Детектив Франции. Выпуск 2 - Борис Виан

— А что, Энди сильно занят? — интересуется Майк.

— Он окончательно взбесился, — объясняет незнакомец, сохраняя полное спокойствие. — Снял четырех девчонок и заперся с ними один, а только что я слышал, как за дверью все четверо уже молят его о пощаде.

Я с гордостью смотрю на Майка:

— А?! Вот это я понимаю, командир!

— Ну еще бы, — соглашается незнакомец. — Но там пришел какой-то матрос и принес Зигману бумагу. Он ждет ответа. Что мне делать?

— Давайте сюда! — Майк протягивает руку.

Бумага отпечатана на бланке Адмиралтейства и подписана графом Гилбертом.

«Настоящим приказываю Энди Зигману и его группе поступить в полное распоряжение доктора Маркуса Шутца или его доверенных лиц, а в случае отсутствия таковых принять все меры для оказания содействия его работам, проводимым в интересах национальной безопасности. В последнем случае на исполнителя возлагаются неограниченные полномочия».

— Это то самое, о чем я говорил, Майк, — подхватываю я. — Уж коли в правительстве сидят люди Шутца, то работать на них — значит действовать на благо страны… А когда до власти доберутся Поттар и Каплан, с ними тоже придется мириться.

— Бог ты мой! — с грустью восклицает Майк. — Ну и денечки нас ждут впереди! Уж это я вам обещаю…

— Да ладно, Майк, возьмите себя в руки. Теперь вы командир!

Майк выпрямляется.

— Где этот матрос? Пришлите его сюда, — просит он посыльного.

— О’кей, — соглашается тот, затем выходит и тут же возвращается, ведя за собой плюгавого и, пожалуй, самого жуткого на вид урода, когда-либо надевавшего морскую форму.

— Вам известно, что вы обязаны мне подчиняться? — спрашивает Майк.

— Так точно! — матрос отдает честь.

— Тогда… — Майк, как бы раздумывая, смотрит на меня. — Тогда пусть сюда немедленно явятся двадцать пять самых красивых и двадцать пять самых некрасивых матросов с вашего корабля. Велите им построиться во дворе и ждать моих указаний.

— Есть! — опять козыряет матросик и быстрым шагом уходит прочь.

— А вы, — обращается Майк к тому типу, который вошел к нам первым, — приведите в сад перед домом пятьдесят самых красивых девушек папаши Шутца. В рабочей одежде.

— Ясно, шеф! Из серии «П»?

— Из серии «П».

Этот тоже удаляется, а Майк вытирает вспотевший лоб.

— Пошли, Рок, — говорит он, — сейчас все и выясним. Я считаю, этот опыт продвинет работы Шутца как ничто другое.

— За сколько времени они соберутся? — интересуюсь я. — Мне просто не терпится посмотреть, как все это будет происходить…

— А мне страшновато, — признается Майк. — Если бы вы только знали, Бэйли, как мне сейчас страшно…

Мы выходим на улицу и снова оказываемся на поляне напротив большого низкого дома. Погода отменная. Пальмы чуть заметно покачивают ветвями, а от цветов начинает рябить в глазах — так ярко взрывается их разноцветье под палящими лучами солнца.

Девушки уже начали выходить во двор. Естественно, обнаженные… группами по четыре или пять человек, все на одно лицо: рыжие, вроде тех, с которыми мы провели ночь; брюнетки, блондинки… словно отлитые по единому образцу, и такие красивые — любой голливудский продюсер душу прозакладывает!

— Всем встать вон туда! — приказывает Майк и начинает их пересчитывать.

— Сейчас вам приведут мужчин, и вы сможете выбрать, кого захотите. Ясно? По команде вы подойдете и покажете на него пальцем… Мужчин будет столько же, сколько и женщин.

В этот момент во дворе появляются матросы.

— Всем раздеться! — командует Майк.

Они не моргнув выполняют приказание. Ребятам, видать, тоже ясно, что так гораздо удобнее.

— Всем построиться вот здесь! В один ряд. Есть ли среди вас такие, кто не желает принять участие в эксперименте из области прикладной физиологии во имя процветания Военно-морского флота Соединенных Штатов?

— Я, — вперед выходит толстый и мордастый матрос, — я вообще отказываюсь нести военную службу по религиозным соображениям.

— Все в порядке, — успокаивает его Майк, — в этом случае у вас нет причин не участвовать в нашем эксперименте. Есть библейский прецедент из времен царя Соломона.

Итак, женщины построены. Мужчины тоже. Да, в группе слабаков есть такие ублюдки, при виде которых даже у техасской коровы может свернуться молоко. Я думаю, подобные типы попадают на миноносцы только потому, что там низкие потолки, а вербовка явно стеснена в средствах.

