Украденные ночи - Виктория Холт

«Перемены!» — размышляла я. Они подкрадываются незаметно, мало-помалу, а потом, не успеваешь заметить, как весь окружающий тебя мир уже совсем другой. Вокруг меня не осталось никого из тех, кто совсем недавно постоянно был рядом. Мег и Джанет прислали нам на Рождество открытку. Они писали, что их предприятие развивается вполне успешно. «Они хотят сказать, что прекрасно обходятся и без меня, — прокомментировала бы мама. — Бедняжка Мег! Я уверена, что она отчаянно тоскует по театру».

Я сомневалась, что еще получу от них хоть одно письмо. Меня охватило странное чувство полного одиночества. Больше всего я скучала по Тоби. Но я была молода, в ноябре мне должно было исполниться девятнадцать, и передо мной расстилалась вся жизнь.

Тетки сделали все, что требуется в подобных обстоятельствах, но даже не пытались делать вид, что скорбят по маме. Я была вынуждена признать, что тетя Марта и в самом деле походит на генерала, выигравшего одно сражение и готовящегося ко второму. Хотя, общаясь с ней, я неизменно находила свои подозрения чудовищными, а версию Селии гораздо более правдоподобной.

Мы с Селией часто вместе гуляли в лесу или отправлялись на верховые прогулки. Мы также ходили в церковь и занимались. Я старалась освоить арифметику исключительно ради нее, а не потому, что она меня хоть сколько-нибудь интересовала. Мне хотелось, чтобы Селия чувствовала себя полезной. Но даже ради нее мне не удавалось полюбить рукоделие. Мы познакомились с новым помощником священника Джоном Бонингтоном. Тетя Марта язвительно заметила, что девушки Кэннон «съедят его с потрохами». Мы украсили церковь к Пасхе и посетили трехчасовую службу в Страстную пятницу. Мы помогли организовать церковный праздник в понедельник после Пасхи, и Селия в который раз доказала свою абсолютную незаменимость.

Шло время, и мы все больше воспринимали ее как члена семьи. Тетя Марта только и делала, что рассказывала ей о славной истории рода Ашингтонов, пока Селия не стала разбираться в этом предмете не хуже самой тети Марты. Медленно, но верно, я начинала прозревать. Селия была очень податливой. Она блистала во всем, что доставляло тете Марте удовольствие, и она была достаточно молода, чтобы иметь детей. Неужели тетя Марта задумала подготовить моему отцу новую жену? Что за вздор! Вечно мне чудятся какие-то химеры!

Затем мне показалось, что Селия стала очень сдержанной и замкнутой.

— Мне здесь нечего делать, — как-то раз произнесла она, — моего образования недостаточно, чтобы продолжать тебя учить. Мне лучше уехать.

— И куда же ты поедешь? — спросила я.

— Найду другое место.

— Но мы хотим, чтобы ты жила с нами, Селия.

Она улыбнулась, польщенная, и не стала настаивать на отъезде.

Каждое воскресенье мы носили цветы на могилу мамы. Это была идея Селии.

Я получила еще одно письмо от отца:

«Ты обещала написать мне. Я очень жду твоего письма. Я знаю, что твоя мама не хотела, чтобы мы общались. Но она покинула этот мир, а близкие люди должны держаться друг друга. Я надеюсь, что очень скоро мы наконец-то встретимся. Быть может, я смогу приехать в Англию, или ты навестишь меня здесь. Это прекрасная страна, и она стала мне домом. На санскрите она называется Шри Ланка, что означает «благословенная земля», и она действительно благословенная. У меня есть плантация и очень приятный дом, окруженный хорошим садом. Ты же знаешь, что куда бы судьба ни занесла англичанина, он везде вырастит сад. Возможно, когда-нибудь я смогу его тебе показать. Сэйра, я жду твоего ответа.

Ральф Ашингтон

P.S. И еще ты должна познакомиться со своей сестрой Клитией. Ей тоже не терпится с тобой встретиться».

Мне так понравилось это письмо, что я немедленно на него ответила, и между нами завязалась переписка.

Я очень много узнала о Цейлоне. Я подолгу изучала его на карте. Это был небольшой остров неподалеку от берегов Индии, очертаниями напоминающий грушу. Я нашла место, где находилась плантация отца — между столицей, Коломбо, и Канди. Это была страна жаркого солнца и тропических ливней. По словам отца, осадков там выпадало втрое больше, чем в Лондоне. «Именно поэтому мы и выбрали это место, — писал он, — на пути двух муссонов. Дождь и солнце дарят нам чай».

Я все отчетливее представляла себе Цейлон.

«Вдоль побережья растут кокосовые пальмы, на склонах гор — каучуковые деревья, а выше — самая важная местная культура — чай. Он стал для Цейлона источником жизненной силы и процветания. Он дал людям работу, в которой они отчаянно нуждались после того, как какая-то болезнь уничтожила кофейные плантации. С чаем, разумеется, тоже не все просто, но, благодарение Господу, мы пока справляемся со всеми встающими перед нами проблемами. У нас есть и другие отрасли. Возьмем, к примеру, добычу жемчуга. В наших водах вылавливают самый прекрасный в мире жемчуг. Я не сомневаюсь в том, что тебе известно об ожерелье Ашингтонов. Тетки наверняка все тебе уже рассказали. Родина ожерелья — Цейлон. У нас также добывают одни из лучших в мире изумруды и сапфиры. Но благополучие страны все же зависит от Чая».

Либо отец любил писать письма, либо его приводила в восторг возможность наконец-то общаться с дочерью. Как бы то ни было, но из его писем передо мной вставала страна, о которой он писал с таким энтузиазмом. Я представляла себе прибрежные равнины, обрамленные пальмами пляжи, нагорье в центральной части острова, увенчанное внушающим благоговейный трепет Пиком Адама, на который с незапамятных времен совершали восхождения паломники, стремясь исполнить на вершине свои религиозные обряды.

«Именно этим горам должны молиться местные жители, потому что только им Цейлон обязан своим плодородием. С гор стекают ручьи, орошая равнины, а снабжают нас драгоценной влагой дожди. Все плодородные земли находятся в западной части острова, потому что мы расположены на пути сезонных дождей. Остальная часть страны, включающая низменности севера и востока Цейлона, принимает на себя весь удар безжалостного тропического солнца, в то время как мы прохлаждаемся под обильными дождями. Не правда ли, странный климат для такой маленькой страны, протянувшейся всего на двести семьдесят миль в длину и сто сорок в ширину? Как видишь, Цейлон меньше Англии. А впрочем, милое мое дитя, все это ты могла бы узнать из книжек по географии. Чего я на самом деле добиваюсь, это твоего приезда на Цейлон…»

Я узнала от него, что моя сестра Клития уже замужем и даже имеет трехлетнего сына. Поскольку она всего на год старше меня, значит, она вышла замуж совсем юной. Отец сообщил мне, что вышла она за его управляющего, Сета Блэндфорда. Малыша назвали в честь дедушки, Ральфом.