Сын Зоны - Иван Стальной

Тень дерева раздвоилась и абсолютно беззвучно подошла к караульному сзади. Тонкий свист и на шее часового затянулась петля из тонкой струны. Кожа и мышцы моментально лопнули, перерезанные струной. Кровь под высоким давлением вырвалась на свободу из резаной артерии, забрызгав форму наемника. Тень скользнула дальше, оставив тело бойца в сидячем положении. Присев у спящего бойца человек, несущий смерть, быстро одной рукой закрыл рот жертве, нож в другой руке молниеносно пронзил грудь между ребер, нанеся смертельную рану в сердце. Возле изголовья Горца тень замерла. Человек присел, и его рука скользнула над мечом. Он выпрямился и исчез, растворившись в темноте.

Горец проснулся. Что-то встревожило его сон. Он быстро присел, и его рука легла на рукоять катаны, готовая в мгновенье извлечь ее из ножен. Часовой неподвижно сидел. «Наверное, уснул», — подумал Горец и встал с намерением разбудить бойца. Подойдя к часовому, он толкнул его сзади в плечо. Голова почти отделенная от тела по инерции откинулась назад, открыв зияющую рану, и тело свалилось набок. Горец остолбенел от неожиданности. Потом, взяв себя в руки, плавными шагами переместился к спящему наемнику. Тот был мертв. Темнота не позволяла увидеть причину смерти, и Горец зажег фонарь. На груди наемника растекалось багровое пятно. Горец выключил фонарь и замер, вслушиваясь в звуки. Глаза не видели ничего подозрительного, и он полностью сосредоточился на слухе отделяя каждый звук от другого. Он услышал то, что хотел. Это были шаги крадущегося человека. Но было поздно, когда этот звук прошел фильтрацию и он понял его источник. Холодное лезвие плотно вжалось в его горло. Словно из ниоткуда родилась фраза:

— Мне нужен Тайсон. Где он?

— Я не знаю, о ком ты говоришь, — слова еле выдавились из горла наемника.

Давление на горло вдруг исчезло, и правое ухо резануло болью. Закричать Горец не смог. Его рот зажала рука, и он только промычал от боли.

— Повторю свой вопрос, и если ты неправильно ответишь, то на корм псам уйдет твое левое ухо. Где Тайсон? — прошипел голос и убрал руку. Нож уже врезался в горло.

— Он… — Горец задыхался от обжигающей боли, — он на Военных складах. В бункере, под деревней. Нас ждут. Ты же…

Его речь утонула в хрипе. Хруст шейных позвонков отправил наемника в ад. За свою жизнь, полную насилия и других грехов он заслужил туда дорогу. Человек, вынул из его ножен меч, и присев, молниеносно вонзил клинок в землю, после чего нанес резкий удар ребром ладони по обуху лезвия и оно со звоном сломалось. Рукоять меча с обломком лезвия он бросил тут же. Он сделал шаг назад в тень, и тьма поглотила его.

Проснулся я от того, что замерз. Зуб на зуб не попадал. Я встряхнулся, мысленно поругав себя за такое отношение к караулу, и посмотрел на часы. До смены караула осталось два часа. Я решил приплюсовать к своей смене еще пару часов, наказав себя. На сухом горючем подогрел себе кипяток и заварил чай. Несмотря на поздний час, Зона продолжала жить. Вдалеке трещала и искрилась «Электра», раздавались хлопки сработанных «Трамплинов» и какая-то живность с воем улетала в неизвестность. Выстрелы со стороны института затихли. Горячий чай приятным теплом согревал тело изнутри и я задумался. «Я здесь, что бы мстить… Лучшая месть — забвение, оно похоронит врага в прахе его ничтожества», — вспомнил я чьё-то мудрое изречение и продолжил свой монолог. — «Но эти люди недостойны жизни, чтобы они умерли в забвении. Они часть Зла. Зона есть Зло. Или все-таки нет? Может она просто притягивает Зло. Вот Тайсон, например. Он злой. Его люди тоже злые и они пришли сюда. Я тоже злой. И тоже здесь. Может Зона является каким-то катализатором, притягивая к себе Зло»? — рассуждал я, — «своего рода гигантская аномалия, которая срабатывает, когда на ее территории совершается зло. Может Выброс, который волной расширяет пространство Зоны и есть сработка аномалии? Чем больше здесь Зла, тем шире ее границы…? В любом случае я здесь не в любви объясняться пришел. Я орудие Зла. И буду им, пока мои враги оскверняют эту землю», — я выплеснул остатки уже теплого чая, закончив свой короткий монолог, и посмотрел на ночное болото, покрытое ядовитыми испарениями, и вспомнил как когда-то, очень давно, еще в той жизни, мы сидели с Иришкой и любовались закатом на берегу Енисея… Я вздохнул и запрятал воспоминания в кладовую информации. За раздумьями незаметно пролетело время, и пора было будить солдата. Я растолкал его. Он уселся, а я протянул ему горячий чай.