— Готовы? — спрашивает Майк у женщин.

Это, бесспорно, кульминация. Кажется, бабы уже на пределе…

— Вперед! — командует Майк.

Они атакуют. Бокански в ужасе закрывает лицо руками. Сорок семь девушек из пятидесяти как одна бросились на кучку недоносков, и только три — в другую сторону. Причем все три вцепились в одного и того же типа — гиганта, наподобие Геракла, с огромным крючковатым носом, масляными глазами и, словно сатир, покрытого густой черной шерстью.

— Остановитесь! — кричит Майк. — Отпустите их! Довольно. Хватит…

Слишком поздно. Все смешалось в единый клубок. А двадцать четыре отвергнутых красавца с отвращением смотрят на своих товарищей и вот-вот начнут одеваться. На другой же половине царит такое переплетенье тел, что я отворачиваюсь, вконец очумев от этого зрелища. Майк опускает глаза и краснеет. Воздух наполнен кряхтением женщин и возгласами их избранников, молящих о снисхождении. Время от времени какие-нибудь два слившихся воедино тела отделяются от общей массы, делают несколько нетвердых шагов и рушатся наземь здесь же, неподалеку… но в тот же миг на них непременно накидывается какая-нибудь другая женщина, силясь оторвать соперницу от тела мужчины и самой занять ее место. Мало-помалу мы смелеем и начинаем с интересом наблюдать за происходящим. Да, тут можно увидеть занятные комбинации, свидетельствующие о высоко развитом духе коллективизма…

— Шутц ошибался, — говорит Майк. — Обидно. Хороший он в сущности старикан, но тут угодил пальцем в небо… Представляете, каких монстров они ему нарожают?

— Ба! Ну, тут-то я за дока спокоен! — возражаю я. — Уж он найдет, куда их пристроить.

Вдруг от горы кишащих тел отделяется совершенно ошалевший тип и рвет галопом куда-то вдаль, схватившись руками за задницу.

— Там кто-то жухает! — бормочет он на ходу. — Черт бы их побрал! Неужели баб не хватает?…

— Вот видите, — говорит мне Майк. — Крах всей системы…

Я не соглашаюсь:

— Думаю, это просто по ошибке. Беднягам даже не видно, что они делают.

Отвергнутые матрасы встали в кружок, а один из них то и дело щелкает маленьким портативным фотоаппаратом. У остальных явно обиженный вид. Правда, некоторые, наиболее смелые, подходят поближе. Троим первым даже удалось внедриться в общую кучу и поучаствовать в кое-каких двойных бензольных кольцах… но четвертого опознали, вышибли из самой гущи, и сейчас две растрепанные фурии с яростью преследуют несчастного, царапаясь и извергая потоки проклятий. Они обзывают его недоделком и угрожают самой мучительной кастрацией…

Майк берет меня за руку.

— Идемте, Рок, нам здесь делать нечего. Надо постараться скинуть несколько кило, стать дряблым и вконец запаршиветь… А в данной ситуации у нас с женщинами нет ни малейшего шанса.

Я поворачиваюсь, и мы удаляемся в сторону моря в тот самый момент, когда двадцать обиженных матросов, вскинув сабли, гурьбой бросаются на штурм. От всей этой свалки идет такой сильный запах пота и разгоряченной плоти, что у меня голова идем кругом.

Мы двигаемся молча, только Майк с сожалением покачивает головой.

— Нет, это не жизнь, — говорит он. — Шутц прав — смерть уродам! А то все достанется только им.

— Вы исходите из ложных предпосылок, Майк, — отвечаю я. — Поставьте себя на место этих богинь, которые целый день напролет только и делают, что занимаются любовью с такими же прекрасными мужчинами, как вы. Их уже воротит…

— И меня, кстати, тоже, — заключает Майк. — Уж слишком они идеальны.

— Вы сами не знаете, чего хотите, — ворчу я.

Мы приближаемся к пляжу. Я толкаю Майка локтем:

— Кто это?

Нам навстречу идет молодой человек высокого роста с чуть тронутыми серебром волосами… На нем гражданский костюм. При виде нас он улыбается. Держится очень прямо. У молодого человека приятная внешность, и вообще он необыкновенно привлекателен…

— Граф Гилберт! Вот это да… — шепчет Майк.

Да, у парня прямо на лбу написано, что он от Шутца… Раньше я видел его только на фотографиях. Но чтобы он сам, лично, приехал сюда! Я не могу прийти в себя от изумления. Это все же очень крупная шишка.

Мы останавливаемся и приветствуем адмирала.

— Мистер Бэйли? — говорит он мне. — Я видел ваши фотографии в спортивных журналах. А вы кто? — продолжает он, поворачиваясь к Майку.