Нужные вещи - Стивен Кинг

– То есть, ты хочешь сказать, что это наследственное?

– Я ничего такого не говорила, и не надо делать поспешных выводов, просто я знаю историю города несколько лучше, чем ты, вот и все, мне известно то, о чем не говорят четвертого июля на заседании Городской общины. Я всего лишь констатирую факты, а выводы – дело полиции.

Последнюю фразу она произнесла так торжественно, что Алан не сдержал улыбки, но все же он чувствовал себя неловко. Наследственная болезнь безумие или нет? Изучая психологию на последних курсах колледжа, он усвоил, что такое утверждение не более чем «одна бабка сказала». Несколько лет спустя в Полицейской академии в Олбани лектор говорил, что так оно и есть в отдельных случаях: некоторые виды психических заболеваний могут карабкаться по семейному древу как, скажем, голубые глаза или гермофродитизм. В качестве примера он также приводил алкоголизм. А вот говорил ли он нечто подобное о шизофрении Алан припомнить не мог. Учеба в академии было делом давно минувших дней.

– Наверное, мне надо поспрашивать кое-кого об Умнике, – сказал он с тяжелым вздохом. – Но знаешь, Полли, идея, о том, что городской голова Касл Рок мало-помалу превращается в ручную гранату в человеческом облике мне не кажется достаточно основательной.

– Конечно. Это наверняка не тот случай. Мне просто показалось, что тебе стоит быть в курсе. Здешний народ согласится отвечать на вопросы, если… если ты будешь точно знать, какие вопросы надо задавать. А если нет, они будут улыбаться, ходить вокруг да около и в результате ничего не скажут.

Алан усмехнулся. Это была чистая правда.

– Ты еще недослушала, Полли. После Умника меня посетил Преподобный Вилли. Он…

– Шшшш! – Полли так испуганно прервала его, что Алан вздрогнул. Она оглянулась и, – убедившись, что их никто не подслушивает, снова повернулась к Алану. – Ты меня иногда повергаешь в отчаяние, Алан. Если не научишься осторожности, тебя не далее чем через два года переизберут, а ты будешь стоять с глупой ухмылкой и всех спрашивать: «Что случилось?» Надо следить за собой. Если Дэнфорт Китон – ручная граната, то названный тобой человек фауст-патрон.

Алан пригнулся к Полли и зашептал:

– Он никакой не фауст-патрон. Он самоуверенный напыщенный прыщ, вот он кто.

– Казино Найт?

Он кивнул.

Она прикрыла его руки своими ладонями.

– Бедняжка. А ведь со стороны этот городок кажется таким тихим и сонным, правда?

– Чаще всего он такой и есть.

– Безумствовал?

– О да, – подтвердил Алан. – Это был мой второй разговор с нашим Преподобным относительно Казино Найт, о его законности. Думаю, что предстоит еще несколько, прежде чем католики наконец сделают свое дело.

– Он и в самом деле самоуверенный прыщ. – сказал Полли. Лицо ее оставалось серьезным, но глаза сияли.

– Да, – сказал Алан. – Теперь он изобрел значки. Еще одно предупреждение.

– Значки?

– Игровые автоматы, перечеркнутые наискосок, вместо улыбающихся физиономий рядом с ними, как обычно. Нэн носит такой. Хотелось бы знать, чья это была идея.

– Скорее всего Дона Хемфилла. Он не только правоверный баптист, но и еще член Республиканского Комитета. Он понимает кое-что в том, как проводить те или иные кампании, но уверена, считает, что повернуть общественное мнение в тех случаях, когда замешена религия, весьма затруднительно.

– Она поглаживала его руки.

– Успокойся, Алан. Наберись терпения. Жди. Это те киты, на которых стоит жизнь в Касл Рок – спокойствие, терпение и ожидание того, что возникнет какая-нибудь случайность. Так?

Он улыбнулся, отнял свои руки и сжал ее пальцы, но очень нежно. О, как нежно он сжал ее пальцы!

– Так. Хотите провести вместе вечерок, милая дама?

– О, Алан, право не знаю…

– Обещаю, никаких резких телодвижений. Я разожгу камин, мы сядем у камелька и ты мне поведаешь еще немало интересного из жизни города для нашего общего веселья.

Полли слабо улыбнулась.

– Мне кажется, ты уже достаточно нагляделся за последние полгода на всех, о ком я могу тебе рассказать. Включая мою собственную персону. Если ты хочешь продолжить свое образование, то стоит завести дружбу с Ленни Партридж… или с ней. – Она указала глазами на Нэн и понизила голос до еле слышного шепота. – Разница между Ленни и Нэн в том, что первый сведения собирает, а вторая – пользуется ими при каждом удобном случае.

– То есть?

– То есть эта леди не слишком добропорядочным путем нажила все свое состояние.

