Не чужие - Эва Коэн

Добравшись до своего съемного жилья, откупориваю бутылку красного сухого. Впервые за долгое время хочется напиться до беспамятства, чтобы утро встретило меня с головной болью, отвлекая от мучительного мозгоедства своих мыслей.

Осушив первый бокал, последовательно тянусь за вторым.

— Тренер его убьет, — перевернув бокал с рубиновой жидкостью на скатерть, подрываюсь на ноги и несусь к двери. Щелкаю замком. — Ты?! Какого черта…

— Ох, Ева… Я тоже рад тебя видеть.

Глава 26

— Как ты меня нашел? — перекрываю вход в квартиру рукой, давая понять, что Денис не желанный гость не то, что здесь, а в принципе в моей теперешней жизни.

— Ну ты даешь, жена, — его смех вибрирует по всему этажу, разносимый эхом.

— Бывшая жена, — выходя на лестничную клетку, громко хлопаю дверью.

В квартире напротив слышится шуршание, означающее, что любопытная соседка инкогнито хочет «присоединиться к нам».

— Твоя мама дала мне адрес и попросила справиться о твоем здоровье. Ты перестала отвечать на ее звонки, — этого человека я изучила вдоль и поперек в свое время, и примерно знаю чего от него можно ожидать.

— Как ты узнал, что сейчас я нахожусь именно здесь, а не в другом месте? — с прищуром всматриваюсь в искаженное ухмылкой лицо своего бывшего мужа.

— В твоём телефоне до сих пор установлено приложение, по которому я смог отследить твое местоположение. Заметил, что ты находишься в этой локации — решил узнать, как у тебя дела, — облокотившись спиной об стену, опускает глаза вниз, рассматривая что-то чрезвычайно «интересное», чем увидеть бывшую жену спустя три года.

Мой взгляд невольно цепляется за его руки, точнее за его непривычно худые пальцы. Под ногтевыми пластинами грязь, да и форма ногтей не имеет былой привлекательности и здорового вида.

Мужчинам не свойственно ходить по салонам красоты и наводить «марафет», но Денис всегда говорил, что это часть имиджа делового человека… Да и одежда выглядит помятой или того хуже — будто с чужого плеча, как и ботинки. Они явно на полтора размера больше, чем его собственный.

— Надолго в Москве? — подмечаю новые «находки» в его внешности — от меня не ускользнул синяк около височной кости, примерно трех дневной давности, «замаскированный» густой отросшей шевелюрой.

— Возникли сложности, — немного мнется с ответом, но все же договаривает: — заказчики нынче нервные пошли, не угодишь. Мы же провинция для них, не чета им.

— Есть обязанности сторон, урегулированные договорными отношениями, а не панибратскими условностями, которые часто встречались в нашем крае. Если и решил замахнуться на «рыбку посолиднее», изволь выполнять требования в срок, — словно непреклонный судья перед сводом законом, объясняю простые истины тому, кто не понаслышке знает, чем чревато невыполнение пунктов договора.

— Москва и на тебя дурно повлияла. Посмотрите — ка какая стала… — цокает языком, явно не довольный моему порицанию, относительно его ведения бизнеса. Теперь я могу не притворяться заботливой женушкой, что всегда будет на его стороне, боясь за финансовое положение «внутри семьи».

— Какую чушь наплел, чтобы мать тебе дала мой адрес? — если, что соседка станет моим непрошенным свидетелем. Так я мысленно усмехаюсь, не веря ни единому слову, произнесенному Денисом.

— Под предлогом сойтись, — все также врёт, как и раньше, смотря мне в глаза.

— Если не скажешь правду — то уезжай, чтобы мои глаза тебя никогда больше не видели. Хватит! У любого человека должна быть совесть! Найди ее в своих закромах и наконец — то будь честным с самим с собой и со мной, — кричу не в силах больше сдерживаться, подпитываемая дозами алкоголя.

Во мне сейчас рвется наружу боль, которая не выплеснулась в нашу последнюю встречу. А все, потому что он перепоручил своему доверенному разобраться с «истеричкой», вручив ей комплект бумаг на развод, пока сам был увлечен очередным мимолетным развлечением.

— Меня ищут, Ева, — падая на колени, хватается за мои лодыжки. — Мне не уехать из Москвы. Я труп. Меня подставили!

— Во, что ты вляпался? — рассеянно спрашиваю Дениса, хватая его воротник куртки. Он смотрит на меня. В его взгляде ужас и паника. Ему страшно.

— Партия груза с цветными металлами уехала в другой город, и я не знаю в какой, а всех собак спустили на меня. Люди за этим стоят весьма влиятельные, — растерянно моргаю, переваривая его слова. «Труп»? «Ищут»?!

— Накладные… где они? — я же помню, как он вел бизнес — без этого не обходится ни один товарный груз.

— Оказалась подделкой, но качественной, что я ничего не заметил!

— Где твой компаньон? Игнат, кажется… — он дёргается снова к моим ногам, дотрагиваясь до них губами. Ничего, кроме отвращения я не чувствую по отношению к нему.

— Пропал… День назад. Не выходит на связь. Я здесь совсем один. Вчера спал на вокзале. Мне страшно, — шмыгнув носом, садится на коленки, обреченно опустив плечи.

— Обратись в полицию, только меня в это не ввязывай, — дергаю ручку двери вниз, открывая ее. — Ты ведь не ко мне приехал — ты приехал найти временное убежище, пока все уляжется. Здесь никто искать тебя не будет, да и фамилия у меня другая.

— Прости меня, — кажется, звучит это вполне искренне. — Мне некуда больше пойти. Я впервые в жизни нахрен никому не нужен, что решил валяться в ногах своей бывшей жены, ради крова на ночь.

— У тебя нет денег? — вскидываю удивлённо брови. Он был богатым человеком. Завидным женихом. И как мне казалось любящим мужем, что будет заботиться обо мне и в болезни и в здравии, поддерживая на всем пути нашего долгого семейного счастья, которое рухнуло в один момент.

— Не хватает даже на самый дешёвый хостел…

— Заходи, — говорю, обдумывая мимоходом свой поступок. — Можешь здесь пожить немного, но без меня.

— Один? — с укором спрашивает, неуклюже скидывая ботинки с ног. — У тебя кто-то есть?

— Ты потерял право участвовать в моей жизни давно, но я потешу твое любопытство. Да. Есть, — достаю из кошелька пару купюр и бросаю их на комод.

— Зачем помогаешь? — недоверчиво интересуется, ожидая подвоха.

— Нехорошее предчувствие, — отсоединяю ключ из общего брелока. — Чистая одежда в шкафу, там же банные полотенца. Есть одна мужская футболка и штаны, если не побрезгуешь их одеть, — одевшись в уличную одежду, запахиваю пальто потуже. — Вот ключи. Квартира до конца месяца оплачена.

— Ты изменилась, — с каким-то восхищением констатирует он. — Не ожидал, что согласишься помочь после всего…

— Если, что звони. Номер старый, — получив утвердительный кивок, покидаю квартиру.

Оставаться с ним наедине в одной квартире и вести оживленные беседы по утраченному совместному прошлому — выше моих сил, поэтому,