Стальная гвардия - Павел Ротмистров

По приказу командующего Западным фронтом генерала армии Г. К. Жукова оборона Клина возлагалась на оперативную группу в составе 126-й стрелковой и 24-й кавалерийской дивизий, 8-й и 25-й танковых бригад, курсантского полка и сводного отряда Московской зоны обороны. Командовать группой было приказано заместителю командующего войсками 16-й армии генерал-майору Ф. Д. Захарову. Эта группа должна была явиться связующим звеном между 16-й и 30-й армиями на клинско-солнечногорском направлении.

В течение пяти дней продолжались упорнейшие бои за Клин. Захватив Завидово, 6-я танковая и 14-я моторизованная дивизии гитлеровцев рвались к Клину с севера. С запада на город наступали части двух танковых и одной пехотной немецких дивизий.

107-я мотострелковая дивизия с приданными частями, наша танковая бригада и остатки 58-й танковой дивизии напрягали последние силы, отбивая многочисленные танковые атаки врага. Западнее Клина мужественно сражались курсанты Московского пехотного училища имени Верховного Совета РСФСР и спешенные кавалеристы. Неудача постигла 126-ю стрелковую дивизию. Во встречном бою она была опрокинута противником и под танковым натиском отошла на юго-запад. Танки врага ворвались в Мисирево и обрушились на штаб этой дивизии.

К исходу 22 ноября гитлеровцы полуокружили Клин с севера, запада и юго-запада. Группа вражеских танков даже прорвалась в город, но была выбита и уничтожена. Создалась угроза выхода фашистов на рогачевско-дмитровское направление, где наших войск, за исключением небольшого отряда Московской зоны обороны в Рогачево, не было. Для прикрытия этого направления командование фронта вывело в свой резерв 8-ю танковую бригаду, сосредоточив ее юго-восточнее Клина, в районе Воронино.

С утра 23 ноября гитлеровцы силами 6, 7 и 2-й танковых дивизий при поддержке 35-й пехотной дивизии предприняли попытки завершить окружение Клина. 107-я мотострелковая дивизия (200 человек и 15 танков), остатки 58-й танковой и 24-й кавалерийской дивизий отражали атаки 6-й танковой и 14-й моторизованной дивизий противника севернее и северо-восточнее города. С запада и юго-запада Клин защищали сильно ослабленные в боях части правого фланга 16-й армии.

Мы с комиссаром бригады Н. В. Шаталовым смотрели в сторону города. Клин горел. Густой черный дым, озаряемый зловещими языками пламени, высоко поднимался в морозном безветрии. Доносился гул артиллерии, снаряды рвались не в самом городе, а на подступах к нему. Едва отбомбились фашистские самолеты, как появилась наша авиация. Она нанесла бомбовые удары по северо-западным и западным подступам к городу: видимо, громила колонны танков и мотопехоты противника в районе Высоковска.

Сильный бой шел юго-западнее Клина. Там противник наносил удар на Солнечногорск. Слышались грохочущие взрывы тяжелых авиабомб. В безоблачном небе с воем кружились наши и вражеские самолеты. Позже было установлено, что в этот день в районах Клина и Солнечногорска против наших малочисленных, но с невиданным упорством сражавшихся частей наступали восемь фашистских дивизий, из них четыре танковые, одна моторизованная и три пехотные. Было удивительно, как, какими нечеловеческими усилиями советские воины удерживают занимаемые рубежи.

На исходе дня танки противника все же ворвались в Клин с северо-востока. До глубокой ночи яростные схватки продолжались уже в самом городе. К утру остатки наших войск вынуждены были прорываться из Клина и отходить в восточном и юго-восточном направлениях.

После овладения Клином немецко-фашистское командование силами четырех танковых (6, 7, 2 и 11-й), двух моторизованных (14-й и 36-й) и одной пехотной (106-й) дивизий продолжало развивать наступление на Рогачево, Дмитров и в направлении Солнечногорска по Ленинградскому шоссе, стремясь своими танковыми дивизиями расколоть фронт 30-й и 16-й армий, завершить их разгром, и, форсировав канал Москва - Волга, выйти к Москве с севера и северо-запада.

Учитывая весьма тяжелое положение на правом крыле Западного фронта, Ставка Верховного Главнокомандования принимала все меры к тому, чтобы усилить 16-ю и 30-ю армии. В частности, распоряжением командующего Западным фронтом на рогачевское направление были направлены 681-й стрелковый полк 133-й стрелковой дивизии и артиллерийский полк МВО. Эти части входили в мое подчинение.

К вечеру 24 ноября на рогачевском направлении сложилась следующая обстановка. Левофланговые дивизии 30-й армии (107-я мотострелковая, 58-я танковая, 24-я кавалерийская) и 923-й стрелковый полк, объединенные под общим командованием начальника штаба армии полковника Г. И. Хетагурова, отошли из района Клина на рубеж Воронино, Спас-Коркодино и поспешно перешли к обороне. В Рогачеве готовил круговую оборону батальон охраны штаба МВО и МЗО под командованием майора А. И. Эппельграда с артиллерийским дивизионом, имевшим двенадцать 76-мм пушек.

Противник не заставил долго ждать. С рассветом танки и мотопехота гитлеровцев перешли в наступление на Воронино. Хотя за последние сутки мы сумели отремонтировать и поставить в строй несколько боевых машин, все же танков у нас было очень мало, немногим более десятка, из них только два КВ и три Т-34. Размышляя накануне о способах борьбы с превосходящими силами врага, я пришел к выводу, что в создавшихся условиях нам следует действовать оставшимися танками из засад, отбивая лобовые вражеские атаки огнем артиллерии и пулеметов, широко применяя противотанковые гранаты и бутылки с горючей смесью.

Так и поступили на этот раз. Подпустив противника на близкое расстояние, наши артиллеристы открыли по фашистским танкам огонь прямой наводкой, используя в том числе и зенитную артиллерию. Сразу же несколько танков было подбито, некоторые из них загорелись, остальные повернули обратно.

Вот тут-то я и приказал командиру танкового полка майору Егорову атаковать отходивших гитлеровцев. Наши танки стремительно вырвались с опушки леса и, преследуя врага, огнем своих пушек подбили пять его машин, уничтожили до роты мотопехоты.

Больше здесь немцы атаковать не решались. Но во второй половине дня они нанесли удар по левофланговым частям 30-й армии и, прорвав их оборону, двинулись на восток, в сторону Рогачево.

Последовал приказ оставшимися танками нашей бригады совместно с противотанковой артиллерией остановить противника в прикрыть нашу пехоту, отходившую частью в Рогачеве и главными силами - на подготовленный к обороне рубеж в 3-3,5 километра от западного берега канала Москва - Волга.

За последнюю неделю резко похолодало, а затем ударили сильные морозы, прошли обильные снегопады. Это сковывало маневр войск, затрудняло их продвижение. И все же наши танки, особенно Т-34 с широкими гусеницами и мощными моторами, продвигались быстрее немецких. Поэтому мы успели сманеврировать, прикрыть танкоопасное направление и огнем с места остановить фашистские танки, наступавшие на Рогачево.