Записки I-тетрамино - Аcта Зангаста

— Я не по этому вопросу, — отмахнулся я. — Давай начистоту, ты ведь попал в этот мир из другой реальности?

— Меня уже проверили в службе бежжжжжопасности, — испуганно заверещали жучки, — и прижжжжжжнали бежжжжжжжжвредным! Тебе не удастся меня шантажжжжжжжировать!

— Я и не собирался тебя шантажировать! — возмутился я. — Нужен ты больно.

— А что тогда?

— Хочешь, я верну тебя домой?

Сказанное мной чем-то очень взволновало жучков. Настолько, что я ничего не мог разобрать в поднявшемся жужжащем гвалте. Только через несколько секунд до меня дошло, что Бумажный Человек смеется.

— Рассмешил, — немного успокоившись, подтвердил мою догадку Бумажный, — я кажжжжждый вечер возношу молитву Святому Улью, что защитил и уберег меня, перенеся меня в этот мир прямо из жжжжжжжертвенных застенков. Вот ты можешь придумать хоть одну причину, по которой мне нужжжжжжжно вернуться?

— Секс, — не раздумывая ответил я.

— Хорошая попытка, но нет. У меня половина улья самки, — захихикал Бумажный, — я ужжжжжже два дочерних роя отпочковал. Вот, посмотри, правда они милашки?

И мой коммутатор звякнул, извещая о получении фотографий. Я пролистал их, отняв трубку от уха. На фотках красовались две трехлитровые банки, полные ползающих по смятым газетам жучков.

— Милые детки. Просто вылитый папочка, — дежурно похвалил я и повесил трубку.

И тяжело вздохнул. План большого ограбления при помощи насекомых провалился. Не вышло из меня Тейлор Эберт. Пока, Шелкопряд, еще увидимся, Король-Администратор. А жаль — я уже представил в деталях, как я врываюсь в банковское хранилище, а у меня из-под одежды выползает бесчисленное множество тараканов.

Отпив уже совсем остывший кофе, я посмотрел на телестену — мелькающие на экране голые тела как-то не вязались с консервативной обстановкой отеля. Присмотревшись, я вздохнул еще раз — голые тела принадлежали уже виденным мной вчера адамитам, у которых полностью одетая корреспондентка брала интервью.

Звук у телестены был выключен, но внизу бежала бегущая строка, и я машинально прочитал несколько реплик. В Бобик-Сити, оказывается, прямо сейчас открывается съезд местных сект, плеяд, общин, конгрегаций, братий, орденов и синагог, на котором они попытаются выработать общую стратегию противодействия засухе.

«Скорее рак на горе свиснет, чем вы, олухи, договоритесь», — подумал я, наблюдая, как толстенький адамит перечисляет, старательно загибая пальчики, условия, которые должны выполнить все остальные участники собрания, чтоб он вообще соизволил с ними за стол переговоров сесть.

И тут в моей голове сверкающим лососем блеснула идея! Я понял, как могу заработать необходимые мне средства. Довольно неприятным, надо признать, способом. Меня аж передернуло от волны гадливости. И правильно передернуло, ведь я решил повторить одну из самых мерзких каверз «Единой России».

Разыграть гамбит Вострикова.

Глава 15

Пожар в торговом центре «Зимняя вишня» запомнился мне не числом погибших. Коррупция и кумовство вызывают пожары — как курение рак. Сначала пожарные службы, лишенные контроля со стороны общества, принимают чрезмерно строгий пожарный кодекс, который содержит столько противоречивых запретов, что его просто невозможно соблюдать.

Зачем? Чтоб владельцы зданий и сооружений были вынуждены нести им мзду. Но чудес не бывает. Откупившись, бизнесмены не тратятся на противопожарные мероприятия. Не видят смысла, раз уже взятку дали. В результате гибнут люди. Каждый год по несколько сотен — в России просто чудовищно высокий процент смертности от пожаров. Самый высокий в мире среди развитых стран.

Так что в гибели шестидесяти человек на пожаре нет ничего удивительного. Как не было её и в реакции властей — прошляпивший появление не учтенного в документах торгового центра губернатор стал спикером областного совета Кемеровской области. Вместо него в тюрьму сел пожарный, который в дыму и аду пожара не сумел спасти людей.

Трагедия запомнилась мне трагедией Игоря Вострикова, который потерял в пожаре всю семью. Жену и троих детей. Обезумев от гнева и горя, он возглавил протест… и обратил на себя внимание государева ока. К нему приехали специалисты. И поработали с ним.

Ей богу, лучше бы они его пристрелили. Более смачного плевка в народ, чем то, что власти России сделали с лидером стихийного протеста, сложно придумать.

Дело в том, что у ста богатейших семей России есть отличный план, позволяющий бесконечно долго контролировать людей, проживающих в захваченной ими стране. Всё, что для этого нужно, — удерживать народ в состоянии выученной беспомощности.

Что это такое? Психическое состояние, при котором человек не ощущает связи между усилиями и результатом. Что б он не делал, какие бы усилия ни прилагал — делается только хуже. Это явление открыл Мартин Селигман в 1967 году, и оно достаточно подробно описано в научной литературе.

Применительно к России это выглядит следующим образом: любая народная инициатива выворачивается властями так, что приносит не ожидаемую пользу, а прямой и явный вред. Власти внимательно отслеживают любую протестную активность — и поступают ровно наоборот. Цель этих мероприятий проста: народ должен привыкнуть к тому, что от любой его попытки установить народовластие — хоть как-то повлиять на решения властей — будет только хуже.

С Востриковым поступили согласно этой парадигме. Не берусь судить, что сыграло большую роль, угрозы или подкуп. Я видел только результат: обновленный Востриков выступил с заявлением, в котором попросил своих сторонников разойтись. Попросил соблюдать законы. Уважать власти. Не устраивать бунтов и беспорядков. Его просьбу поддержали и два его новых друга из Москвы, сидевшие подле него слева и справа.

У меня отличная память на лица, и этих двух хмырей я узнал без проблем — они мелькали в массовке на святочных фото. В смысле, изображали народ, когда нашему солнцеликому президенту приходила пора пообщаться с простыми рыбаками, оленеводами и работниками полей — в их костюмы переодеваются сотрудники из числа доверенной челяди.

И положа руку на сердце вынужден признать, что у меня нет претензий к Игорьку. Да, он не повторил подвиг Зои Космодемьянской. Не рассмеялся в лицо ФСОшникам, выбрав вместо тюрьмы и сумы комфортабельную жизнь в Таиланде. Пусть камни в него кидает тот, кто поступил бы на его месте иначе. Такие люди есть, по крайней мере, я хочу в это верить. Но их никогда не было много, а последняя война, как мне