Неистовый узник - Александр Тамоников

– Рекомендую острова Кука, – встрепенулся Беженцев. – Самая южная часть Тихого океана. Экстрадиции на Украину, разумеется, нет. Можно купить замечательный райский островок, у вас же хватит денег? А какая там природа, господин майор, какие там девчонки народа маори… Не скупитесь, мы к вам приедем отдохнуть после войны – оплатите проезд, снимите нам миленькие бунгало…

– Я с женой приеду, – проворчал Фещенко.

– А я там найду, – шмыгнул носом Латышевич. – Маори, да? А что, познакомлюсь с такой фигуристой, как бамбук, в набедренной повязке из пальмовых листьев, и чтобы папа был вождем племени…

– Сам ты бамбук, Рома, – засмеялся Илья, – в каждое дикое племя давно Интернет проведен… Фещенко, тормози! – вдруг крикнул он. – Ты что, ослеп?

Судя по огням, навстречу из-за дальнего леса неслась целая колонна. Как минимум с десяток транспортных средств. Илья чертыхнулся – дождались, протянули резину! Ведь сразу было ясно, что хохлы примчатся на помощь своим. Откуда? Из Черной Поляны? Это 15 километров на запад, там стоял механизированный батальон. Фещенко, злобно выругавшись, ударил по тормозам. Колонна приближалась быстро – как неотвратимая судьба. Уже был слышен рев моторов.

– Что делать, Илья? Поворачиваем назад?

– Подожди… – Илья лихорадочно кусал губы. Их уже заметили – нетрудно увидеть горящие фары на фоне догорающего «оздоровительного» лагеря. Повернут – силовики сразу поймут, что от них пытаются уйти.

– Дождались, Ткач? – с желчью проворчал Зейдлиц. – Уверовали в свою непотопляемость? Вот и расхлебывайте. Даже не знаю, радоваться или огорчаться…

– Уходить не будем, – принял решение Илья. – Фещенко, давай вперед – малым ходом. Мужики, перелезайте назад, развяжите майора и сидите с ним. Виктор Акимович, вам всего лишь нужно притвориться человеком без сознания. Крови нет, это минус, но ничего, мы скажем, что на вас упала горящая балка и лишила вас чувств. Фещенко, внимательно следи за тем, что будет происходить. Пойдет не так – педаль в пол. Готовимся, джентльмены…

В грохочущей и лязгающей колонне было несколько грузовиков с личным составом, остальные – БТРы и БМП-2. Джип катил навстречу колонне. Кто бы сомневался, что он уже находится под прицелом пулеметов. Внезапно машина сместилась к обочине и остановилась. Из нее вылез растрепанный офицер, замахал руками, посылая сигнал: не стрелять, свои! Вышли еще трое. Бронетранспортер, несущийся в авангарде, тоже вильнул в сторону, резко затормозил, едва не протаранив джип. С брони посыпались автоматчики. Распахнулся люк, выбрался субъект в офицерской униформе, спрыгнул, бросился вперед, вытаскивая пистолет из кобуры. А группа автоматчиков уже окружила пассажиров джипа, солдаты наставили на них автоматы.

– Не стрелять! – прорычал громовым голосом офицер – пассажир внедорожника. Он держал над головой раскрытое служебное удостоверение. Остальные последовали его примеру. Никто не хватался за оружие. – Не стрелять, говорю, кретины! Где вас носит, мать вашу! Не могли еще завтра утром приехать?

– Что происходит, вы кто? – выступил вперед растерянный украинский офицер.

– Спецназ «Альфа!» Капитан Тарасевич, группа немедленного реагирования! С нами майор Зейдлиц – он ранен, мы везем его в госпиталь! Вы сами кто?

– Старший лейтенант Колядун, механизированный батальон… Хлопцы, следите за ними! – Офицер сунул пистолет в кобуру, засеменил к машине. Майор Зейдлиц лежал на полу в заднем отсеке, бледный, как мертвец на эксгумации, с перекошенным лицом.

– Удостоверение во внутреннем кармане, – подсказал Илья.

– Не надо, я знаю его, – бросил Колядун. – Он инспектировал нашу часть. Что с ним?

– Точно не знаем. Похоже, контузия. Граната взорвалась рядом. Потом его придавило балкой, еле вытащили…

– Господин майор, вы в порядке? – спросил Колядун, наклоняясь к лицу «пострадавшего».

– Да, я в порядке… – прошептал Зейдлиц. – Только ничего не помню… Отвезите меня в госпиталь, мне плохо…

«А ведь не врал, паршивец, – подумал Илья, – реально боится своих!» Майор застонал. Колядун отпрянул от машины, растерянно завертел головой. У спецназовцев «Альфы» был такой вид, словно они только что вышли из боя. Помятые, грязные лица, как у трубочистов. Все были злы, выражали нетерпение. Колонна остановилась.

