Ядерное оружие Третьего рейха. Немецкие физики на службе гитлеровской Германии - Дэвид Ирвинг

Уже в поезде, по дороге из Киля обратно в Гамбург, усталому Гартеку пришла в голову мысль о том, как усовершенствовать конструкцию центрифуги: почему бы не разделить ротор по длине на несколько отдельных камер, каждая из которых соединялась бы с осью следующей камеры? И почему бы не соединить трубками две центрифуги, каждая из которых работала бы с различной скоростью и под разным, постоянно меняющимся давлением? Это позволит оптимизировать поток газа с одного ротора на другой и значительно повысить эффект применения даже одной такой двойной центрифуги.

Докладывая Герингу о важности применения ультрацентрифуги, профессор Эсау предлагал развернуть их массовое производство для получения значительного количества урана-235 после того, как будет достигнута оптимальная конструкция центрифуги. В конце октября конструкторы машины согласились с необходимостью применения предложений профессора Гартека по усовершенствованию машины. Гартек заверил их, что теперь, после того как была доказана возможность обогащения урана-235, германское правительство, несомненно, разместит большой заказ на производство такого оборудования.

В то же время осторожный профессор Эсау не был склонен раньше времени объявлять о том, что конечной целью проекта является создание атомной бомбы. В разговоре с профессором Хакселем, отвечавшим за взаимодействие с научными учреждениями, подчиненными ВМС Германии, Эсау заявил, что если мысль о реальности создания атомной бомбы дойдет до окружения фюрера, то и он, и Хаксель, и все их коллеги проведут всю войну за колючей проволокой до тех пор, пока это оружие действительно не будет получено. Хакселю посоветовали объявить конечной целью проекта создание «уранового двигателя».

Гейзенберг считал, что для достижения в урановом реакторе цепной реакции было необходимо иметь пять тонн тяжелой воды. До конца июня 1942 года завод в Веморке смог поставить в Германию только 800 килограммов, примерно одну шестую от требуемого количества. В середине июля в Берлине состоялось очередное совещание по увеличению производства тяжелой воды, в котором участвовали Дибнер, Берке, Гейзенберг, Боте, а также технические специалисты. Участники пришли к выводу, что при условии применения на построенном близ Мюнхена предприятии в реакции Клузиуса – Линде обычного водорода производительность составит всего 200 килограммов тяжелой воды в год. Было бы более эффективно применять водород, обогащенный дейтерием. Имелся ли в Германии источник такого слегка обогащенного водорода? Профессор Гартек считал, что такая реакция потребует значительных затрат энергии, в том числе для охлаждения, и водорода высокой степени очистки; однако никто не прислушался к его аргументам. Другие ученые предложили направить на электростанцию Мерано в Тироле специальную комиссию специалистов, которая должна будет изучить концентрацию тяжелой воды в гальванических элементах. Если она окажется достаточной, то предприятие в окрестностях Мюнхена сможет производить до полутора тонн тяжелой воды в год. В конце совещания был сделан общий вывод о том, что «проблема тяжелой воды важна, как никогда» и что необходимо изыскать другие способы ее производства, не дожидаясь результатов работы комиссии в Мерано.

Доктор Ганс Суэсс отправился на десять дней в Веморк, где вместе с главным инженером Йомаром Бруном они провели серию экспериментов с целью выяснить, в какой степени использование катализаторов, особенно на первых этапах процесса, способно оптимизировать технологию производства. Впервые немцы и норвежцы попытались решить проблему совместными усилиями. С помощью второго инженера завода в Веморке Альфа Ларсена они сымитировали в лабораторных условиях небольшую модель предприятия и приступили к испытаниям различных катализаторов.

К концу поездки Суэсса к ним присоединились приехавшие из Германии Вирц и Берке. Консул Шепке встретил их в Осло и в сопровождении норвежских инженеров Восле, Эйде и Йоханнсена отправил в Рьюкан. Наверное, шум электростанции в Веморке должен был вдохновить смешанную группу на успешное изобретение метода повышения производства тяжелой воды. В работе участвовал и директор компании «Norwegian Hydro». Все участники работ единодушно пришли к выводу, что значительно продвинулись в вопросе усовершенствования технологического процесса, особенно его шестого этапа. Брун и Суэсс в течение трех месяцев писали совместные отчеты военным о том, каких именно успехов удалось добиться и какие именно катализаторы применялись на шестой фазе производства тяжелой воды.