— Спасибо. А что так поздно? Я ведь два часа назад должен был встать? — Белка с удовольствием почмокивал чаем.

— Да ладно. Уснул я. Вот и не стал будить, — я остался на своем насиженном месте и сразу уснул. Мне приснилась Иришка. Она спустилась ко мне с неба словно ангел. Протянула руки, и я почувствовал ее тепло и нежность. Я знал, что ее нет. Я сжал ее руки и хотел прижаться к ней, но она вдруг оттолкнула меня и, виновато улыбаясь, произнесла:

— Не сейчас, Игнат. Не сейчас.

Я проснулся. Сбросив сон встряской головы, я посмотрел вокруг. Уже светало, но болото еще пряталось от первых лучей солнца, вжимаясь в низину между холмов. Белка посмотрел на меня:

— Выспался?

— Вроде бодрячок, — я достал упаковку НЗ, — думаю надо перекусить, и пойдем дальше.

— Я всеми ногами и руками «За», — Белка поддержал мое желание и тоже достал из рюкзака упаковку с питанием. Мы дружно почавкали и запили жидкостью, напоминавшей по вкусу кофе. Быстро собравшись, мы пошли вдоль обрыва в обход болота. Через час мы дошли до той части болота, у которой нам требовалось развернуться и идти в обратном направлении, но уже по другому берегу. Метрах в десяти от берега, в болоте, на островке мы заметили движение. Доносилась грызня и рычанье. Вглядевшись, я увидел серые спины псевдопсов.

— Добычу делят. Пойдем дальше. Вчера хватило свидания с ними, — я прибавил шаг.

Белка задумался и часто оглядывался на остров. Я счел его поведение как испуг после вчерашней схватки. Домик уже был уже совсем рядом. Детектор аномалий не фиксировал, но я внимательно смотрел вперед. Зона не прощает ошибок. Дойдя до дощатого мостика, я остановился. Хижина возвышалась над поверхностью болота в трех метрах, прочно стоя на деревянных сваях. Мостик шел по поверхности, используя в качестве опоры пустые заваренные бочки, отчего конструкция качалась на волнах и при каждом шаге грозила перевернуться. Дом будто бы стоял на горячей плите, на которой варили что-то химическое. Жутко воняло, и я закрыл нос рукавом куртки. С мостика к дому вела наспех сколоченная из веток лестница и упиралась в подобие веранды без окон. Вход в дом был со стороны болота. Я поднялся и, обойдя по веранде, зашел в дом. Было пусто. На дощатом полу лежал старый матрац. В середине пола был раскрытый люк, из которого прорывались испарения болота. Заглянув вниз, я увидел лестницу, исчезающую в илистом дне ядовитого болота. Все координаты указывали на этот дом. Я задумался о том, где мог быть спрятан артефакт. Вспомнив об остроумном тайнике в подземелье, я обратил внимание на лестницу. Она крепилась к проему люка большими гвоздями. Я потянул лестницу на себя, и она легко поддавшись мне, оторвалась от стены. Я взялся за ступени и вытянул лестницу вверх. Из болота вынырнул контейнер, привязанный к нижней ступени лестницы. Я вынул лестницу из люка и отвязал контейнер. Было неразумно открыть его и посмотреть на редкий артефакт, из-за которого пролито много крови, но я не сдержался. Я присел и, открыв замки, увидел его. Свет от артефакта залил помещение розовым цветом. Передо мной лежал большой граненый алмаз. По крайней мере, это было единственное, с чем можно было сравнить артефакт. Я взял его в руки и легкое покалывание и тепло пробежали по телу. Цвет сменился на желтый, затем на красный и вновь стал розовым.

— Положи его. — Мое любование прервал требовательный голос Белки. Я с удивлением обернулся к нему и увидел направленный на себя автомат. Глаза солдата блестели от азарта.

— Положи его. Господи я не верю! Я нашел его! — Белка лихорадочно затараторил.

— Белка ты чего? На кой он тебе сдался? Ты его даже продать не сможешь. Тебя похоронят в Зоне.

— Ты дурак, Тигр! Я и не собираюсь продавать его. Это мое задание! Мы с отрядом спустились вслед за Длинным, в подземелье. Он решил кинуть нас и удрать с артефактом, — солдат облизнул пересохшие губы и продолжил, не отводя автомат, — а он, сука спрятал артефакт, а сам сдох у кровососа в качестве ужина. — Белка снова облизнулся и сплюнул в пол.

— Так ты, выходит, не солдат? Наемник? — Я чувствовал себя последним идиотом.

— Наемник. Да

— Имя то хоть правда? — Я старался оттянуть время.

— Нет. Хамелеон — мое имя.

— Имя тебе подходит, нечего сказать. И что ты будешь теперь делать, Хамелеон? — Я как бы невзначай передвинулся к люку.