– Лейтенант, вы в своем уме? – взревел Илья. – Почему колонна встала? Бегом – догонять террористов!

– Что случилось, капитан? – Колядун нервно сглатывал. В километре от места остановки продолжало бушевать пламя. Концлагерь горел дружно и энергично. Черный дым клубился над районом, подвергшимся «дезинфекции».

– Мы точно не знаем, – выдохнул Илья. – Прибыли на объект «Олимпик» с майором Зейдлицем – забрать из лагеря двух фигурантов особо важной разработки. Террористы напали внезапно, их было не меньше трех десятков! Мы пробивались с боем, группа потеряла бойца… Они убили всех – всю охрану, всех контролеров! Мы держали круговую оборону, потом стали прорываться… Заключенные разбежались, лагерь горит, террористы бежали на юго-восток, в обход Беленска, мы видели, как они садились в машины. Лейтенант, нужно перекрыть это направление, немедленно! К черту Беленск, туда они не сунутся, им этот город не по зубам, они хотят разбиться на группы и уйти на юго-восток… Мы уже связались со своим командованием, теперь вы обязаны связаться со своим. К черту заключенных, это доходяги, невелика потеря, сейчас самое главное – остановить террористов!

Колядун что-то прокричал в рацию, махнул рукой, и колонна устремилась дальше. Автоматчики запрыгнули на броню БТРа. Старший лейтенант тоже побежал к своему транспортному средству, придерживая кобуру, вскарабкался на броню и пропал в чреве боевой машины. БТР взревел, выбросил из сопла облако зловонной гари и пошел догонять колонну. Спецназовцы задумчиво смотрели им вслед.

– Ни здравствуйте, ни до свидания… – как-то приторможенно вымолвил Фещенко. – Даже неинтересно…

– То есть этой ночью тебе было скучно? – покосился на него Беженцев. – И тяга к экстремальным перегрузкам еще не выветрилась из дурной головы?

– Да ладно, это я так, – ухмыльнулся Фещенко.

– В машину, – распорядился Илья. – Заедем в одно место, потом в другое, а потом начнем выбираться из этой дружелюбной страны…

Глава 10

Он отвел руками ветки, привстал на корточки. От земли уже холодило, да и ветерок дул отнюдь не летний. Три часа ночи – сентябрь на дворе, поэтому никаким рассветом еще не пахло. Лес обрывался. Дорога, благополучно заросшая сорняками, проходила правее и петляла по поляне к хутору. Поляна состояла из глинистых проплешин, трещин и островков неприхотливой зелени. Хутор возвышался на открытом пространстве метрах в семидесяти. Кучка строений, окруженных плетнями, короткая улочка, две жилые хаты и несколько подсобных построек – бани, гаражи, сараи. Свет в домах не горел – сомнительно, что он вообще там был. Илья сильно волновался – волнение просто зашкаливало! Возможность засады не исключалась – все могло быть. Возможно, капитану Куликовичу что-то не понравилось в голосе Зейдлица, когда он получал от того инструкции. Или еще что-нибудь. Вдруг «на живца» хотят взять? Он мобилизовал все чувства, теребил интуицию. Нет, все в порядке. На хуторе царило безмолвие.

Илья выполз на опушку, перебежал к хутору и залег перед худым забором. Немного выждал, сместился за ближайший сарай. Оттуда выскользнул на короткую улочку – фактически проезд между домами, опустился на корточки. Он передвигался бесшумно, сливаясь с мраком, и внимательно всматривался в темноту. Все признаки указывали на то, что на хуторе нет постоянных проживающих. Все обветшало, дворы запущены, завалены хламом – никаких намеков, что здесь живут люди.

Скрип послышался справа – Илья съежился и затаил дыхание. Скрипнула входная дверь, и на крыльцо выбрался нечеткий силуэт. Дыр в заборе на этом участке было больше, чем штакетин, – вид открывался нормальный. Силуэт басисто кашлянул, щелкнул зажигалкой. Заскрипело старое дерево – он облокотился на перила крыльца. Илья лежал на земле, чувствуя, как организм наполняется холодом, а этот тип никуда не спешил – курил размеренно, смакуя каждую затяжку. Возможно, он не знал о происходящих в районе событиях – зарево пожара сюда не отсвечивало, звуки боя не доносились. И возросший уровень «повышенной террористической угрозы» до него не доводили.

Мужчина выбросил сигарету, плюнул туда же, куда улетел окурок. Видно, снайперским плевком хотел его затушить. Он еще немного постоял на крыльце, размял плечи, что-то пробормотал и растворился в доме.

Какое-то время Илья не шевелился. Занавеска на окне висела неподвижно. Он уже не мог терпеть. Хотелось действовать сразу же – ворваться в дом, вырубить, к чертовой матери, тех, кто против… Но вместо этого он начал отползать. Все в порядке, за четверть часа ничего не случится.