Та, которой не стало - Сандра Браун

Джем стиснул ее пальцы.

– У тебя руки холодные. Совсем как у Джиллиан. У нее всегда были холодные руки.

Она сдержала подкатившее к горлу рыдание. Не хватало еще, чтобы она здесь рыдала.

– Не говори о ней, ладно? – попросила она срывающимся голосом. – Хотя… хотя я тебя понимаю. Я не могу представить, как я буду жить без нее.

– Я тоже не могу!

– Но ты знал ее чуть больше года, а мы были неразлучны с рождения. Даже еще раньше – в материнской утробе. Она была мне не просто сестрой. Я как будто потеряла часть себя!

– Мне кажется, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь…

На самом деле Джем ничего не понимал – просто не мог понять, однако она не собиралась соревноваться с ним в том, чье горе глубже и чья потеря – больше.

– Ты уже сообщила Джиллиан на работу? – спросил Джем.

– Когда я позвонила, они уже знали обо всем из новостей. Они все хотели помочь. Кое-кто даже явился ко мне домой.

Перед тем как отправиться к Кристоферу Харту, Лоусон попросил Льюиса и Колтрейна отвезти ее домой. Джем тоже предлагал свои услуги, но она знала – он останется у нее, а ей нужно побыть одной. Поэтому она предпочла полицейскую машину. Но около дома она с огорчением обнаружила многочисленную группу друзей, соседей, коллег и просто знакомых, которые, прослышав о гибели Джиллиан, отправились к ней, чтобы выразить свои соболезнования и предложить помощь.

Ей ничего не оставалось, как пригласить их всех в дом. Друзья Джиллиан разместились в гостиной, и один из ее коллег сказал:

– Не знаю, известно ли тебе, Мелли, что как раз вчера вечером Джилл заключила самую крупную сделку за все время существования нашего агентства!

– Она мне говорила… Кажется, Джиллиан собиралась подписывать контракт с крупным рекламным агентством, не так ли? – ответила она.

Молодой человек кивнул:

– Да. Подумать только, что еще вчера мы все вместе выпили за этот успех. Джиллиан была такой счастливой, такой жизнерадостной! Она была просто на седьмом небе! Никто из нас не мог даже и представить, что она… что ее… – Он обреченно махнул рукой и не смог продолжать. А Мэгг, секретарша фирмы, разрыдалась так бурно, что ей пришлось принести воды.

Джиллиан Ллойд любили ее друзья и коллеги. Именно поэтому они были сейчас здесь. Но Мелину это не утешало. Она болезненно реагировала, когда ее спрашивали, когда и где состоятся похороны.

Похороны… Разве могла она думать об этом сейчас, через считаные часы после того, как не стало ее сестры?

Их родителям хватило мудрости сделать все необходимые распоряжения в завещаниях, которые они написали задолго до своей смерти. Джиллиан и Мелина часто подшучивали над подобной предусмотрительностью, казавшейся им жутковатой (по молодости лет обе были уверены, что отец и мать будут жить вечно), однако в итоге она обернулась для сестер благом. Их родители умерли почти одновременно: сначала скончалась от рака поджелудочной железы мать, а через три месяца умер от сердечного приступа отец, и в обоих случаях от Джиллиан и Мелины потребовалось только поставить подписи на документах, которые были давно готовы. Договор с похоронным бюро тоже был заключен и оплачен заранее, так что им не пришлось ничего решать, ничего организовывать.

Теперь же она была вынуждена думать о том, как похоронить сестру, и это было мучительно. Мозг отказывался повиноваться ей каждый раз, когда она пыталась представить себе все подробности похоронного обряда. К тому же было и еще одно обстоятельство, которое мешало ей начать действовать немедленно…

– Я все равно не могу ничего предпринять, пока не будет проведена экспертиза, – отвечала она тем, кто спрашивал ее о похоронах. – А когда это будет – я не знаю. Да и с Джемом сначала надо все оговорить.

Джем имел полное право участвовать в обсуждении. Ведь Джиллиан была его невестой, хотя ее друзья и коллеги, услышав о помолвке, похоже, были удивлены не меньше, чем она сама. Впрочем, расспрашивать о подробностях никто не решился. Друзья Джиллиан проявили редкостный такт, и она вздохнула с облегчением, поняв, что ей есть на кого положиться в трудную минуту. Подруги сестры предложили ей помощь – они были готовы взять на себя все заботы.

– Позвони мне, Мелина, если тебе что-нибудь понадобится.

– Звони нам, Мелли, не стесняйся. Мы сделаем все, что в наших силах.

– Я всегда готова помочь тебе. Я сама недавно потеряла сестру и прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Самое страшное во всем этом – неожиданность, ведь никогда нельзя знать, где тебя подстерегает беда. Пожалуйста, звони мне в любое время. Даже если тебе понадобится просто выговориться…

Она была благодарна им всем, но легче ей не стало. Пока кто-то варил кофе, отвечал на телефонные звонки, доставал посуду, она извинилась и пошла к себе, чтобы принять душ и переодеться. Следуя по коридору к своей спальне, она слышала, как люди в гостиной говорят, что она хорошо держится и что мужества ей не занимать.

Все это было глубочайшим заблуждением. Быть может, внешне она и держалась, но внутри у нее бушевало всепожирающее пламя боли и отчаяния. Сейчас она была близка к той черте, за которой начинаются истерики, неостановимые слезы, мучительная безысходность и тоска. Именно поэтому она оставила гостей, надеясь, что холодный душ поможет ей прийти в себя.

Воду она включила на полную силу. Холодная вода обожгла тело, но главное – шум бьющих о ванну струй заглушил ее горькие рыдания, больше похожие на вой смертельно раненного зверя. Она оплакивала и свою потерю, и себя – ведь она тоже была причастна к тому, что случилось с сестрой. Если бы они не поменялись местами, быть может, ничего бы не случилось… Возможно, тогда неизвестный преступник расправился бы с ней, а не с ее сестрой…

Она плакала до тех пор, пока грудь не свело тупой болью. Холодная вода тоже сделала свое дело – она почувствовала, что начинает замерзать. Еще немного – и она начнет стучать зубами…

Выйдя из душа, она докрасна растерлась полотенцем и, наклонившись к зеркалу, попыталась наложить макияж на свое распухшее лицо, но тотчас отказалась от этой затеи. Никакие тени, никакая пудра не могли скрыть ее покрасневших век, к тому же, если она снова заплачет, косметика непременно потечет.

Одевалась она совершенно механически. Ее руки и ноги двигались словно сами по себе; должно быть, так ведет себя человек, находящийся под гипнозом. Сейчас она не смогла бы принять самостоятельное решение, разобраться с самой простой проблемой. Она была не в состоянии заниматься даже обычными повседневными делами. Сможет ли она снова стать прежней, радоваться жизни, влюбляться, работать, надеяться на счастье?..