Магия госпожи Метелицы - Дарья Донцова

Маша на Авдотью с кулаками кинулась, хотела ударить, хорошо, Кокозас их растащил. Но такие скандалы были редкостью. И вдруг откуда ни возьмись Вера Соева! Полина меня вызвала на встречу, я пришла в кафе и перепугалась. Хатунова ужасно выглядела, ее просто трясло. Остальное вы знаете.

Мусина замолчала.

– У вас есть какие-то мысли насчет личности убийцы? – решила я продолжить беседу.

Люся положила руки на стол.

– Понятия не имею, кто их жизни лишил, одни догадки на уме.

– Они мне тоже очень интересны, – сказала я, – никогда не знаешь, под каким кустом притаилась правда.

Мусина начала перебирать лежащие на клеенке мелочи.

– Во времена моего школьного детства Вера и Полина не были лучшими подругами. Соева в Мишку Катукова жутко влюбилась, надеялась на взаимность. Михаилу Верка не нравилась, он завел роман с Аленой Вербицкой. Соева переживала, ревновала. Потом возник Боб Вахметов, Верка переключилась на него, и снова облом. Соевой на мужиков не везло, вечно она не тех выбирала. К компании Полины Вера примкнула потому, что вокруг Хатуновой вились те, кто Соевой нравился. Вот Алена Вербицкая лучшей подругой Поли была, а Верка никогда. Почему Хатунова меня из-за Соевой уволила? Думаю, Вера ее припугнула, что-то она про нее плохое знала.

– Шантаж, – пробормотала я.

– Ну да, – согласилась Люся, – банально, примитивно, но работает безотказно. Если владеешь чужой тайной, можешь прогнуть человека.

– Помните имена тех, кто состоял в организации «Свобода или смерть»? – спросила я.

– Конечно, – кивнула Люся, – Полина, Вера, Алена Вербицкая, я, Михаил Катуков, Борис Вахметов, Андрей Горелов, Сергей Песков, те, кто остался в пещере после того, как другие сбежали. Они всякие планы составляли, клятву давали на верность. Все, кроме меня, я заболела, и Боб меня отчислил. Я после кончины Поли все думаю и думаю о том, что же с ней случилось? Понимаете, Боб был как гипнотизер, он людей околдовывал, лишал воли, подчинял себе. Полина его обожала и могла что-то по указке Вахметова сделать, и это было явно что-то нехорошее. Спустя время Поля поняла, что совершила гадость, поругалась с Бобом, вышла замуж за Пенкина. Но Хатунова ведь подписала клятву верности, и теперь Вахметов ей за предательство отомстил. Ищите Бориса, он наверняка в курсе произошедшего. Будьте осторожны, Боб умеет производить на женщин впечатление.

– Полина давно оформила брак с Пенкиным, – напомнила я. – Слишком долго Боб нанести удар собирался. Понимаю, месть – блюдо, которое лучше подавать холодным, но ведь не обледеневшим же под гнетом лет?

– Вы не знаете Вахметова, – воскликнула Мусина, – он из тех, кто способен и полвека таиться.

Громкий звонок заставил нас вздрогнуть, я достала из сумки трубку.

– Привет, Андрей.

– Ты где? – забыв поздороваться, спросил Платонов.

– В соседнем с гимназией доме, – уточнила я, – беседую с Люсей Мусиной.

– Немедленно возвращайся в школу, – приказал приятель.

– Что-то еще случилось? – испугалась я. – Все живы?

– Пока да, – мрачно ответил Андрей, – не тормози, я в кабинете директора.

Глава 25

Увидев меня, Карелия Алексеевна, сидевшая за письменным столом Полины, вскочила.

– Слава богу! Вы пришли! Я сейчас злая, злая в добром понимании этого слова.

Я посмотрела на Андрея и обратилась к завучу:

– Поскольку вы прекрасно знаете, кто я такая и почему очутилась в школе, можем говорить откровенно. Что стряслось?

– Эдик Обозов пропал, – со слезами в голосе воскликнула Карелия. – Ну за что мне эти мелкие неприятности с большими проблемами? Сначала Полина Владимировна и Вера умирают, теперь невесть куда мальчик исчез! Григорий Алексеевич Пенкин меня с поста директора снимет! Родители Обозова меня на британский флаг порвут! Помогите, скорей найдите Эдика, он просто где-то прячется, заныкался небось в зоне моей невидимости и сидит там не знаю зачем!

– Вам звонили? Требовали выкуп за ребенка? – спросил Андрей.

– Нет, – всхлипнула Карелия, – полная тишина. Господи, день так хорошо начался, я уехала на совещание, коллектив украшал школу к Новому году, дети были счастливы, веселы. Когда я вернулась, позвонили из полиции, сказали, что можно занимать кабинет Полины и открывать библиотеку, там больше ничего искать не будут. Я велела уборщице привести в порядок кабинет и отправляться в книгохранилище, потом пришла сюда, начала разбирать бумаги и…

Карелия закатила глаза.

