Ключ от Школы фей (СИ) - Бахтиярова Анна

- Может, соизволите объяснить, зачем пожаловали? - спросила я жестко. - У меня времени не вагон. И уж тем более не товарный состав.

Он снова поморщился. Но, наконец, перешел к делу.

- Тебе письмо. От бабушки.

- Что-о-о? - я качнулась.

Я ожидала услышать из его уст, что угодно. Пропитанные ядом слова, угрозы, но точно не это. Не упоминание леди Полианы Ройс.

- И вы... э-э-э... решили поработать почтальоном? - спросила зачем-то.

Ничего другого в опустевшую голову не пришло.

- Нет, разумеется! - папенька едва не зарычал. - Полиана не могла отправить послание тебе напрямую. Но нашла способ связаться со мной. Я делаю ей одолжение, так как за мной должок. Первый и единственный раз, - он достал из внутреннего кармана камзола конверт и протянул мне. - Бабушка больна и нуждается в ненаглядной внучке. Лучше бы тебе быть рядом с ней, а то как бы... - этот гад выдержал театральную паузу, - не пришлось бы жалеть о промедлении всю жизнь.

- О! Так вот чего вы хотите, - усмехнулась я. - Чтобы я рванула сидеть у постели бабушки. Чтобы покинула Школу фей, не дожидаясь результатов первой сессии.

- Это в наших общих интересах, - папенька не стал отпираться. - Но Полиана, действительно, заболела. Говорит, не помогает ни одна хваленая настойка. Я это не придумываю. Тебе решать, как поступить. И тебе же потом жить с принятым решением.

Он пошел прочь деловой походкой, оставив меня в полном смятении.

Я не понимала, что сейчас случилось. Да, Альберт Холланд и раньше жаждал меня спровадить. Но проявлять заботу о бабушке? Или это просто идеальное средство меня пронять, чтобы прекратила упрямиться и рванула домой на всех парах? Почему нет? Не получается выжить угрозами, надавим на совесть и любовь к родной душе.

Терпения вернуться в сектор и подняться в спальню не хватило. Я распечатала конверт в коридоре и прочла бабушкино письмо. В том, что оно написано ее рукой, сомневаться не приходилось. Я отлично знала почерк единственной родственницы. Как, собственно, и стиль. Она частенько писала в другие города старым приятельницам, с которыми дружила в юности. Предпочитала бумагу и ручку телефонным разговорам.

Бабушка, действительно, сообщала, что заболела. На нервной почве после моего исчезновения посреди ночи. Ведь Школа фей - жуткое место для девушки, выросшей в мире людей и не владеющей магией. Бабушка умоляла поскорее вернуться домой, потому что, во-первых, оставаться на территории мачехи смертельно опасно, а, во-вторых, ее здоровье ухудшалось с каждым днём.

«Это всё нервы. Не могу успокоиться ни на минуту, вот организм и рассыпается. Пока ты не окажешься дома, со мной рядом, вряд ли я сумею поправиться», - писала бабушка.

В какой-то момент мелькнула мысль, что это всё очень смахивает на шантаж. Мол, умру, коли не явишься в срочном порядке. Впрочем, моей бабушке, при всех ее других причудах, подобное не было свойственно. Она умела давить на меня, заставлять плясать под свою дудку, но уж точно никогда не изображала предсмертные судороги, еще и привлекая врага в помощники.

Я вошла в сектор, не понимая, что мне делать дальше. Проигнорировать бабушкино послание было бы высшей степенью беспечности. Но и бросать Школу фей, когда приложила столько усилий, чтобы остаться - не вариант. Не мой вариант.

«Интересно, тут отпускают студентов домой по личным обстоятельствам посреди семестра?» - пронеслось в голове, пока я заворачивала на лестницу, чтобы подняться в девичий блок. - «Впрочем, если, да, то мне навстречу точно не...»

- ААААААааааааа!

Сверху раздался истошный вопль, и я с перепуга чуть ступеньки не пересчитала.

- Да чтоб вас всех! - выругалась, когда добежала-таки на крики.

Картина взору предстала очень похожая на ту, что я видела считанные дни назад в библиотеке. Посреди коридора девичьего блока застыла студентка с сумкой через плечо. Она стояла, вытянув руку. Видно пыталась открыть дверь спальни прежде, чем превратилась в статую. Рядом топталась другая девчонка и вопила, не останавливаясь ни на секунду. Шум, разумеется, привлек внимание других обитательниц блока. Двери открывались одна за другой. Студентки-травницы выглядывали в коридор и громко охали.

