Опасный защитник для беглянки - Галина Валентиновна Чередий

– Не знаешь-не понимаешь… – едва разбирала я в его бормотании. – Запахи… в сраной стекляшке не пахнет никем, кроме тебя самого… Дни… недели… года… А теперь ты… ты… прет меня… дурь прямо дикая… пахучая ты пичуга… живьем бы сожрал… драть тебя… пока, сука, сердце не станет…

Он опять не поцеловал, а просто потерся лицом между моих ног и я не выдержала – зажмурилась от долгого тянущего импульса, прошившего от низа живота и до совершенно опустевшего мозга. Изогнулась, разводя ноги еще шире и переживая нечто прежде незнакомое. Жажду, лютую жажду того обладания, которое уже испытала однажды. Я не хотела сейчас нежно и красиво заниматься любовью, как всегда было прежде. Мне нужно было, чтобы Конрад меня взял. Не щадя, не тормозя себя, так, как ему было нужно и, оказывается, мне.

Конрад накатился на меня штормовой волной, утопил в себе, переполнив и изнутри. Слепо цеплялась, сходя с ума от осознания, что абсолютно ничем не управляю, что не имею ни капли контроля, что полностью во власти дикой стихии, какой сейчас чудился давший волю своей похоти Конрад. Он отобрал весь контроль, но взамен дал удовольствие, чью степень и интенсивность тоже контролировал он. Или не контролировал, но это не имело никакого значения.

– А ты прямо зажигалочка, однако. – хрипло произнес тяжело дышащий Конрад, что нависал надо мной, уперевшись в столешницу ладонями. – Думал повозиться придется, чтобы снова тебя разогреть, а ты вон как сама полыхнула. Успела хоть со мной, а то что-то я чуток совсем без кукухи и тормозов тут был.

– У… – очередная волна афтершока, разбившего меня на слабосвязанные между собой части оргазма перехватила дыхание. – Успела.

– Точно? Чет подхватило меня в этот раз прям жестко. – Конрад потянул меня за руку, помогая сесть. – Вроде и самую голодуху уже перебил, а вставило… да уж.

Мужчина нахмурился, словно недоумевая, но тут же тряхнул головой и начал натягивать обратно просто спущенный с плеч оранжевый комбинезон.

– Ладно, вкусного хапнули, пора и делом заняться. Давай глянем по камерам где кто и чем занят. Если все чисто и тихо, то пойдем жрачку разогреем и раздадим. Не звери ж мы, голодом народ морить.

Мои ноги держали меня слабо и, если честно, я бы предпочла полежать тихонечко, смакуя удовольствие, но пришлось быстро смотаться в санузел и делать, что велел Конрад.

Активировала медиасистему каюты, вывела на экран сразу все подключенные сегменты, хотела уступить уже место в кресле Конраду, как заметила кое-что необычное на левой боковой панели рабочей ниши.

– Тут похоже сейф маленький. – указала мужчине на дверцу с панелью, почти незаметную в удачно ложащейся тени от монитора.

– Точно. Думаешь там что-то ценное?

Я подумала, присмотрелась повнимательнее к двум другим каютам, благо угол обзора камер легко менялся. Они были типовыми, голые стены, ничего личного, чего-то особенного. А вот в той, где были мы все как раз наоборот. Несколько уродливо-несуразных фигурок из зеленого и черного камня явно надежно закреплены на полках над рабочим местом, на каждой из стен небольшие голо-репродукции, изображающие спиральные галактики. Подошла к нише шкафа, распахнула двери и обнаружила, что и ожидала – аккуратно разложенные и повешенные мужские вещи, среди которых не было стандартной формы, которую носили все работники “Хрустальной звезды”.

Выходит, кто-то из коллектива тюрьмы жил постоянно на катере, ну или по-крайней мере хранил тут все свои личные вещи.

– Не знаю, ценное ли в смысле денег, но однозначно интересное и то, что не хочется потерять случайно. Иначе зачем держать это тут?

– Вот взялась ты на мою голову, пичуга! – раздраженно проворчал Конрад, выключая экран. – Хотел ведь дать жратвы заложникам и лечь отоспаться хорошенько. А теперь мы станем расколупывать этот долбаный сейф.

– Можно просто забыть о нем. – пожала я плечами, стараясь не выдать загоревшегося любопытства.

– Да сейчас! Я теперь не усну, пока не узнаю что там. Идем, как раз и инструменты найдем, чтобы вскрыть.

– Я ношу, ты – греешь! – распорядился Конрад, едва мы пришли на камбуз и принялся сам претворять свой план в жизнь.

Каждый паек весил, конечно, не так уж и много, около килограмма, но на заложников их нужно было аж тринадцать штук, так что, вес выходил солидный. Плюс еще два на запертых подельников Конрада.

– А за что их? – решилась таки спросить я.

– Ни за что, а зачем. – поправил меня мужчина, не спеша отпирать дверь. – Затем, чтобы спать относительно спокойно в пути, оглядываться пореже. И тобой не делиться.

Может стоило и оскорбиться, что перечислено именно в таком порядке, но я сказала себе, что имелось в виду по возрастанию значимости, а не по убыванию и забила. Внутрь соваться мне он запретил, сам же недвусмысленно вытащил и снял с предохранителя игольник.

– Конрад, может хорош? – услышала я мужской голос. – Ошибки осознали, выпускай давай.

– Не облезете еще пару дней почалиться. – отрезал, однако, мой любовник и быстро покинул каюту подельников под вялую ругань.

Пайки для заложников мы сложили на железный столик с колесиками, найденный в местном медблоке, туда же и нагрузили бутылки с водой и напитками. Катить все Конрад велел мне, сам же он входить в каюту не стал, стоял снаружи и демонстративно переводил ствол с одного охранника на другого.

– Разбираем жрачку в темпе! – приказал он.

Я старалась взглядом ни с кем не встречаться, дожидаясь пока тележка опустеет посреди помещения.

– А я ведь оказался прав насчет ваших тайных желаний. – заставил вздрогнуть тихий и вкрадчивый по-змеиному голос Яцеса, и я все же глянула на него. – Вы явно не выглядите истерзанной жертвой насилия, Алекс. Скорее уж крайне удовлетворенной женщиной.

– Эй! Хлебальник захлопнул! – рявкнул Конрад. – Я сказал хавку брать, а не разговаривать с ней!

– Прошу прощения, просто мы все тут волновались очень о судьбе нашей Алекс. – тут же прикинулся испуганно-покорным Зигфрид. – Приятно видеть, что она в порядке и я ни в чем не ошибся. Стоит сделать выводы, правда, Алекс?

Это он о чем? О их с доком советах ублажать уголовника до полного нестояния ради общего блага? Или о том, что нужно таки приложить усилия для их освобождения до конца перелета, потому что тогда нам всем конец, ведь больше будем не нужны?

Ну нет, пошли они. Может я глупая и наивная, но в то, что он хладнокровно пристрелит меня, как стану не нужна больше, не верилось. А вот за попытку выпустить заложников – запросто.