Правда о «Зените» - Игорь Рабинер

Большаков и назначил Гусева, поскольку тот в федерации был самым деятельным. Но понятие «президент клуба» тогда только зарождалось. Что же касается ЛОМО, то его поддержка закончилась, поскольку иссякли госзаказы, и у завода возникли серьезные проблемы со сбытом продукции. К тому же умер Вертинский, зам генерального директора, на протяжении многих лет курировавший «Зенит». Гусев же постоянно конфликтовал с тренерами.

Мельников нашел для бывшего президента клуба добрые слова:

— В тот момент, когда все отказались от финансирования «Зенита», Владислав Алексеевич — царствие ему небесное, он умер несколько лет назад — взвалил на себя все обязанности по финансированию, находил небольших спонсоров, и команда худо-бедно держалась на плаву.

Когда команду в 91-м году тренировал Морозов, ЛОМО уже отказалось от нее, и возникла структура под названием «Городской футбольный клуб "Зенит"». Обязанности по финансированию как бы расписали по предприятиям, и задача Гусева состояла в том, чтобы ездить по ним и, грубо говоря, попрошайничать. Тогда же не было, как сейчас, акционерных обществ, где акционеры согласно уставу вносят ту или иную сумму. А в той обстановке никто денег давать не хотел. Гусев делал все, что мог — ездил, добивался аудиенций, просил. Но он был человеком другого склада, и ему тяжело было выполнять экономические обязанности.

А теперь — чуть-чуть статистики. Чтобы вы поняли, что представлял собой «Зенит» образца начала 1992 года, приведу результаты двух стартовых туров первого чемпионата России: «Зенит» — «Асмарал» (Москва) — 2:4, «Ротор» (Волгоград) — «Зенит» — 6:1. 3:10 в двух поединках! А на выезде тому же «Асмаралу» питерцы проиграли со счетом 3:8. Пропустив от команды, годом ранее игравшей во второй лиге чемпионата СССР, дюжину голов за два матча.

Кто тогда мог подумать, что 17 лет спустя слово «Асмарал» для юного поколения болельщиков вообще окажется незнакомым, а «Зенит» повезет по городам и весям Кубок УЕФА…

Шанс, полученный волею случая, «Зенит» не использовал. Чем ближе был конец сезона, тем увереннее выглядела молодая команда — и все же вылетела в первую лигу. Где ей будет суждено провести еще три сезона — с 93-го по 95-й.

Мельников:

— Нас добили две поездки в Находку. Почему две? Потому что в первый раз мы опоздали на игру. Была серьезная задержка рейса, но мы вовремя позвонили в «Океан» и обо всем предупредили. Прилетаем — судья уже улетел. Предложили сыграть на следующий день — бесполезно. Пришлось улетать. Техническое поражение нам тогда не засчитали, но мы вынуждены были слетать на Дальний Восток еще раз. И ладно бы один перелет во Владивосток — оттуда же еще 200 километров пилить на автобусе до Находки! Второй раз приехали туда совсем измученные, а нас там еще и судьи «прибили». Мы на характере вели в счете — 1:0, но то, что мы возьмем очки, кем-то не предполагалось. Вот и проиграли — 1:2. И после той поездки сил у нас совсем не осталось.

А откуда им было взяться, если в том «Зените» за малым исключением играла одна зеленая молодежь?

Недавно в «Спорт-Экспрессе» мне довелось прочитать интервью главного тренера «Динамо» Андрея Кобелева, в котором он рассуждал о том, сколько молодых игроков может быть в составе команды, которая на что-то претендует. По его убеждению, два 19-20-летних футболиста в дополнение к девяти опытным — это хорошо. Они вносят в игру команды юношескую энергетику и бесшабашность, берут наглостью и свежестью эмоций, для них нет авторитетов. Но опыта-то, умения верно рассчитывать свои силы и не делать того, на что они объективно не способны — тоже нет! А потому три юниора в стартовом составе, по мнению Кобелева, — уже риск, а шесть — гарантия регресса.

С «Зенитом» образца 92-го года так и вышло.

Рапопорт:

— На молодежь свалилась нагрузка, к которой она не была готова. От безысходности звали сорокалетних, давно уже закончивших карьеру, — Казаченка, Голубева, и они играли вместе с 18-летними. Мельникова пытались вернуть на поле — да старые болячки не позволили. В высшей лиге с таким подходом делать было нечего.

Сейчас об этом мало кто помнит, но «Зенит» в 91-м году стал последним чемпионом Союза среди дублеров. И народ там был очень талантливый. Не бросать бы их сразу в пекло! Некоторые потом заматерели — Кулик, Боков. Но многие так и не смогли себя проявить.