- А Габриэль Холланд под замком, - протянул кто-то многозначительно.

- А она нет, - девчонка в круглых очках и алой лентой в кудрявых волосах указала пальцем в мою сторону.

Остальные тоже перевели взгляды на меня, аж сквозь пол провалиться захотелось.

- Я тут ни при чем, ясно?! Я не умею управлять временем!

- Так в этом вся соль. Такое, - «кудряшка» кивнула на «статую», - происходит, когда маг времени не умеет его контролировать.

Я отмахнулась. Обеими руками сразу.

- Зовите леди-ректора. Пусть расколдовывает беднягу. И коли желаете, можете спросить у Белинды Холланд, причастна ли я к этому безумию. Посмотрим, что скажет.

...Я так и не узнала, рискнул ли кто поднять сию тему при мачехе. Зато рискнула я сама. Ибо через полчаса упомянутая родственница переступила порог нашей с Эшли спальни.

- Прогуляйся немного, дорогая, - попросила она соседку мягко и, скрестив руки на груди, прислонилась к стене. - Что хотел от тебя Альберт? - спросила, едва мы остались одни.

Я закатила глаза. Всё-то она знает. Будто у стен растут невидимые уши.

С другой стороны, визит декана стихийников к побочной дочери нынче считался бы событием дня, не превратись очередная студентка в статую, и не затми нашу с папенькой встречу. Впрочем, о таком всё равно принято болтать. Смаковать подробности.

- Ничего особенного. Передал письмо от бабушки. Она больна.

- Вот как, - протянула Белинда задумчиво.

Наверное, мне следовало подняться с кровати. Мачеха-то стояла. Но я решила оставаться на месте. Обойдется Белинда без моей почтительности.

- Я сама удивилась, что у этих двоих общие дела. Но когда в наличии одна цель, даже враги способны стать союзниками. Бабушка жаждет, чтобы я оказалась дома, ваш супруг спит и видит моё прощание со Школой фей. Почему бы не помочь друг другу?

- И правда, почему нет? - Белинда усмехнулась. - Полиана, действительно, больна? Или это часть сговора «союзников»?

- Хороший вопрос, - я снова вспомнила тон письма. - Обычно бабушка мне не лжет. Но сейчас я ни в чем не уверена.

- Хочешь ее проведать? - спросила Белинда, прищурившись, а я напряглась, заподозрив подвох. Ведь эта женщина не меньше папеньки мечтает сплавить меня подальше.

- Возможно, - ответила я уклончиво. - Но обратно мне уже не вернуться, верно?

Она выдержала театральную паузу.

- Видишь ли, в чем дело, девочка. Обычно, когда у студентов заболевают родственники, мы отправляем к ним домой лекарей, чтобы выяснить, насколько плохи дела, и стоит ли отрывать юношей и девушек от учебного процесса. Затем принимаем решение. В твоем случае всё сложнее. Отправить лекарей к Полиане в мир людей мы не имеем права. Поэтому разрешение на посещение больной бабушки ты не получишь. Однако... уехать ты всё же можешь. В случае исключения. А для этого необходимо совершить некий непростительный поступок. Какой? Пожалуй, предоставлю тебе самой решать.

Ух! Как же мне хотелось высказать Белинде, что я думаю о премилом предложении. Но я молчала. Сидела и смотрела на нее. Без укора или ненависти. Просто не сводила взгляда и всё. Понимала, что этим матушку Габриэль не пронять. Никакой гипноз не поможет. Однако ничего с собой поделать не могла.

- Я знаю, что ты думаешь, - проговорила вдруг Белинда. - Что я несправедлива к тебе. Да, так и есть. Не буду отрицать. Ты не виновата в том, что появилась на свет. Да и в целом производишь не худшее впечатление на свете. Ты предприимчива, изобретательна, не тушуешься, не унываешь. При других обстоятельствах я бы взяла тебя под крыло и помогла сделать неплохую карьеру. Однако... ты та, кто есть. И для моей семьи будет лучше, если ты покинешь Школу фей навсегда. И поскорее.

Глаза предательски защипало. Сама не знаю, почему захотелось расплакаться. Быть может, потому, что мне понравились слова Белинды. Та часть, где она рассматривала возможность помощи и покровительства. Я бы не отказалась от такой перспективы. При других обстоятельствах, разумеется. Но, как было замечено, мы те, кто есть. И с этим ничего не поделаешь.