Украденные ночи - Виктория Холт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Оно поможет нашей немощной родственнице уснуть, — согласилась тетя Марта.
Селия взяла поднос и отправилась наверх. Я поднялась вслед за ней, и мы втроем немного поболтали, пока мама ела. Я до сих пор не сказала ей, что получила от отца письмо, опасаясь, что это может ее расстроить.
Вскоре она уже спала. Мы забрали поднос и бесшумно вышли из комнаты.
Утром ей стало хуже. Кашель усилился, и поднялась температура. Пришел доктор, осмотрел ее и еще раз сказал, что самое главное для нее — тепло. Он посоветовал подкладывать ей под спину подушки, чтобы она могла сидеть в постели. Так ей будет легче дышать. Он выписал ей микстуру, за которой Селия поспешила сходить, и к вечеру маме стало значительно лучше. Днем она много спала, но на следующее утро от улучшения не осталось и следа. У нее начался жар.
Это очень обеспокоило Селию. Она сказала, что мы не должны оставлять ее одну, и предложила по очереди дежурить у ее постели.
Когда я осталась с ней одна, она вдруг открыла глаза и посмотрела на меня затуманенным взглядом.
— Это ты, Сиддонс? — позвала она. — Мне страшно.
— Все хорошо, — попыталась успокоить я ее. — Я здесь. Тебе нечего бояться.
— Здесь есть что-то… или кто-то… ночью. Я это видела… и очень испугалась. Я открыла глаза… Светила луна, и в комнате было довольно светло… И я увидела ее у своей постели… Фигуру в сером балахоне… Она смотрела на меня… а потом она ушла… как будто растаяла. И мне было холодно… так холодно…
— Это был сон, — убежденно заявила я.
Она кивнула.
— Да, сон. Он напомнил мне эту сцену из «Привидения в восточном крыле». Ты помнишь эту пьесу, Сиддонс? Я играла там хозяйку дома, а привидением на самом деле был некто, кто хотел меня убить.
Я погладила ее по голове.
— Это был сон из прошлого, — ответила я. — Здесь нет привидений. Я всегда рядом, да и Селия тоже.
— Она хорошая девушка, — пробормотала мама. — Я рада, что она здесь. Но Марта мне не нравится. Я ее боюсь. Мне кажется, она хочет от меня избавиться. Я ей мешаю.
— Опять ты за свои фантазии. Сейчас Селия принесет тебе вкусную кашку, и одна из нас посидит с тобой, пока ты будешь ее есть. Тебе не надо ничего делать. Просто поешь и укутайся в одеяло. Скоро ты поправишься.
Она поела каши и вскоре уснула. Утром пришел доктор, и я рассказала ему о мамином сне… если это был сон.
— Она бредила, — ответил доктор. — У нее была высокая температура. Позаботьтесь о том, чтобы ей все время было тепло, и кормите ее получше. Через неделю она снова будет на ногах. В последнее время она слишком часто болела, а эта последняя простуда и вовсе ее измотала.
Селия отправилась за новым лекарством для мамы. Возвратившись, она сказала, что доктор велел давать его маме перед самым сном, потому что оно поможет ей быстро заснуть, а для нее сейчас нет ничего важнее крепкого, восстанавливающего силы сна.
Мне было не по себе. Мама очень изменилась, у нее даже взгляд стал каким-то… безумным… как будто она чего-то боялась. И она действительно была напугана. Возможно, ей и привиделась эта фигура в сером одеянии, но породил это видение именно страх. Все эти разговоры о привидениях, обычно обитающих в старинных домах, наверное, засели у нее в памяти и проявились в виде галлюцинации. Тем не менее ее страх был вполне реален. Когда я вспоминала беззаботное создание, которым совсем недавно была моя мама, мне становилось очень грустно.
В эту ночь я не могла уснуть. «Как скверно, что моя комната на другом этаже», — думала я. Хотя, комната Селии рядом, и она пообещала присматривать за ней. Эта мысль меня несколько утешила. Я пообещала себе, что если маме не станет лучше, я потребую поставить в ее комнате кровать для меня.
Я лежала без сна, пока все эти мысли мелькали у меня в голове. В лунном свете я видела очертания мебели, сон по-прежнему не шел, и я начала вспоминать Лондон, веселую театральную жизнь, Тоби… Я вспомнила, как он привел меня в «Кафе Ройял», где мы встретили маму с одним из ее свиты почитателей. Испуганная женщина в кровати этажом выше ничуть не напоминала блестящую даму, отчитывавшую тогда Тоби. Кто бы мог поверить, что человек может измениться так быстро и так сильно. Вся наша жизнь переменилась окончательно и бесповоротно! Эверард, обходительный, учтивый, умный Эверард наложил на себя руки. Моя мама, прекрасная, пользующаяся шумным успехом актриса, превратилась в перепуганную женщину и попала в полную зависимость от родственников мужа. Жестокие перемены! Сама я из богемной атмосферы лондонских театров переселилась в дом своих предков, мой доселе неведомый отец обрел реальные очертания, и между нами даже завязалась переписка. Мы скоро многое узнаем друг о друге, и, возможно, когда-нибудь я его увижу. Либо я поеду к нему в гости, либо он приедет в Англию.
Что это за звук наверху? Или мне послышалось? Неужели я тоже начинаю галлюцинировать? В старых домах часто громко трещат полы. Я села в постели и прислушалась. Было так тихо, что я слышала биение собственного сердца. «Ложись спать, — презрительно приказала я себе. — У тебя разыгралось воображение».
Я легла, но лежала, не двигаясь и продолжая прислушиваться. Все-таки сверху действительно доносились какие-то звуки, источник которых определить мне не удавалось… А ведь надо мной комната мамы!
Вскочив, я сунула ноги в туфли, накинула халат, открыла дверь и опять прислушалась. Неужели это звук крадущихся шагов?
Я посмотрела на часы на каминной полке. Половина третьего. Должно быть, я сама не заметила, как задремала.
Осторожно прикрыв за собой дверь, я поспешила наверх. Я не взяла свечу, но она мне была не нужна, поскольку я хорошо знала дорогу. Я вошла в коридор, и мне показалось, что я увидела закрывающуюся дверь классной комнаты. Классная комната! Я вспомнила, как Эллен уронила вазу с цветами. Слуги боялись классной комнаты не меньше, чем галереи.
Я быстро подошла к маминой двери. Как только я отворила ее, порыв ледяного воздуха с такой силой ударил мне в лицо, что я задохнулась. Окно в свинцовом переплете было распахнуто настежь, и по комнате гулял морозный ветер. Камин полностью потух, и мне почудилась стекающая по каминной решетке струйка воды.
Мама лежала в кровати, но одеяло было полностью откинуто. Я бросилась к ней. Ее кожа заледенела от холода. Подбежав к окну, я захлопнула его, а затем укутала маму в одеяло. Она открыла глаза и спросила:
— Где я?
— Все хорошо, — вместо ответа заверила я ее. — Я с тобой.
За дверью кто-то был. Ручка повернулась, и я похолодела от страха. В эту долю секунды я испытала неописуемый ужас. Я и представить не могла, что сейчас предстанет моим глазам, мой мозг мне более не повиновался.