Алан задумчиво смотрел на Полли. Ему никогда еще не приходилось видеть сев таком состоянии: углубленной в себя, разговорчивой и подавленной в одно и то же время. Впервые с тех пор, как они подружились, а потом стали любовниками, он не мог определить: разговаривает он с Полли Чалмерс или с… наркотиками.

– Мне кажутся, сегодня не вполне подходящий вечер для того, чтобы провести его вместе, – вдруг решительно произнесла она. – Я знаю, что не слишком хорошо умею поддержать компанию, когда нахожусь в таком состоянии.

И вижу это по твоему лицу.

– Полли, но ведь это неправда.

– Я пойду домой и буду долго лежать в горячей ванне. Кофе больше пить не стану. Отключу телефон, рано лягу спать и есть шанс, что когда проснусь завтра утром, буду совсем другой женщиной. Тогда, может быть, мы сможем заняться… ну ты знаешь. Телодвижениями и довольно резкими.

– Ты меня беспокоишь, – сказал он. Ее пальцы осторожно повернулись в его руках. – Я знаю, – сказала Полли. – Это, к сожалению, не помогает, но я очень твое беспокойство ценю. Больше, чем ты думаешь.

Святоша Хью притормозил, проезжая мимо Мудрого Тигра по дороге домой из автомойки… и, поддав газу, поехал дальше. Подъехав к дому, он припарковал свой «бьюик» на подъездной дороге и вошел в квартиру.

Он занимал две комнаты. В одной спал, в другой делал все остальное.

Старый обшарпанный стол, заваленный алюминиевыми мисками (в большинстве из них громоздились кучки окурков) стоял посреди той комнаты, которая служила для всего остального. Он подошел к раскрытому шкафу, поднялся на цыпочки и пошарил на верхней полке. На мгновение ему показалось, что лисий хвост исчез, что кто-то приходил в его отсутствие и стащил драгоценность. Его охватила такая паника, что живот подвело. Но тут же рука нащупала шелковистую пушистость, и Хью с облегчением выдохнул.

Весь день он провел в мечтах о хвосте, о том, как он привяжет его к антенне «бьиюка» и как хвост будет весело развеваться. Он хотел привязать хвост уже с утра, но шел дождь и, представив себе, как рыжий мех намокнет и превратиться в тоскливо-бурую отяжелевшую тряпицу, отказался от этой затеи.

Теперь он достал свое сокровище и пошел к выходу, рассеянно отшвырнув попавшуюся под ноги пустую банку из-под пива и поглаживая хвост. О, Господи, как же он хорош!

Хью вошел в гараж, который приблизительно с 1984 года был настолько завален барахлом, что места для машины там уже не оставалось, и, порыскав в завалах, отыскал кусок мягкой проволоки. Он наметил себе план действий: сначала привяжет хвост к антенне, потом перекусит и только после этого поедет в Гринз-парк. А. А. встречались в Американ Лиджен Холл в семь часов вечера. Может быть, и поздновато начинать новую жизнь, но никогда не поздно выяснить так это или нет.

Он сделал на проволоке петлю и натянул ее на толстый конец хвоста.

Пальцы его, когда он только начал привязывать другой конец проволоки к антенне, двигались ловко и уверенно, но постепенно стали замедлять свой бег. С каждой минутой уверенность и решительность улетучивались, оставляя позади себя черную пустоту, в которую мало-помалу просачивались сомнения.

Он представлял, как паркует машину у Американ Лиджен и ничего особенного в этом не было. Потом он мысленно смотрел на себя со стороны, как входит внутрь и направляется в зал на собрание. С этим тоже вроде бы все было в порядке. Но потом в сознании неожиданно возник мальчонка, вроде того воробья, который едва не попал недавно под его грузовик. Пока он сам будет входить в зал и представляться собранию как Хью П. и признаваться, что бессилен перед зеленым змеем, этот мальчонка, привлеченный ярко-рыжим пятном на фоне ярко-синего неба, подойдет к его «бьюику» и отвяжет хвост от антенны. Сначала он его просто погладит, восхищаясь необычайной шелковистостью шерсти, потом оглянется по сторонам, не видит ли кто, и направится в ближайший видеосалон. А там будет хвастаться приятелям: «Эй, братва, смотри чего я спер на автостоянке перед Лиджен. Вот это вещь, да?»

Хью почувствовал такую слепую ярость, поднимающуюся в душе, как будто все это случилось не в воображении, а наяву. Он погладил хвост и огляделся вокруг, как будто ожидая, что увидит в надвигающихся пятичасовых сумерках целую толпу малолетних воришек на дальнем конце Касл Хилл Роуд, переминающуюся с ноги на ногу и перешептывающуюся в нетерпении – когда же он войдет в дом, чтобы засунуть в духовку пару упаковок готового обеда под названием «Голодный Мужчина», чтобы в тот же момент стянуть хвост и дать деру.