– Входит молодой мужчина, подтянутый, в костюме, здоровается вежливо. Я возмутилась, спрашиваю: «Кто сюда ваше лицо без спроса впустил? В гимназии строгое правило: встречающие детей люди скапливаются в зале ожидания у центральных дверей, в здание школы в целях безопасности вход лицам родителей и лицам нянь настрого воспрещен. Покиньте немедленно подведомственную мне территорию, иначе я вызову охрану с принятием выталкивающих вас мер». А парень удостоверение вынул: «Прошу извинить за вторжение, я осведомлен о ваших порядках, никогда их не нарушаю. Я Сергей, охранник Эдуарда Обозова и его личный шофер. Сегодня Эдик записан к стоматологу, полчаса назад ему следовало выйти из школы, но его до сих пор нет. Ребенок боится зубного врача, он спрятался где-то в гимназии, надеется, что пропустит время визита и не встретится с бормашиной. Пожалуйста, найдите пацана».

Карелия заломила руки.

– Мне ничего плохого в мозг не стукнуло. Все дети ненавидят дантистов. Велела Кокозасу объявление по школьному радио сделать, но Обозов не появился. Мы его стали искать и поняли: в здании отсутствие присутствия ребенка. Я лично опросила нашу охрану, она детей в личность внешности знает. Не выходил Эдик! И верхняя одежда его тут! Вот она! Из гардероба принесли! Портфель! Он лежал на первом этаже, на скамеечке у раздевалки. Где мальчик? Прошу вас срочно разобраться с ответом данного вопроса.

– Где мальчик? – эхом отозвалось из приемной, и в кабинет директора влетел мужчина лет пятидесяти в дорогом костюме.

– Вы кто? – спросил Платонов.

– Константин Обозов, отец Эдуарда, – представился незнакомец, – я отменил все дела, сорвал совещание, примчался сюда, как только услышал от Сергея, что он Эдика не встретил и мальчика отыскать в школе не могут.

Я отвернулась к окну. Может, ребенок этого и хотел? Надеялся, что родитель оставит служебные дела и хоть раз в жизни сам приедет к нему в гимназию?

– Что тут происходит? – возмущался Константин. – Я плачу вам деньги, а за парнем присмотра нет?

Андрей протянул красному от гнева мужику визитку.

– Мои сотрудники сейчас обыскивают школу. Если мальчик здесь, мы его найдем.

– Конечно, Эдик в здании, – залепетала Карелия. – Нет ему смысла без смысла убегать. И зачем так безо всякого смысла поступать? И вот его ранец, одежда.

Я машинально взглянула на красивую куртку с капюшоном, шарф, яркую шапочку, серую вельветовую обувь, смахивающую на кроссовки. По спине побежали мурашки, я выпалила:

– Андрей, Эдик ушел из школы.

– Вы его видели? – оживилась Карелия. – Когда, где? Почему не остановили в процессе совершения глупости?

Я показала на вещи.

– Вас ничего не удивляет?

– Пуховичок, – пробормотала Линькова, – дорогой, модный, неразумно такой покупать ребенку, он жирафой к небу растет, лучше взять что подешевле.

– На дворе декабрь, – перебила я Карелию, – какая обувь была на ногах у мальчика, когда он покинул школу? Уж точно не вельветовые тапки!

Андрей повернулся к Константину.

– Что за обувь была у вашего сына сегодня утром?

Я подавила усмешку. Платонов обратился не по адресу, мужчины редко знают, что носят их дети.

– Понятия не имею, – фыркнул Обозов.

– Можете у кого-то уточнить? – попросила я.

Константин вытащил телефон в золотом корпусе.

– Сергей, назови… хотя иди лучше сюда. Живо.

Не прошло и минуты, как в кабинете материализовался плечистый парень в костюме.

Хозяин показал пальцем на вещи.

– Шмотье Эдика?

– Да, Константин Эдуардович, – почтительно ответил охранник.

– И тапки тоже? – уточнила я.

Сергей покосился на хозяина.

– Отвечать немедленно! – заорал тот. – Четко, конкретно.

– Ботинки Эдика, – подтвердил шофер, – но это сменка, по улице мальчик в сапогах на меху ходит. Они темно-коричневые, на молнии сбоку, внутри цигейка, змейка в ней заедает, я ее постоянно свечкой натираю. Сапоги Эдику не нравятся, он хотел зимние кроссовки, но врач запретил, сказал, что от них плоскостопие развивается и…

– Заткнулся! – скомандовал Константин.

Сергей замолчал.

– Ребенок надел уличную обувь, бросил на скамейку рюкзак, убрал верхнюю одежду в шкафчик и убежал? – побледнела Карелия. – Но он не покидал школу собственными ногами! И охрана никогда не выпустит голого ученика зимой на мороз. Наши секьюрити крайне ответственно относятся к учащимся. Старшеклассники иногда во время большой перемены норовят без ничего выскочить, но их всегда остановят, попросят куртку набросить. Если кого с сигаретой заметят, мигом классному руководителю стукнут. Эдик где-то здесь, рядом, хотя, может, и далеко, на третьем этаже.