотором смысле они умом значительно превосходят людей.

Симеон намазал медом горячую хлебную корочку.

— Ты думаешь, Дравиг может знать, откуда взялись эти люди?

— Сомневаюсь. Он мне сказал, что не имеет представления, кто они такие. Что ты знаешь о землях к северу от этого города? — спросил Найл.

— Немного. Говорят, они крайне опасны. Но, как тебе известно, слугам жуков только недавно дали свободу идти туда, куда захотят. И из них очень немногие уходили от города далеко.

— И что там за опасности?

— Я слышал о жуке с таким крепким панцирем, что никакое оружие не берет, а челюсти такие, что перекусывают стальное копье. Но, кстати сказать, еще ни разу не встречал того, кто бы его видел.

— Даже среди слуг жуков таких нет?

— Откуда же! Они терпеть не могут путешествовать. Иные, по слухам, вообще за город носа не казали, — Он допил чай и поставил чашку на стол, — Пойду-ка я. Вайгу скажи, пускай приходит, если еще есть какие-то проблемы.

Он и Найл сомкнулись предплечьями, рука у старика была жесткая и мускулистая. В дверях Симеон, взявшись за задвижку, чуть задержался.

— Да, вот еще что я хотел спросить. Для чего, по-твоему, та нежить сняла голову да еще и прихватила ее с собой?

Найл улыбнулся.

— По той же причине, что и свою голову.

Симеон насупился, соображая.

— Свою? Но она же была у нее на плечах.

— Совершенно верно.

— Да, но на что ей была чужая голова?

— Голова ей нужна не была, — ответил Найл. — Ей только надо было от нее избавиться, чтобы мы потом не нашли. И не поймай мы ту нежить, обе головы были бы сейчас на дне реки.

— Но что бы мы могли узнать от головы?

— Голова содержит мозг. А мозг содержит информацию.

— Ну да, мертвый-то?

— Здесь ты ошибаешься. Тот человек — маг. Он знает множество секретов, о которых нам невдомек. Единственное, чего он не знает, это сколько знаем мы. Вот почему он и хотел избавиться от голов.

Симеон с интересом поглядел на Найла.

— Похоже, тебе известно многое.