Еще одной проблемой было то, что в тот момент у нас не было возможности привлекать в команду выпускников школы «Смена» — той самой, что дала в чемпионский «Зенит» сразу десять человек. Со школой «Зенит» у клуба тогда были нормальные отношения, при «Смене» же была создана своя команда — «Смена-Сатурн». Она считалась нашим прямым конкурентом, с 93-го года играла в первой лиге, и в «Зенит» сменовских мальчишек не отпускали. Иначе у нас был бы совсем другой подбор исполнителей.

Ремарка Рапопорта — ключ к разгадке секрета, каким образом многие молодые питерские таланты в ту пору вообще «проехали» мимо «Зенита». К примеру, его будущий капитан Владислав Радимов, транзитом через «Смену-Сатурн» проследовавший в ЦСКА. Статус «Зенита» в Питере начала 90-х опустился до такой степени, что он перестал быть верхушкой пирамиды городского футбола. Другие команды считали себя в сравнении с ним равными среди равных.

Радимов:

У меня, выросшего на поколении 1984 года, была мечта играть в «Зените» и только в нем. Но тогда как раз создали команду второй лиги «Смена-Сатурн», и главным тренером назначили моего первого наставника Марка Рубина. Он пригласил меня в команду, и мне, 16-летнему, предложили контракт на шикарные по тем временам деньги — за «Сменой-Сатурн» стояла какая-то бизнес-структура. Но я все равно хотел играть в «Зените» и ради этого согласился бы на меньшую сумму. Но, к сожалению, туда меня не позвали даже на просмотр.

Но вскоре Рубина убрали — с кем-то из руководителей он не сошелся характерами. И назначили на его место тренера по фамилии Терешонков. Я сходил на пару его тренировок, в двух играх сидел в запасе, в одной вышел на замену. И слышал, какими средствами этот человек пытается добиваться результата. Кто разбирается в футболе — тот поймет, о чем я говорю. Поглядел я на все это, послушал — и решил, что этот путь не для меня. Понял, что с таким тренером и в такой обстановке шансов прогрессировать не будет никаких.

И когда тренер юношеской сборной Кузнецов представил меня тренеру ЦСКА Костылеву, и тот позвал в армейский клуб, я долго не раздумывал. Вопрос со «Сменой-Сатурн» решили путем призыва меня в армию. Мама, конечно, не хотела, чтобы я в 16 лет в другой город уезжал, но я понимал, что другого пути у меня просто нет — не у Терешонкова же играть. А когда сам Садырин сказал, что хочет видеть меня в ЦСКА — вопросы отпали окончательно.

Когда в 95-м Павел Федорович вновь возглавил «Зенит», а я уже играл в основном составе ЦСКА и сборной России, делались попытки меня вернуть. У Садырина был помощник Степан Крысевич. Он звонил мне на базу армейцев и говорил, что я обязан перейти в «Зенит», который выступал в первой лиге. Крысевич заявлял, что я должен жить и играть в городе, где родился, и даже передавал мне текст письма, которое я должен был написать на имя президента ЦСКА Виктора Мурашко. Дескать, в связи с тем, что я родился в Питере, вы должны меня отпустить. Но ЦСКА-то уже стал к тому моменту для меня родным клубом.

Да и вообще, для игрока сборной страны переход в первую лигу в любом случае был бы шагом назад. Но в ответ на попытки это объяснить Крысевич утверждал, что в «Зените» мне сделают любые условия. Тогда я сказал: «Хорошо, давайте я буду жить в Зимнем дворце и ездить на тренировки на "Авроре"». После этого на другом конце провода сразу послышались короткие гудки…

Радимов до «Зенита», в конце концов, доберется — Виталий Мутко окажется гораздо более искусным переговорщиком, чем Крысевич. И его появление ознаменует новую эпоху в жизни клуба. Но до 27 лет один из самых талантливых воспитанников питерского футбола не проведет за «Зенит» ни одного матча.

Что же касается упомянутого Радимовым тренера «Смены-Сатурн» Олега Терешонкова, то не упомянуть об этом персонаже невозможно. Это был один из героев своего веселого времени. Сейчас таких людей к клубам не то что премьер-лиги, но даже и первого дивизиона на пушечный выстрел не подпускают, а тогда их было пруд пруди.

В 2003 году — видимо, посчитав, что срок давности миновал, а может, потеряв последние надежды на трудоустройство, — Терешонков решил публично рассказать о своих подвигах. И дал оглушительное интервью под заголовком «Не было ни одной игры, чтобы я не дал судьям денег», которое в свое время было широко растиражировано. Сейчас его можно найти, к примеру, на неофициальной интернет-странице ФК «Балтика» (Калининград). Вот фрагменты оттуда, из которых становится многое понятно о времени, которое переживала Россия.