25 июля немецкие ученые посетили электростанцию в Захейме с целью определить, как успешно там идет производство. К тому времени тяжелую воду уже производили на электростанции Пехкранц; кроме того, ожидалось, что вот-вот такое производство будет развернуто на электростанции Бамаг близ Берлина. Было принято решение, что все имевшиеся в наличии гидроэлектротехнические ресурсы будут брошены на получение продукта SH.200 (тяжелой воды). Поскольку из-за целого ряда задержек не удалось получить запланированного количества тяжелой воды на заводе в Веморке, военные власти в Берлине и Осло пришли к соглашению о строительстве аналогичного предприятия в Захейме. Управление исследований армии распорядилось о выделении необходимых материалов – стали V2A, резины и асбеста – для возведения на территории Германии предприятия, на котором бы воспроизводились все девять этапов производства тяжелой воды.

Еще через три дня директор «Norwegian Hydro» Стефансон обещал немецким властям, что, если продержится приемлемый уровень воды, производительность предприятия составит 125–130 килограммов в месяц. 14 сентября завод в Веморке впервые начал работу с использованием усовершенствованной технологии Гартека – Суэсса. Немецкие ученые были твердо уверены, что теперь производительность предприятия возрастет до 400 килограммов тяжелой воды в месяц. В конце ноября профессор Эсау доложил Герингу, что после завершения соответствующих экспериментов на предприятии «Leuna», принадлежавшем фирме «И.Г. Фарбен», и на территории Германии начнется массовое производство тяжелой воды.

Одновременно с этим перед немецкой промышленностью была поставлена задача обеспечить для нужд полномасштабных экспериментов с урановым реактором несколько тонн металлического урана в пластинах. Контракт на поставку металла получило предприятие номер 1 компании «Degussa» во Франкфурте. Первый килограмм необходимого для этих экспериментов урана был получен в конце января. К середине мая эта цифра достигла 100 килограммов, а к концу того же месяца – одной тонны. Выплавка осуществлялась в вакуумных электрических печах; в то же время процесс формовки был настолько несовершенен, что полученный материал изобиловал кавернами и не обладал достаточной чистотой.

В связи с нестабильностью поставок оксида урана производство порошка металлического урана в 1941 году также не отличалось стабильностью. Предприятие, на котором немцы получали порошок урана, могло производить одну тонну в месяц, однако в течение всего 1941 года на нем было получено всего 2460 килограммов. При этом следует учитывать, что в то время завод не подвергался бомбардировкам авиации союзников. Сейчас трудно объяснить, почему реальная производительность была такой низкой: штат рабочих составлял всего пять или шесть человек, запасы исходного сырья были практически неограниченны. При всем этом можно сказать, что именно дефицит урана впоследствии практически погубил весь проект[26].

Несмотря на то что завод во Франкфурте работал далеко не на пределе своих возможностей, в 1942 году компания «Degussa» построила в Грюнау, в окрестностях Берлина, еще одно предприятие, аналогичное франкфуртскому. Первоначально атомный проект имел чрезвычайно высокий приоритет. И все же производство наращивалось крайне медленно, а недостаток опыта по выплавке урановых пластин, так необходимых Гейзенбергу и Допелю, вызывал многочисленные сбои и задержки в их поставках. В дальнейшем, по мере того как атомная программа постепенно теряла свое значение, фирма «Degussa» начала испытывать все возрастающие трудности с приобретением оборудования для своих двух заводов во Франкфурте. С конца 1942 года, когда предприятия стали остро ощущать недостаток вакуумных насосов, меди для трансформаторов и других необходимых материалов, выпуск урана стал резко сокращаться.

Получив в 1941 году предупреждение о возрастающих поставках тяжелой воды в Германию, британская разведка стала уделять самое пристальное внимание отслеживанию хода германского атомного проекта. Самая ценная разведывательная информация поступала из Скандинавских стран в бюро коммандера Уэлша; оттуда данные передавались в офис «Tube Alloys» Майклу Перрину. Очень важные сведения англичане получили непосредственно из Берлина, от одного из ведущих немецких ученых, имя которого уже упоминалось на страницах этой книги.